Они увидели, как часть стены внезапно дрогнула и сдвинулась в сторону.

В проходе появился освещенный пламенем свечи Морган с лежащим без сознания принцем на руках, а за ним — Дункан. Вошедшие, не сделав и двух шагов, насторожились, почувствовав, что в покоях кто-то прячется.

— Сатана! — раздался в темноте голос Эдгара. — Что ты сделал с его высочеством?

Три человека с лицами, скрытыми черными капюшонами вошли в круг света от горящей свечи и стали перед Морганом и Дунканом с обнаженным оружием.

— Нечего сказать, ты, нелюдь? — гневно продолжал Эдгар. — Защищайся!

Слова незваного гостя побудили Дункана и Моргана к действию. Дункан швырнул на пол свечу, загасив ее, и бросил Моргану его меч. Генерал уже успел опустить на пол бесчувственного Келсона и легким стремительным движением обнажил клинок. Дункан, не растерявшись, выхватил из ножен меч Келсона и тоже приготовился сражаться.

В ту же минуту один из нападающих вступил с ним в поединок, оттесняя священника обратно в угол. Его сообщники — со шпагою один и с двуручным мечом другой — бросились на Моргана. Но их клинки отскочили от меча генерала, как молот от наковальни, со свистом рассекая воздух.

После первой отбитой атаки Морган стал легко и проворно увертываться от их выпадов, явно не думая о том, как поразить противников, а только стараясь не подпустить их к безжизненному телу принца. В его левой руке появился тонкий стилет, что дало ему некоторое преимущество при отражении ударов рапиры, но против тяжелого меча он был, конечно, бессилен. Однако Морган не смел перейти в наступление, чтобы нанести полновесный ответный удар, поскольку для этого ему пришлось бы оставить Келсона без защиты, а он даже не знал толком, кто же из них все-таки нужен этим людям. Во всяком случае, рисковать жизнью принца генерал не имел права и продолжал защищаться, не подпуская нападавших к телу мальчика.

Дункан, загнанный в угол, тоже ничем не мог ему помочь — он сам-то оказался в весьма затруднительном положении. Меч Келсона был короче и легче обычного клинка, а вдобавок священник сражался с человеком, превосходящим его в силе, весе, ловкости да и в воинском опыте.

Нельзя сказать, чтобы Дункан не умел обращаться с оружием, — он прежде всего был сыном дворянина, которого готовили к сражениям в духе боевых традиций и в течение многих лет обучали воинскому искусству. Но Дункан не любил таких переделок да и не попадал в них давненько. На нем не было даже кольчуги — люди редко обнажают мечи против священника, особенно если он имеет епископское достоинство.

Отбиваясь, Дункан напряженно следил за своим противником, понимая, что он бессилен перед ним с этим легким мечом и что спасти его могут только внимание и выдержка.

Чувствуя полное свое превосходство, воин, атакующий его, расслабился, стал драться словно нехотя, решив, очевидно, что жертва уже у него в руках; после каждого выпада он отступал медленнее, чем мог бы, и это стоило ему жизни. Прежде чем он понял свою ошибку, Дункан нес сильный удар, и его клинок, пробив кольчугу, поразил противника. С удивлением, застывшим на лице, тот замер и свалился на пол.

А Дункан уже вглядывался в полумрак, решая, кого из атакующих Моргана взять на себя. Удары двуручного меча, видимо, доставляли генералу особенно много хлопот, и священник тотчас сделал выбор.

Отбросив окровавленный меч, он бесшумно подкрался к сражавшимся, простер перед собой руки, сложив ладони вместе, а затем медленно отвел их назад. В воздухе тут же повис зеленоватый огненный шар, который поплыл прямо к затылку обладателя двуручного меча. Как только шар коснулся шлема, вспыхнула дуга зеленого пламени, и противник упал без чувств. Это так ошарашило его сотоварища, что Морган без труда обезоружил его и загнал в нишу.

Все трое услышали, как снаружи колотят в дверь подоспевшие стражники, — отчетливо доносились их тревожные крики.

Стук в дверь становился все настойчивее.

— Государь, — звал чей-то голос. — Государь, как у вас дела? Генерал Морган, что случилось? Откройте дверь, или мы вынуждены будем ее выломать.

Морган многозначительно указал кончиком меча на своего пленника, который начал медленно пятиться к двери. Дункан кивнул, и прежде чем тот что-либо сообразил, бросился к нему и коснулся его лба, при этом тихим голосом отдавая команду. Глаза незнакомца приняли отсутствующее выражение, руки повисли, он и не пытался больше сопротивляться.

— Ты меня не видел, — шептал Дункан, глядя ему прямо в глаза, — ты видел только принца и его светлость. Понял?

Тот медленно кивнул.

Дункан опустил руки и двинулся к двери, ведущей на балкон, жестом давая понять Моргану, что теперь этот человек ничего не сможет сказать по поводу его присутствия здесь. В противном случае было бы довольно трудно объяснить стражникам, как он появился в этой самой комнате и именно в это время.

Морган отодвинул засов на двери, его стилет скользнул обратно в ножны на запястье.

В ту же минуту он услышал стон в углу, где лежал Келсон, говоривший о том, что мальчик пришел в себя. Когда дверь распахнулась, Морган уже отошел в центр комнаты, посылая Келсону заряд силы и уверенности; комната тем временем наполнилась вооруженными людьми.

Капитан дворцовой охраны — тот самый, что и в саду днем, быстро оглядел покои, в то время как его помощники взяли на себя заботу о пленнике Моргана. Сам капитан важно направился к генералу.

— Стойте и не двигайтесь, Морган. Бросайте меч, — приказал высокий белокурый лорд, сопровождая каждое слово взмахом меча. — Где его величество?

Морган и не оглядываясь знал, что он окружен и что превосходство, безусловно, на стороне стражников. Примирительно пожав плечами, генерал разжал пальцы, и его меч упал на пол, а он сразу шагнул назад, туда, где лежал Келсон. Никто не попытался остановить его, когда он, встав на колени, склонился над мальчиком.

— Как дела, мой принц? — спросил Морган, помогая мальчику подняться.

Ослабевший Келсон кивнул и оперся на его руку.

— Все в порядке, — пробормотал он, глубоко дыша и собираясь с мыслями, — я никого не просил нападать на меня, пока я сплю.

Он обежал глазами комнату, пытаясь разобраться в происходящем, и понял одно — этих людей ни во что нельзя посвящать, все равно они ничего не поймут. Сейчас, кажется, самое лучшее — слушаться Моргана.

Он еще раз глубоко вздохнул и повернулся к капитану дворцовой охраны:

— Как сюда проникли эти люди, капитан?

Капитан сразу же начал оправдываться.

— Не знаю, государь. Очевидно, прорвались снаружи через пост дворцовой охраны; они убили троих и тяжело ранили по меньшей мере четверых.

Келсон кивнул, как будто ожидал чего-то подобного.

— Понятно. Морган, кто это на нас напал?