Спускаться по убегавшему из-под ног склону было трудно, но вскоре он пошел на убыль, и поход превратился в приятную прогулку. К папоротникам добавились стройные сосны, землю устилала опавшая хвоя, под ногами похрустывали мелкие камни. Красота! Даже в зеленой зоне правительственных вельмож он такого не видел. А уж эти умели создать себе идиллию и комфорт.

Неожиданно путь преградила зловонная рыжая куча. Остановившись, Гай долго смотрел на ее острую вершину, доходившую ему до пояса, пока вдруг не понял, что это обыкновенный помет! Еще совсем свежий, неостывший. Но каким должен быть тот, кто эту кучу наложил? От одной только мысли захватило дух. Рядом с пометом Гай разглядел следы. Огромные, трехпалые, глубоко вдавленные, с вмятинами от когтей. Тот, кто их оставил, весил не меньше хорошего вездехода. Об этом говорил и пролом в кустах с выкорчеванными корнями и обломанными ветками. Навеянная голубым небом, ароматами и зеленью леса эйфория вмиг улетучилась. Гай замер, прислушиваясь. Сюда уже долетало журчание воды, ветер шумно играл вершинами деревьев, стрекотали над головой стрекозы – ничего подозрительного. Тогда он свернул с проложенного следами пути и вошел в густые заросли папоротника. Под ногами хлюпнула вода. Обтянутые пленкой ноги остались сухими, и Гай уверенно шагнул в болотистую жижу по щиколотку. Сквозь шум зашипевших пузырей он услышал легкое потрескивание ломаемых веток, возню, кто-то невидимый вздохнул, затем недовольно заурчал, и снова треск. За сплошной стеной густых побегов явно кто-то был. Гай вспомнил следы и застыл, не смея шелохнуться. Он не мог решиться, то ли повернуть назад, то ли продолжать идти вперед. В конце концов любопытство взяло верх. И вдруг на руке о себе снова напомнил экран. Характерно пикнув, он вспыхнул голубым светом, как и раньше побежали буквы с цифрами, но на этот раз они не исчезли. Гай поднес его к лицу, прочитал колонки слов, открыл в изумлении рот и, дико икнув, вконец растерялся, ничего не поняв из написанного. На границе светлого экрана мерцала зеленая точка, а под ней стройными рядами поплыли строки:

Последняя строка обнадежила, и тогда Гай решился пройти вперед еще несколько метров, сориентировав направление на зеленую блямбу на экране. Стена зарослей закончилась так же, как и началась – неожиданно. Впереди показался свет, треск ломаемых веток раздался совсем рядом, и, мгновение поколебавшись, Гай решительно раздвинул тонкие стебли в стороны. Всего в десяти шагах, повернувшись к нему толстым пятнистым хвостом и приподнявшись на коротких ногах, обрывало с дерева листья странное животное. Салатового цвета, покрытое темно-зелеными пятнами, оно почти сливалось с наполовину скрывающим его кустом. Массивная голова с широким, закрывающим шею воротником и вытянутой мордой, дотянулась до ветки, усеянной хвойными иглами, ловко срезала ее клювом, сросшимся с верхней челюстью и отправила в рот. Не пережевывая, животное двинуло шеей и взялось за следующую ветку. Размеры его не внушали страха – по воротнику ростом оно было Гаю не выше бедра. В длину же не более полутора метров, и то за счет хвоста. Если бы не рог на носу. Изогнутый костяной рог, размером с локоть, внушал уважение. Но очевидным оставалось то, что это не его работа пованивала там на тропе – ростом не вышел. Рядом закачались побеги и показалась еще одна пятнистая спина, с забавным орнаментом на воротнике, напоминающим два глаза. Однако размерами она была значительно меньше. Гай взглянул на экран. Сейчас там мерцали две одинаковые зеленые точки, но в надписях появились изменения. Во второй строке, у вновь появившейся метки, значилось – «особь незрелая». Да и масса была значительно меньше – всего 45 килограммов. Но и без экрана было ясно, что это детеныш.

Теперь Гай посмотрел на экран с уважением. Он понял его назначение. Любое живое существо, появившееся с ним рядом, отображалось пятном с краткой характеристикой и названием. При этом сам Гай всегда находился в центре. Опасаясь себя обнаружить, он аккуратно сомкнул листья папоротника и пошел обратно к холму. Ему срочно требовалась пауза. Так, чтобы передохнуть, хладнокровно подумать, попытаться справиться с завертевшемся в голове хаосом. Но успокоиться не получалось. Он устало повалился под покрытый мхом валун, тяжело выдохнул и, затравленно оглянувшись по сторонам, горько застонал. Его прямолинейному и строгому, как городская стена, разуму переписчика срочно требовался на все четкий и понятный ответ! Но его не было, и оттого Гай чувствовал себя, будто падает в пропасть, потеряв под ногами опору. Одно дело – оторвавшиеся друг от друга луна и тени! Можно смело на них плюнуть и смириться с бредовыми гипотезами Тобиаса. Да и Ульрих, будь он неладен, пусть бродит, если уж так ему хочется! Тоби и на него найдет управу. Но что делать с этим?! С кучей дерьма, размерами с мусорный контейнер, монстрами с крыльями, размахом в ширину баржи, клюворылыми брахицератопсами и их детенышами? Да и с этой шкурой наконец? Гай потрогал серое покрытие на руках, груди, шее. Везде одно и тоже – гладкая плотная пленка, вместо замков едва заметная полоса на груди и между ног, при прикосновении легко расходящаяся и также легко смыкающаяся, не отдающая тепло, но дышащая и совершенно не доставляющая дискомфорта. Защитный оберегающий кокон, да и только. Против него Гай не имел ничего против, если бы только еще знал, кто его на него натянул. Да и от экрана на руке была несомненная польза. Вот и сейчас он предупреждающе пикнул, и вместе со вспыхнувшей теперь уже ядовито-оранжевой точкой выстроились аккуратные строчки.

Гай с интересом взглянул на мерцающие цифры. Сейчас они, как и точка, горели оранжевым цветом.

Вскочив, Гай оглянулся по сторонам. Положение пятна на экране говорило о том, что тарбозавр находился там, откуда он только что вышел. Обежав валун, Гай спрятался, вжавшись лицом в отдающий сыростью мох, и замер в ожидании. Сначала из зеленой чащи донесся рев. Низкий, страшный, вибрирующий, от которого замаирало сердце. Затем появился сам тарбозавр. Его голова плыла над верхушками низкорослых разлапистых деревьев, а тело уверенно разрывало сцепившиеся ветки. На секунду тарбозавр замер и обернулся в сторону Гая. Показалось, что он его заметил, но монстр тут же отвернулся и потянул ноздрями воздух с противоположной подветренной стороны. Гигантская пасть, в которой Гай мог бы встать чуть ли не в полный рост, распахнулась, щелкнула сотней зубов и испустила животный надрывный рев, в диапазоне близком к инфразвуку. Это был рев хищника, обходившего свои владения. Могучего хозяина всех и всего, что лежало вокруг. Бойтесь, бегите, дрожите! Не родилось еще силы ему равной! И Гай дрогнул. Да что там – дрогнул! Он вжался в камень, жалея, что не может слиться с ним, чтобы навечно спрятаться под коркой шершавого мха. Тарбозавр стоял в двух десятках шагов, и Гай отчетливо слышал его дыхание. Шипящее, с присвистом, будто раздувавшиеся тяжелые меха. Недовольное рычание, треск кустов и снова рев. Еще немного, и, казалось, Гай не выдержит. Выскочит и бросится стремглав куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого чудовища. Тарбозавр поднял голову, увидел что-то его заинтересовавшее, и неспешно пошел напролом, будто поплыл над зеленым ковром.