— Это наши гости, Камасария. — Голос Аристея звучал чуть укоризненно.

— Пусть положат оружие. — Жрица неприязненно воззрилась на пиратов. — Чего они хотят?

— Всего лишь воды.

— Всего лишь? — Усмешка обнажила передние зубы женщины, и атаман понял, что у нее не хватает обоих резцов. — В наших местах пресная вода на вес золота: кругом море.

— Ты хочешь золота? — Асандр почувствовал, что его спутники начинают закипать, и предпочел подать голос первым. — Мы заплатим тебе золотом, которое отберем у вас же. — Он даже не пытался скрыть издевку. — Мы сильнее, разве ты не видишь? А на берегу у кораблей осталось еще два раза по столько же морских псов. Ваши пчелы, конечно, опасны, но не опаснее огня, который мы пошлем на ваши крыши с воды вместе с горящими стрелами. Так что расщедрись, будь добра, пока просим честью.

Атаман чувствовал, что его ребята гордятся им. Особенно Лисимах. Но он ощутил также и как напрягся Аристей, изо всех сил стараясь сдержать гнев.

— Госпожа моя, твой прием неучтив, — тихо сказал он. — Оттого и гости отвечают тебе дерзко. Не заставляй меня призывать пчел. Это никому не нужно. Воды вдоволь.

Камасария поморщилась. Как видно, она не привыкла выслушивать возражения. Но и царь, должно быть, пользовался в деревне большими правами.

Женщина подняла руку и раздраженно щелкнула пальцами.

— Оставьте оружие здесь. — Она указала на землю у ворот. — И идите на правую сторону холма. Там бьет источник. Вы легко найдете его в траве по козьему следу.

Оба, и жрица, и Аристей, церемонно поклонились друг другу, сложив руки у груди, и проследовали в деревню. Чужеземцы же нехотя начали складывать луки и акинаки к воротам. Асандр знаком приказал спутникам оставить при себе короткие ножи, которые легко было спрятать под одеждой. Деревенские женщины вынесли им большие глиняные кувшины для воды. Вскинув их на плечи, морские псы направились по указанной тропинке к источнику.

Когда деревня скрылась за склоном холма, их догнал тот самый мальчик, который уже прибегал к царю в шелковичную рощу. Он прыгал с камня на камень и теперь явно шел с берега от рыбаков, потому что держал в руках две ивовые ветки, сплошь унизанные черными, еще мокрыми бычками. Его бронзовая кожа была покрыта капельками воды, а по бритой голове стекали струйки на лоб.

— Царь велел вам передать, — крикнул мальчик, — чтобы вы не ходили на правый склон. Там вода пахнет серой. Козы не пьют из этого ключа, а людей долго пучит.

— Так зачем же ваша Камасария… — начал было Лисимах, но Асандр живо закрыл ему рот ладонью.

— Куда же приказал идти царь? — спросил он.

— Ниже по склону. К Рогатому камню, — отозвался подросток, ковыряя пальцем в носу. — Там коровий водопой, и хоть вода мутная от глины, зато не вредит ни людям, ни скоту.

— Не верю я ему, — заявил Лисимах, когда мальчик скрылся из глаз. — Как хотите, а вода здесь на вид чистая. — Пираты уже дошли до первого источника. — А что серой воняет, так у нас в горах много таких ключей. И ничего. — Он протянул руку, зачерпнул воду и опустил в нее губы. — Вкус хороший.

— Не стоит. — Асандр без одобрения наблюдал за другом. Ему не понравилось, что трава вокруг источника не вытоптана животными. Козья тропа шла чуть выше него, а потом уводила вниз к другому ключу. «Значит, скот здесь действительно не пьет».

— Ты как хочешь, — вслух сказал атаман, — а мы наберем воды вон там. Коровы не травятся, значит, и нам можно пить.

Вода у скотьего ручья оказалась и правда мутноватой. К тому же в раскисшей заболоченной низине водились гадюки. Их черные лоснящиеся тела то и дело мелькали в грязи. Но пиратам удалось все же наполнить кувшины и двинуться в обратный путь без потерь. Только Лисимах выглядел бледным, то и дело выпускал ручку кувшина и хватался за живот. Наконец Асандр велел сменить его, но не успел шедший сзади пират перехватить тяжелый сосуд, как упрямец тавр грохнул, кувшином о камни тропинки и, не слушая проклятий товарищей, понесся вниз по склону к кустам. Секунду спустя до спутников долетел его удовлетворенный стон.

— А тебя предупреждали, — мрачно заметил атаман. — Теперь вы видите, — обратился он к остальным, — что царь Аристей честен с нами.

Морские псы закивали головами и, посмеиваясь между собой над легкомыслием Лисимаха, пустились в обратный путь. На берегу у лодок их ждали товарищи, вокруг которых толкались рыбаки и любопытные женщины, На песке лежали тяжелые корзины с лепешками и соленой рыбой. Шла бойкая мена. Пираты протягивали вперед медные колечки, кожаные пояса с бляшками и хорошие бронзовые ножи. Асандр подумал: хорошо, что он запретил своим разбойникам нападать на поселок. Здесь нечего взять, кроме еды. А дружелюбие жителей обеспечивало морским псам тайну прибытия в медовые воды Ольвии.

В воздухе запели тоненькие костяные флейты, и два бритоголовых мальчика-служки в потрепанных пятнистых шкурах — явных обносках Аристея — с поклоном передали атаману приглашение царя и главной жрицы явиться сегодня на закате в деревню на пиршество, которое хозяева устраивают в честь окончания зимних холодов.

— Не стоит туда соваться, — сказал на корабле Неокл. — Мало ли что.

— Мед — крепкий напиток, — вмешался другой пират. — Ударит в голову, себя позабудем. А они перебьют нас беспомощных.

— Вряд ли, — сухо возразил Асандр. — У них цветение садов. А мы чужеземцы. Гости. Они зовут нас сами знаете зачем.

Его неодолимо тянуло в деревню. Атаман сознавал, что пошел бы, даже если б вся команда встала против него стеной.

Но таковых не оказалось. Напротив, большинство морских псов давно не встречались с женщинами и ревели, как быки в предвкушении случки.

— Надо быть осторожнее, — гнул свое Неокл.

Но на старческую воркотню кормщика уже мало кто обращал внимание.

— Не ходи, — простонал совершенно зеленый Лисимах. Он скрючился в три погибели и забился на корме за моток каната. — Эти люди не желают нам добра.

«Можно подумать, что мы хоть кому-то желаем добра!» — усмехнулся Асандр.

— Если б ты послушался совета Аристея, — вслух сказал он, — то не мучился бы сейчас желудком и не портил нам настроение мрачными пророчествами.

При упоминании царя тавр так скорчился, словно даже звуки его имени доставляли несчастному жесточайшие колики. Атаман накрыл друга войлочным чехлом от лодки. Он раньше не сознавал, как привык за зиму к этому человеку — своей тени, своему второму «я». Но сейчас тавр только раздражал его навязчивой опекой. «Полежи-ка здесь. А я погуляю, — думал Асандр. — Сам виноват. Тебя предупреждали». Радостное шальное оживление подталкивало его вперед. Он не предвидел в этот вечер ничего, кроме удовольствий.

Деревня была освещена множеством глиняных плошек с овечьим жиром. Каждая из них сама по себе больше чадила, чем давала огня, но все вместе создавали на фоне темной зелени сказочное сияние. Пираты приоделись и шли по холодному песку пляжа, брякая дорогими поясами. Первый и замыкавший держали факелы, чтобы жители заранее знали о приближении гостей. Им навстречу выбежал тот мальчик-пастушок, который передавал предупреждения Аристея. Он оскалился в белозубой улыбке и повел морских псов по дороге между хижинами.