– Ну перестань! – Воскликнула она. – Я и сама не хочу! Я сейчас заплачу, если ты не прекратишь! Что может случиться среди бела дня? Посмотри! Меня действительно никно не узнает. Слушай! Я буду думать, что ты просто патологический ревнивец! Послушай, неужели ты такой же как все? Ты тоже хочешь все решать за меня? Ты не представляешь, как я устала от этого. Я хочу хоть раз в жизни поступить так, как считаю нужным. – она сама не понимала, почему начала злится. – Отпусти меня сейчас же! Ой! У тебя там вода льется!

– Разве ты не чувствуешь… – начал он, но услышал, как на пол выплеснулась вода.

Когда он выскочил обратно, Инна уже стояла на пороге открытой двери. Пасмурный свет мягко очерчивал ее фигуру.

– Я скоро! – крикнула Инна и побежала вниз.

Сергей вошел в ванную. Выключил воду и на минуту задумался. Вода покачалась и замерла.

Тихо. Шаги уже смолкли на лестнице. В соседней квартире зазвонил телефон, словно совсем из другого мира – тянул и тянул настойчивые трели. В конце концов звонок оборвался, будто лопнула в пространстве незримая нить.

Инна нервничала. Трамвай ехал как назло медленнее обычного и слишком долго простаивал на остановках и перекрестках. Она уже и сама не была уверенна, а надо ли было ей ехать? К тому же она действительно не знала, что сказать маме. Сказать, как есть? И что вообще делать дальше? Остаться в Питере? Страшно. Да и что здесь делать теперь? В институт возвращаться просто нельзя, а искать работу… Да таких желающих в Питере толпы. Вернуться в Сургут? Ну уж нет. Она вдруг поняла, что не хочет разговаривать с мамой. Та начнет уговаривать вернуться, начнет жалеть, вздыхать. Сердце Инны размякнет…

Нет. Она уже все решила. Она уже знала, что не может бросить Сергея. Нужно было решиться на что-то серьезное, на подвиг, как он сам говорил. Победить врага или спасти друга… Странно, теперь эти слова казались очень двусмысленными. Можно ведь по-разному спасать. Можно спасти на пожаре, а можно не бросить, не уехать, и спасти его для себя. Иногда это тоже подвиг. Да и врага победить можно по разному. Можно убить, а можно просто вычеркнуть из собственной жизни. А можно сделать так, что он накажет себя сам.

Трамвай плелся, как огромная, очень тяжелая черепаха, колеса бились о стыки, словно перепуганный сторож бил в пожарную рынду. Тревога нарастала, Инна уже с трудом могла усидеть на месте.

Господи! Наверное, он прав. Надо поскорее вернуться.

Она вскочила и подбежала к дверям. Если нажать красную кнопку, водитель остановится. Но едва Инна протянула руку, ей вдруг показалось, что кто-то с улицы пристально на нее смотрит. Она резко повернулась, но по тротуарам, поглядывая на тучи, прохаживались лишь безразличные прохожие. Наверное, будет дождь.

И все же кто-то всматривался в ее лицо, она даже уловила насмешку в этом взгляде, струящемся ниоткуда. Лишь глянув в отражение вагонного стекла, она поняла, что взгляд ее собственный. Точнее не ее, будто кто-то, как тогда, в ванной, пристально смотрел из-за ее глаз.

– Тьфу! Прекрати сейчас же! – пригрозила она сама себе и нарочно описала свое состояние словами из учебника.

Стало немного спокойнее. Она уговорила себя не поддаваться панике, спокойно съездить к Светке, успокоить маму и скорее вернуться. Заодно воспользоваться предложением Светки и действительно радикально изменить внешность. Пора начать новую жизнь. Надо воспитывать волю и решимость.

Трамвай наконец доплелся и грохотнул дверями, выпуская желающих в душный предгрозовой воздух. С неба сорвались первые, очень мелкие капли дождя. Инна заскочила в нужный подъезд, исчерченный копотью и краской из дешевых баллончиков.

Выше.

Ступеньки с топотом понесли наверх. Сердце опять заколотилось, пытаясь выпрыгнуть из горла. Добежав до двери, Инна нажала звонок, подождала секунду и нервно вдавила еще два раза.

Тишина.

– Этого еще не хватало… – нахмурилась девушка и позвонила снова.

Потом постучала кулачком в дверь – никакого ответа.

– Вот подставщица… – зло шикнула Инна и бессильно присела на лестничную ступеньку.

Надо ждать. Может выскочила в магазин за пивом? Надо ждать. А сердце колотилось все сильнее. Душно. Она кинулась вверх по лестнице к окну подъезда, чтобы распахнуть его и впустить немного ветра. Но рама была наглухо заколочена гвоздями. И только еле уловимое отражение пристально наблюдало за девушкой. Инна снова спустилась к квартире, стараясь стать так, чтобы не отражаться в стекле, но ничего не получилось. Второе окно, лестничным пролетом ниже, точно следило за ней с такой же ехидной усмешкой.

Прошло четверть часа, но телефон в Светкиной квартире не звонил и самой Светки не было. Только затылок жгло от насмешливого взгляда из оконного отражения. Инна встала, пробежала пролет и зло распахнула ставни.

Взгляд пропал.

Навалилось бессилие и внезапная усталость, будто она несколько часов совершала какую-то тяжелую работу. Инна уже поняла, что пришла зря, но не могла себя заставить шевельнуться. Сердце тревожно отбивало секунды. Инна бездумно скользила взглядом по шероховатой стене, читая надписи, сделанные мелом, смолой и спичечной копотью. В глаза бросилась строчка:

"Инна + С. =N".

Инна не выдержала и побежала вниз, споткнулась и чуть не покатилась с лестницы кувырком, но в последний момент успела ухватиться за перила. Она больно содрала локоть, но побежала дальше, не обращая на это внимания.

Выскочила на улицу и замерла – чужой взгляд усмехался изо всех отражений, из окон, из витрин и даже из стекол машин.

– Что же ты за гад? – тихо спросила она, борясь с желанием запустить камнем в ближайшее стекло.

Из-за угла во двор въехала милицейская машина, неожиданно, как в каком-то ужасном сне. Инна не совладала с собой и бросилась в ближайший проулок, побежала, почти не разбирая дороги, только стараясь выдерживать направление к дому Сергея.

Сзади взревел мотор, колеса с шипением рванули асфальт.

«Господи, помоги…» – подумала она и тут же вспомнила, как Сергей подбрасывал пятак.

Инна изо всех сил представила, как врывается в узкую арку, через которую не проехать машине и тут же ее увидела, но не арку, а щель между домами.

Она проскользнула в нее и пробежала двор, неистово желая заскочить в подъехавший трамвай, но трамвая на улице не оказалось. Девушка бросилась через дорогу и ударилась во что-то настолько твердое, что от удара из легких выбило воздух и потемнело в глазах. Она рухнула на дорогу и несколько раз перевернулась, с ужасом слушая возле тела истошный визг тормозов.

В боку разлилась совершенно не мыслимая боль, но Инна стиснула зубы, вскочила и перебежала дорогу, скрывшись за углом ближайшего дома. Вслед ей лился тяжелый поток избранной водительской ругани.