— А жена твоя не против?

— Энн? — удивленно спросил Айден. Как же тут не удивляться, когда Дикон, который всегда был так категорично настроен против нее, теперь спрашивал у нее разрешения? Айден взглянул на девушку. — Что скажете, Энн? Будем прятать у себя Дикона?

Она долгое время задумчиво разглядывала своего бывшего противника и, наконец, сказала:

— Думаю, мы должны это сделать.

Айден улыбнулся в знак одобрения.

— Вот видишь, Дикон. А теперь идем.

Перед тем как выйти, Дикон еще немного задержался.

— Вы поступили очень отважно, миледи. И тем самым спасли мне жизнь.

Сколько раз за все это время она мечтала увидеть Дикона униженным. А теперь стала понимать, почему Айден так высоко ценил их дружбу. Это человек был очень предан Айдену, и Энн наконец-то удалось доказать, что и она чего-то стоит. Он все же принял ее за свою, и его одобрение тронуло ее до глубины души.

Энн дождалась, пока они уйдут, и рухнула на кровать. Ей очень хотелось верить, что все будет хорошо.

Она знала, что сама себя обманывает, и все же ей показалось, будто она увидела на лице Айдена искреннюю тревогу, когда он примчался на ее крик. Вечный защитник. Она грустно улыбнулась, укутывая плечи в желтую шаль и зарываясь в нее носом. Последние несколько дней она делала вид, будто ей все равно. Но больше так продолжаться не может.

И она устала от их постоянного противостояния. Ведь она даже предлагала ему себя и не представляла, что может сделать еще, кроме как разгуливать перед ним обнаженной.

Может, пришло время попробовать и это.

Айден отвел Дикона в крыло для слуг.

— Единственные обитатели здесь — Норвал и Кора, а им можно доверять.

Дикон не ответил. Он так ни разу и не заговорил с Корой с той самой ночи. Он вел себя как настоящий трус.

А теперь он будет жить с ней.

Айден не обратил внимания на его непривычную молчаливость. Он проверил, есть ли у него в комнате одеяла, и ушел.

Дикон в одиночестве сидел в комнате, прислушиваясь. Примерно через час до него донеслись легкие женские шаги. Кора вошла в соседнюю комнату.

Он встал с кровати и вышел в коридор. Дверь в комнату Коры была закрыта. Он мог бы постучать, но она все равно его не впустит. Она даже ни разу не взглянула на него с той самой ночи, когда он попытался на нее напасть.

И тут ручка на двери повернулась, и не успел он сдвинуться с места, как дверь открылась. Какое-то время они просто стояли и молча смотрели друг на друга.

Кора заговорила первой:

— Лорд Тайболд предупредил, что вы здесь будете.

Он молча кивнул, слова от стыда застревали в горле. Но когда она попыталась его обойти, он все же сдавленно произнес:

— Подождите.

Она остановилась и выжидающе на него посмотрела. Он замялся.

— А где девочка?

— Мэри? Она наверху, на кухне, вместе с миссис Мак-Эван.

Значит, они были одни. Дикон все-таки заставил себя произнести нужные слова.

— Хочу, чтоб вы знали: не нужно из-за меня беспокоиться. — Он заставил себя взглянуть ей в глаза. — Я не причиню вам вреда.

Кора переступила с ноги на ногу.

— Я не выдам вас солдатам, если вы этого боитесь.

— Я больше боюсь вас, чем англичан, — честно признался он. Это была правда. Не зная, куда деть руки, он опустил их вниз и сжал в кулаки. — Я был о себе лучшего мнения.

Губы ее изогнулись в горестной улыбке.

— Ни один мужчина ни разу передо мной не извинялся. Даже не знаю, приятно ли это.

— Неважно, нравится вам это или нет. Важно, принимаете ли вы извинения. С того вечера, Кора, я и капли в рот не брал. Я хотел бы обвинить во всем эль, но не знаю, могу ли.

Девушка поднесла пальцы к нижней губе жестом задумчивым и выразительным.

— Думаю, я смогу простить вас, — сказала, наконец, она. — Спасибо.

И Кора поспешила прочь.

Энн не спустилась ужинать. Она попросила Норвала приготовить ей ванну и послала сообщить Айдену, чтобы тот ее не беспокоил. Его это встревожило. Появление Ламберта пробудило в ней воспоминания, которые она, скорее всего, хотела забыть.

Айден опасался того, что, погруженная в свою печаль, она может окончательно от него отвернуться.

Более того, теперь, когда ему стало известно ее прошлое, он просто не имел права впутывать ее в свои дела. Ей от этого станет только хуже.

Айден метался между конюшней и двором замка и замечал, что тревога его только растет. Может, он должен пойти сейчас к ней? Может, он так долго жил ©дин, что забыл, как обращаться с ближними? Женщины всегда очень чувствительны. Не исключено, что она там у себя уже все глаза выплакала.

Он даже мог себе представить эту картину. Его храбрую Энн подкосило воспоминание об утрате близких, и теперь она остро нуждается в поддержке.

Такой образ ему понравился.

Но он также знал, что она легко может его осадить. Энн была гордой женщиной. Ей могло не понравиться его желание утешить.

Ее это могло даже обидеть. Казалось, с ней он все делал неправильно. Раньше таких проблем у него не возникало. Он всегда считал, что женщин понять легко.

Но Энн была женщиной более глубокой, более тонкой, чем все те, кого он знал. Своевольная девчонка, которая заставляла его ходить на цыпочках.

Он представить себе не мог, что будет восхищаться женщиной, бросившей ему вызов. Но, как ни странно, ему это нравилось. И она ему нравилась. Очень сильно. Может, даже слишком сильно.

В конюшне он погладил Бьюмэнса по носу и поймал себя на том, что мечтает об Энн. Кожа у нее наверняка такая же мягкая и бархатистая… И тут же сам рассмеялся. Подумать только, сравнивать женщину с лошадиным носом! Энн бы тоже от души над этим посмеялась. У нее хорошее чувство юмора.

Неожиданно Айден сильно захотел ее увидеть.

Он решительно зашагал к дому. Там он стремительно взбежал по лестнице, перескакивая через ступеньки. Оказавшись в коридоре, он постучал в ее дверь.

Но ответа не последовало.

Тогда он постучал еще.

— Энн?

Ничего.

Заинтригованный, он открыл дверь. В комнате было темно, но в свете горящего в коридоре факела можно было различить, что кровать пуста. Куда же она подевалась?

Она могла быть на кухне или в крыле для слуг. Или же пошла к кому-то в гости. За столь короткое время она умудрилась сдружиться со многими жителями деревни.

Если так, то она явно не была угнетена.