Он услышал, как снова зазвонил красный аппарат, и удивился.Неужели Эльбрус остался в своем кабинете? Такая смелость мэра его удивила. Онснял трубку. И услышал незнакомый голос.

– Кто это говорит? – спросил незнакомец.

– Куда вы позвонили? – Он уже начал догадываться, кто этомог быть.

– Здесь написано «начальник милиции», вот поэтому я и решилтебе позвонить, – сообщил собеседник. Теперь уже сомнений не было. В пять часовутра в кабинете мэра мог быть только незваный гость.

– Кто вы такой? – спросил Сангеев.

– А ты кто такой? Действительно начальник милиции?

– Да.

– Значит, ты и есть тот самый майор Ильдус Сангеев, сутенери вымогатель, содержатель публичных домов и растратчик? – с явным удовольствиемспросил позвонивший.

Вот такая слава о нем останется, подумал майор. Но,сдерживаясь, все-таки спросил:

– Кто со мной говорит?

– Малик с тобой говорит. Неужели не понял? Твой мэр сбежалотсюда. Никого в здании нет, даже дежурных. Вот мы и пришли сюда, чтобыпоздороваться и поблагодарить за машины, которые вы оставили на площади.

«Он все-таки это сделал», – с огорчением подумал Сангеев.

– Чего молчишь? – спросил Малик. Голос у него был даже какбы интеллигентный, не грубый, хотя он и хамил.

– Тебе не с кем разговаривать? – осведомился Ильдус. – Тыпозвонил, чтобы потрепаться?

– А ты шутник, майор… Ладно, хватит. За машины – спасибо.Если это твоя идея, то молодец. Считай, что спас город и свою задницу. Теперьбыстро привези ко мне Рашита и Караматдина, и я буду считать, что ты своюзадачу выполнил. Договорились?

– Не могу.

– Почему не можешь?

– Караматдин лежит в больнице, тяжело раненный. Сейчас онбез сознания. Тебе наверняка уже все рассказали.

– Что именно мне должны были рассказать?

– Твои хулиганы устроили дебош в гостинице, избили дополусмерти одну женщину, запугивали других, побили и выгнали бармена. А потомначали стрелять по окнам. Пришлось их успокаивать.

– Вот стервецы, – добродушно произнес Малик. – Ребят тожеможно понять, решили оторваться по полной.

– И получили ранения: Караматдин в плечо, а Рашит в ногу.Вот тебе и вся информация.

– Нехорошо, – подвел итог Малик. – А где они сейчас? Один вбольнице, я уже понял. А Рашит где?

– В следственном изоляторе.

– У вас, значит, – понял Малик. – Ну, тогда я сейчас за нимчеловека пришлю, пусть привезет его к нам.

– Ты не понял, – терпеливо сказал Сангеев, – он избил дополусмерти женщину и стрелял в сотрудников милиции. Я не знаю, какие грехи заним числятся в вашей банде, но здесь он будет отвечать по закону.

– Ты все-таки у нас юморист, майор, – хмыкнул Малик. – О чемты говоришь? Это мой двоюродный брат. Неужели ты думаешь, что я его здесьоставлю? Машины ты мне выставил, а брата отдавать не хочешь?

– Он преступник, Малик, и должен сидеть в тюрьме.

– Тогда зачем мне твои машины? Пустой металл. Неужели тыдумал, что меня можно купить этими машинами? Я бы и сам их взял. А Рашита тымне отдай, не глупи.

Очевидно, он не знал, куда делась передовая пара, посланнаяим час назад в город.

– Машины я тебе не давал, их наша мэрия решила для тебявыставить, – сообщил Ильдус, – а Рашит сидит в нашем изоляторе, и надеюсь, чтомы его сегодня отправим в областной центр, где его делом займется прокурор.

– Понятно. Решил поиграть со мной? Не боишься? У меня ведьстолько людей, а у тебя их только… Сколько у него человек? – обратился ккому-то стоявшему рядом Малик.

– Трое, – подсказали ему.

Кто-то стоял рядом и подсказывал. Этот кто-то точно знал,сколько сотрудников в городском отделе милиции, на каких машинах можнопроверить выучку Владлена Семенова и как много внедорожников в их городе.Интересно, кто это мог быть?

– Вас три человека, – подвел неутешительный итог Малик. –Ладно, давай по-хорошему. Если женщину побил и разгром устроил, значит,неприятности вам причинил и убытки нужно компенсировать. Я сегодня добрый.Увидел, как вы машины в ряд поставили, и растрогался. Решил ответитьлюбезностью на любезность. Сколько ты хочешь за беспокойство. Пять тысяч?Десять тысяч?

«Они все думают примерно одинаково, – вздохнул про себяСангеев, – и наш мэр, и главарь банды. Значит, и я был примерно таким же».

– Нет, – сказал он, – ты опять меня не хочешь понять.Никаких денег. Машины тебе дали, – садитесь и уезжайте. А твоего двоюродногобрата мы оставим у себя.

– Значит, это ты меня не понял, – сказал уже с явной угрозойМалик, – я хотел с тобой по-хорошему. В общем, сделаем так: деньги я тебе недам. Я всегда один раз предложение делаю – и мужчинам, и женщинам. Согласен –берешь деньги. Раз задумался или заколебался – значит, не мой человек. Решаемвопрос иначе. Сейчас к тебе подъедут мои ребята. Постарайся их не злить. Выдашьим Рашита живым и невредимым, они его заберут и уедут. Я даже попрошу, чтобыони тебя случайно не пристрелили, хотя им трудно будет сдерживаться. В общем,жди гостей, майор, и не зли меня больше.

Он отключился. Сангеев положил трубку. Слова, мышление идействия одинаковые – и у мэра, и у главаря банды. Может, поэтому мы так трудноживем, что все они такие одинаковые, неожиданно подумал он. Может, нам нужноизбавляться и от тех, и от других? Интересно, кто стоял рядом с Маликом, когдаон разговаривал? Это был кто-то из местных, раз он знает, что в городскоймилиции служат только три сотрудника. Это был местный. Кто?

А теперь нужно готовиться к очередному визиту. Всех своихлюдей он сразу не пошлет. Пришлет одну машину и трех-четырех бандитов, чтобызабрать Рашита. Он пока не знает, что в изоляторе находится его женщина иубитый напарник. Если узнает, то сам приедет сюда со всеми своими боевиками.Сангеев взглянул на часы. Как медленно движется эта часовая стрелка! Нужно ещестолько времени продержаться…

Уже второй час он не находил себе места. Вернувшись домой,отправился в душ. Затем попытался читать газету. Включил телевизор, которыйздесь по ночам показывал лучше, чем днем. Поймал себя на мысли, что не смотритего. Выключил телевизор, прошел на кухню. Он не понимал, что именно с нимпроисходит. Вспоминая события сегодняшнего дня, он чувствовал себя последниммерзавцем и предателем.

Лейтенант Альберт Орилин был молод и, как всякий молодойчеловек, категоричен в своих решениях и мыслях. Он вспомнил, как выстрелил впрыгающего из окна преступника, как его мутило от одного вида крови. Вспомнил,как мужественно вел себя Ильдус Сангеев. Лейтенант пытался успокоиться иободрить самого себя, но чувствовал, как в нем нарастает беспокойство. Сегодняон поступил подло и трусливо, бросив другого офицера умирать в одиночку. Он неимел права уходить оттуда. Он не должен был оставлять Сангеева одного.Чувствуя, как беспокойство его буквально раздирает, он бросился к телефону и,подняв трубку, опустил ее на рычаг. Телефон не работал. Это еще большеусиливало его беспокойство.