Ибо, как это ни странно звучит для нас, идея Бога не является для индуизма стержневой.

По сути своей, индуизм есть мистическое мировосприятие, исходящее из представления о тотальной духовности Универсума. То Высшее, что мы называем почерпнутым из религиозного арсенала словом Бог, в индуизме определяется философским понятием Абсолюта. Космическое, вечное, всепроникающее, лишенное не только антропоморфного облика, но и каких-либо определений или атрибутов, не испытывающее ни любви, ни сострадания – это Высшее есть единственная реальность мироздания. Грубым человеческим языком индусы определяют это Высшее и Единственное как Брахман или Сат-Чит-Ананда. Но наименования эти условны, ибо применяются они к тому, что не имеет ни названия, ни определения.

Абсолют включает в себя все. Он сам есть все. С древнейших времен учителя говорят о его непостижимости; но некое над-чувственное соприкосновение с ним возможно, в частности, через медитацию. Соприкосновение это несет расширение сознания (Чит) и несказанную радость (Ананда). Не время и не место сейчас говорить об этом. Но следует подчеркнуть, что Абсолют, Мировой Дух, Брахман все же некоторым косвенным определениям поддаются. Это не темная и не страшная бездна Космоса, это, как только что сказалось, радость и свет, это сила возвышающая, очищающая, дающая энергию. И два важных момента, о которых, впрочем, речь уже шла. Индусский Космос Абсолюта – это гармония сфер, безмолвная симфония, выстроенная на основе неукоснительного космического порядка, вспомним концепцию дхармы. И еще – внутри этого величественного здания действуют определенные космические законы. Там нет и следа «застоя», другой вопрос, характеризуют ли эти законы сам Абсолют, этого нам, нашим человеческим разумом, знать не дано – но для нашей планеты, для жизни и развития рода человеческого, вообще для жизни на Земле эти космические законы представляют абсолютный императив. Правда, человеку, до определенной степени, дана свобода воли, свобода выбора. Он может восстать против этих законов – но это будет попыткой воспрепятствовать развитию и может привести к экологической или иной катастрофе, а в самом крайнем (и отнюдь не исключаемом) случае – к самоуничтожению человечества и даже всей планеты.

Из этих, вычлененных пытливым умом пращуров современных индийцев, законов назову важнейший – закон эволюции. Эволюции от низшего к высшему, от материи к духу, от многообразия к единству.

Если бы мы могли, как в игре «Замри!», остановить на мгновение весь окружающий нас мир, то в каждой его клеточке, в каждой капле, в каждом процессе наше сознание, должным образом натренированное, должно усмотреть эти эволюционные моменты. Там же, где не соблюден этот закон, где эволюция не просматривается, где заметен обратный процесс – там нарушена дхарма.

Не будем заглядывать в иные миры и на другие планеты, оставим это многочисленным любителям, не нашедшим себе применения на нашей Земле. Но здесь у нас, согласно воззрениям индусов, все живое и неживое расположено на вертикали, связующей в Абсолюте два противоположных полюса. На одном из них – абсолютная материя, на другом – абсолютный дух. От камней к растениям, от растений к животным, и выше – к человеку, и на каждой точке этой вертикали сочетание материи и духа. Чем выше, чем ближе к абсолютному духу, тем более заметно уменьшение материального и возрастание духовного. Человек, естественно, стоит выше камней, растений и животных, но и люди бывают разные – в ком-то сильны еще животные черты, кто-то достиг святости и почти все время пребывает в духе. И это не застывшая сетка, ибо ежеминутно, ежесекундно все на ней изменяется – в зависимости от добрых или злых, альтруистических или эгоистических поступков и мыслей.

И ошеломляющий вывод – в каждом человеке, пусть не одинаково проявленная, не одинаково видимая окружающим, есть частица абсолютного духа, Брахмана и, следовательно, каждый человек потенциально божественен! Бог не где-то, что бы найти Его, надо обратить свой взор вовнутрь и там, в глубине души, под грязью невежества и эгоизма сияет божественный космический свет (не оттуда ли, добавлю я, звучит иногда неподвластный нам и неподкупный голос, который мы называем совестью?).

Если Абсолют это Океан, то душа человека – капля этого Океана. И разве не ясно, что все люди на Земле, и нынешние, и ушедшие, даже не братья, а одно целое?

Примечательно, что индуизм не антропоцентричен. Человек не противостоит Природе, он составляет с ней единство, он состоит с ней в родстве, и нахождение на более высокой ступени развития не делает его царем и покорителем, а лишь накладывает на него большую степень ответственности за «братьев наших меньших».

Как объяснить тот факт, что люди, все до единого несущие в себе Бога, оказываются тем не менее на разных уровнях эволюционной вертикали? И вот тут приходит на помощь закон кармы и идея переселения душ. Жизнь не заканчивается со смертью этого тела, человек рождается вновь и вновь, и каждое новое рождение обусловлено суммой благих и «греховных» дел, совершенных им в прошлых рождениях. Он может в следующей жизни продвинуться вверх по духовной лестнице (власть и богатство не относятся в индуизме к числу искомых ценностей), если предыдущая жизнь его была чиста и соответствовала его дхарме. Но в новой жизни накопится новая карма и, если он заслужит наказание, после смерти он может родиться снова на самом дне жизни.

Психологически нам, жаждущим бессмертия, трудно понять индусов, для которых этот непрерывный круговорот рождение – жизнь – смерть – рождение представляется если не адом, то по крайней мере тем порочным кругом, разорвать который становится сверхзадачей человека. Но что значит «разорвать» цепь рождений? Это значит благими делами накопить такую карму, когда перевоплощения прекращаются, человек не рождается заново в человеческом теле, а соединяется с Абсолютом. Душа уходит в Мировой Дух, капля растворяется в Океане – возвращается домой. Ом, Шанти, Шанти, Шанти…

А как же пресловутые триста миллионов богов? Как они соотносятся с ослепительно-абстрактной идеей Абсолютного Духа, где их место – ярких, узнаваемых, какое отношение к величественной философии Космоса имеют едущий на крысе слоноподобный Ганеша, Шива, почитаемый в виде фаллоса, или постоянно перевоплощающийся Вишну, прибывающий на Землю то в виде вепря, то человекольва, то уже знакомого нам любвеобильного Кришны?

С точки зрения образованного индуса, никаких трехсот миллионов богов в индуизме нет. Есть множество имен, прозвищ, изображений, но за всеми стоит великое единство, неназываемый, неизображаемый Абсолют. Но обычному человеку трудно подняться до философских высот, он нуждается в более понятном, более близком боге, которому он может дарить цветы, подносить фрукты (которые сам же потом и съедает), к которому можно обратиться с просьбой, требованием, а изредка и наказать его, если настойчивые просьбы не имеют успеха.

Повторяю – перед нами театр для народа, легко сменяемые и взаимозаменяемые маски, но за ними, за каждым из них – гармония космических сфер. Отсюда пресловутая веротерпимость индусов, – ведь любой из богов в конечном счете есть некое, примитивное изображение Неописуемого. Если в странах христианского ареала, по знаменитому определению, философия была на известном этапе служанкой религии, то в Индии все наоборот – религия была и есть служанка философии.