– Если не ошибаюсь, у вас у людей заведено стучаться.

Уин не ответил, он с ужасом обводил взглядом разгромленную комнату, разбитую посуду и лежащий на боку стол. Страшные подозрения уже закрались в душу юноши.

– Что …здесь произошло??? – тихо, но твёрдо произнес он, бесстрашно глядя на вольфгара, выжидающе скрестившего руки на обнаженной груди.

– Хотел помочь Таре поприбираться, но оказалось, что в домашних хлопотах я совершенно ничего не понимаю, – с иронией произнес Камиль, сверкнув глазами.

– Где Тара?!!

– Тара спит. Умаялась над картами, – снова мелькнувший огонь в глазах разгорающегося вольфгарского гнева.

Уин сжался, набрав побольше воздуха, он настойчиво выдохнул:

– Я хочу её видеть!

– Не советую, я же сказал, она устала. Двинешься с места – размажу по стене! – Камиль произнес это спокойно улыбаясь, но хищный блеск в глазах не оставлял сомнений.

– Я подниму тревогу, если ты не дашь мне удостовериться, что с ней всё в порядке, – упрямо выдавил парень, положа руку на рукоять меча.

– Мне даже стало любопытно посмотреть, как ты им воспользуешься. Жалко Тару будить не хочется. Значит, решил, что я убил девушку? Что же мы вольфгары ещё можем сделать! – раздраженный, широкими шагами Камиль пересек бывшую столовую и приоткрыл двери в покои Тары. – Ну?

Уин разглядел на ложе лежащую там девушку, но продолжал упорствовать: – А как мне узнать, что она жива? – прошептал он.

Скрипнув зубами, Камиль распахнул перед ним дверь полностью, но прежде чем Уин дошел до края ложа, вольфгар метнувшись стрелой, уже стоял с другого конца.

Тара лежала на животе лицом к Камилю, лоскутное одеяло сползло, приоткрыв её обнаженные белые плечи. Уин отметил, что девушка дышит. Гневно сверкнув глазами, Камиль указал ему на дверь. Но тут Тара неожиданно встрепенулась, подняв голову, и проворковала сонным голосом, обращаясь к вольфгару:

– Уже уходишь? Люблю тебя. Поцелуй меня, Камиль.

Его быстрый брошенный взгляд в сторону оторопевшего Уина насторожил девушку, и она резко обернулась, прижав к груди одеяло.

– Уин, – прошептала она одними губами, глядя, как тот в ужасе пятится к выходу. Но там уже стоял вольфгар, держа одну руку за спиной! Мысли вихрем пронеслись в голове.

«Нож исчез со стола!!!!»

Сверкнуло лезвие! Тара издала отчаянный вопль.

– Нет, Камиль!!!

Но тот уже крепко ухватил юношу, приставив вольфгарский нож к его горлу:

– Я знал, что так случиться, как только он начал сюда ломиться! – тихо прорычал Камиль. – Его придется убить, милая, у этой опасной игры жестокие правила. Кто знает – тот лишний! Это защитит нас. Не волнуйся, я убью его быстро, он не почувствует боли.

Закутавшись в одеяло, Тара метнулась к ним, топя вольфгара в своём умоляющем взгляде.

– Он не расскажет, Камиль! Уин никому не расскажет! Я объясню ему. Позволь мне ему всё объяснить!

– А ты видела его лицо?! Он уже осудил! – презрительно фыркнул Камиль. – Вряд ли жалость здесь уместна! Ты должна это принять раз решила стать моей.

Тара уловила окончательную решимость убить – в его глазах. Холодея от ужаса, она коснулась ладонью любимого лица, видя, как рядом в стальной хватке задыхается Уин.

– Посмотри на меня, Камиль! Ты веришь мне, что я люблю тебя всем сердцем? Веришь?

– Да.

– Моё сердце подсказывает мне, что Уин не выдаст нас. Поверь мне, это будет кто-то другой.

– Кто?! Скажи и я убью его заранее!!! – прорычал вольфгар.

– Я не знаю точно, то, что вижу слишком размыто. Это будет кто-то из вольфгаров, но не Уин. Отпусти его Камиль. Я не хочу, чтобы наш путь вымащивался трупами. Мы ведь не на войне. Я просто люблю тебя и хочу быть с тобой.

Камиль резко отшвырнул почти посиневшего Уина на середину комнаты, и притянул к себе девушку, которая тут же обвила его за шею и поцеловала.

– Нет, мы ступили на тропу войны Тара, и весь мир теперь наш противник, – поцеловав её в ответ, произнес Камиль. – То, что для нас просто любовь – для остальных позорный проступок.

– Ты сказал для нас? – Тара невольно улыбнулась, любуясь, как он усмехнулся, закусив губу, будто бы взболтнул лишнее.

– Ты же догадываешься, несносная рыжая девчонка, – прошептал он ей прямо в ухо. – Значит, ты считаешь, что его нужно отпустить?

– Да. Оставишь нас одних? Я хочу поговорить с Уином наедине.

– Интересно было бы услышать, как ты пояснишь ему свою любовь к вольфгару. Только Тара, – Камиль многозначительно поднял брови, легонько ущипнув её через одеяло. – После того как ты оденешься! Характер у меня не простой, поэтому с этим хмырём может случиться что угодно.

– Но ведь ты же не уйдешь далеко? Я тут просто подумала, – загораживаемая вольфгаром, и, натягивая платье, Тара бросала на него хитрые взгляды. – Я подумала, может, ты наведешь там порядок? Ну, хотя бы вернешь на место лавки и стол? – Девушка рассмеялась чистым заливистым смехом, глядя какую страдальческую гримасу, состроил её любимый вольфгар. Обреченно вздохнув, он коснулся правой рукой своего сердца три раза и протянул к ней свои пальцы. Тара в ответ прикоснулась к ним своими, счастливо улыбаясь глазами.

Притихший Уин, стоял опершись о небольшой чертежный столик, опустив голову. Я не видела его глаз, поэтому могла только догадываться, какие противоречивые чувства раздирают его разум, после всего увиденного.

– Прости его, Уин. Он просто защищал меня. Правила нашего мира не оставляют нам с ним большого выбора.

– Значит, … вот кто тот, … другой, – пустым, ничего не выражавшим голосом, произнес Уин.

– Осуждаешь? – сглотнула я давящий ком.

– Не понимаю. Почему вольфгар, Тара? – тут Уин поднял на меня потемневшие глаза. – Они ведь даже не люди, … они же чудовища! А люди для них забава и пища. Скажи мне, как? Как можно любить ночного дьявола?

– Сердце … само выбрало. Люблю … и готова всем пожертвовать ради него. Больше жизни его люблю! А почему не вольфгар? Они ведь тоже умеют чувствовать, мыслить, переживать. Вековая вражда сделала наши сердца жестокими, но вольфгары не чудовища – они совершенные создания, творение этого мира. Камиль не пьет людскую кровь. Вместо этого он не раз спасал мою жизнь. Он храбрый и сильный воин, и поверь мне, ему присущи качества нашей души. Мы с ним подходим друг другу, словно половинки одного целого. Кто интересно сказал, что вольфгар и человек не могут быть вместе? Это неправда! Если любят – допускается всё! А Камиль любит меня! Чувствует меня на расстоянии, знает меня как никто другой, и я ощущаю его всей душей, вижу его в видениях. Если его не будет рядом – моя жизнь станет пустой и бессмысленной. Я не смогу жить без него, понимаешь?! Ведь эта любовь никому не вредит, почему столько преград? Если о нас узнают – попытаются помешать, а может быть, даже убить. И если ты желаешь моей смерти – иди, оповести их.