— А если я закричу? — не оборачиваясь, спросила магичка.

— Кричи, никто не услышит, — отодвинув сырые волосы и целуя ее в шею, шепнул Игнат.

Кира легко развернулась и, обняв его за шею, принялась целовать.

— Нравлюсь? — тихо спросила она. — Хотя можешь не отвечать, твой «друг» тебя предал.

Совместное принятие душа затянулось на полчаса, и в залу, где по-прежнему было пусто, они спустились только через час, приведя себя в порядок, и с очень хорошим настроением. Подавальщица поставила на стол теплые блины с творогом и сметаной и чай с вареньем.

— Спасибо, Варвара, — поблагодарил Демидов, — а где Никита Степаныч?

— Час назад ушел с мужиками в лес. И Тару, магичку нашу, с собой прихватили. Человек десять собралось, все с оружием. Наверное, на лешака пошли, он снова на опушке крутился.

— Сразу пошли, как заметили?

— Нет, минут двадцать собирались, спорили, будить вас, или нет, все ж работа это для егеря. Да вы кушайте, они его такой толпой точно побьют.

И подавальщица, которая тут работала уже лет двадцать, ушла на кухню.

— Не нравится мне это все. Лешак медленный, пожалуй, самый медленный из нелюдей, его догнать — не проблема, даже если дать фору в полчаса.

— За ними пойдешь?

— Похоже, придется. Уж просто посмотреть не помешает и убедиться, что все нормально. Жалко будет, если еще и Никита сгинет.

В этот момент дверь распахнулась, и в породе возник хозяин постоялого двора. Был он ободран, рука правая на перевязи, штанина разорвана, выше колена впечатляющая рана. Дохромав до стола, он плюхнулся на лавку и уставился на Игната, Демидов даже не смог понять, чего в этом взгляде больше: боли или ненависти.

— Пятерых. Столько нам стоил поход. Только один лесовик все рано ушел. Ты во всем виноват.

— Сколько было тварей? — проигнорировав выпад уставшего раненого человека, уточнил Видок.

— Лешак нас заманивал, вывел в бурелом и растворился в нем, — саданув по столу кулаком здоровой руки, закричал Никита.

Из кухни выглянула испуганная подавальщица и тут же скрылась.

— А потом на нас напали три лесовика. Они разодрали магичку, Тара даже крикнуть не успела. Мы стреляли, зацепили Андрея, и тварь одну. Потом сразу двоих лишились, оба попали под удар темной энергией, и напали на нас, это была бойня. Мы лесовика застрелили, и сразу умерли эти двое. Но успели натворить дел: размозжили голову раненому Андрею и зацепили Олега. Последний лесовик скрылся. Мы стали смотреть, кто жив остался, как из бурелома нас атаковал лешак, ветки ожили и начали нас цеплять, один сук, как копье, пробил мне ногу, а гибкая ветка обернулась вокруг туловища Димы и утянула в бурелом, сломав его пополам. Мы в ответ стрельбу открыли, у всех зажигательные были, обычные стальные. Не знаю, что вышло, но он неожиданно вспыхнул, а мы все стреляли и стреляли, лешак рухнул, а мы все стреляли. Потом обложили хворостом и сожгли, только зубы я выдрал, как ты учил, когда я еще мелким пацаном был.

Никита выложил на стол кошель с зубами лешака — тридцать семь штук.

— Химичкам в Орежске продай, меньше пятнадцати чеков за зуб не соглашайся. Они на зелье силы идут. Берут его охотно, недорогое оно, — посоветовал Игнат.

Никита кивнул, было видно, что парню наплевать на эти зубы.

— Как же так, Игнат? Ты же сказал, все будет просто. — Он с болью посмотрел Демидову прямо в глаза.

— Я ж не знал, что вы толпой, как бараны, полезете в чащу на его территорию, где он имеет силы? Думал, подстережёте на опушке и расстреляете. Да еще лесовики. Так попасть, надо уметь. Непростой это лешак, если он может приказывать нелюдям другого вида, большая редкость. Тела вынесли?

Никита покачал головой.

— Трупы там оставили, отправили за ними мужиков. Только Тару принесли, дышала она еще, ей сейчас местная знахарка занимается. Как же теперь, если помрет? Пограничный без магички? Госпожа волшебница, посмотрите ее, может, жива еще? — И тут парень заплакал.

— Не реви, — повысил голос Игнат. Он чувствовал за собой вину, что отправил этих сиволапых мужиков охотиться на очень сильную нелюдь. Он действительно не думал, что они полезут туда, где он сильнее всего. — Кира, сходи, глянь магичку. Может, реально выкарабкается? И Никиту подлечи. А потом уж собой занимайся.

Волшебница поднялась и посмотрела на парня.

— Где живет знахарка?

— Налево три дома, проулок, и еще два, справа у него венец красным выкрашен, — немного оживившись, с надеждой объяснил трактирщик.

Кира кивнула и скрылась за дверью.

— Варвара, — позвал Демидов подавальщицу, — неси водки бутылку, господину трактирщику выпить нужно. И раны обработать, пока им волшебница не занялась.

Варвара появилась минуты через три, неся поднос с бутылкой, двумя стаканами-сотками, кое-какой закусью и чистыми бинтами. Вдвоем с Игнатом они обработали обе раны и забинтовали их, все равно Кира снимет, как вернется. Потом молча выпили.

На улице послышались злобные голоса, много, человек двадцать шли в сторону постоялого двора. В зал вбежала Варвара.

— Господин егерь, там народ снаружи, со старостой во главе, вас требуют, злющие.

Никита порывался подняться, но Игнат остановил его.

— Сиди на жопе ровно, боец, я разберусь, — он поправил кобуру на бедре, — и постараюсь никого не убить.

Распахнув дверь, Демидов вышел на улицу, оглядывая собравшийся народ в количестве человек пятидесяти, баб и мужиков поровну.

— Что за митинг? — рявкнул он.

Народ еще несколько секунд по инерции гудел и бухтел, потом притих, уставившись на Демидова. Одно дело, когда ты вышел на улицу поорать против егеря, и другое дело, когда к тебе выходит вооруженный охотник на нелюдей, готовый к бою.

— Чего за митинг, спрашиваю? Чего приперлись?

— В общем, так, — начал седой мужик лет восьмидесяти, крепкий такой дед, чем-то напоминающий Сергея, — я — Леонид, глава Приграничного. Мы помним хорошее, поэтому отпустим тебя с миром. Но ты нарушил егерский кодекс. Из-за того, что ты не взял заказ, погибли наши люди. Забирай магичку и топай, куда шел. Здесь тебя больше видеть не хотят, тут тебе приюта не будет.

Игнат недобро усмехнулся.

— Значит, ты решил трупы своих горе-стрелков на меня повесить? Хрен тебе, старый! Ты что, приперся сюда с толпой вооруженной и думаешь, я назад сдам? Еще раз повторю — хрен тебе. Добро он помнит, осмелел. Закон Братства я отлично знаю, не может егерь отказаться от охоты, если плата достойная заказа, так вот, ты забыл про пункт, идущий следом: если у егеря уже есть заказ или неотложное дело, касающееся интересов Братства, он может заказ не брать. Вспомнил?

Старик кивнул, уверенность егеря его смущала, да и силы за собой он не ощущал, дружинники во главе с сержантом, которые стояли у него на постое в гостевом доме, охраняющие поселение от налетов лихих людей, коих все больше развелось за последние годы, не подмога. Роман, услышав, зачем староста людей кличет, просто послал его и закрыл перед носом дверь. А мужичье местное, хоть и жило с оружием в руках, были простыми работягами, не им тягаться с егерем, даже одним, а ведь еще есть магичка. Но отступать Леонид не собирался.