«– Хороший трах, творит чудеса»

– По-вашему мнению люди не способны так быстро меняться?

– Я, слава Богу, даже понятия не имею, на что способны люди пережившие такое.

– А внешние признаки, – спросил Андрей Сергеевич. – Может тик, которого раньше не было, новые привычки, выражения лица?

– У него очень долго не сходили синяки с лица. Врачи сказали, что это в общем-то нормально, реакция организма на стресс, или еще какая херня. Но когда они сошли…, не знаю, тогда мне казалось, что его лицо словно немного…, хотя зачем я вам это говорю!

– Но может, вы попытаетесь вспомнить.

– Это плохая идея.

– Ладно, а после того как ваш сын вернулся из Таиланда, вас посещали подобные мысли!?

– Нет. Я вообще думать об этом забыл. Его лицо вернулось к норме. Наверное, тропический климат так повлиял.

– Может и климат, – «Или пластический хирург». – А у вас остались фотографии Артура до Таиланда?

– Перед вылетом, мы фотографировались, точно!

– Сможете найти эти фотографии, все что сможете и выслать их мне?

– Зачем вам это нужно?

– Простая проверка.

– Хорошо. Я постараюсь их найти.

– Был бы вам очень признателен.

– У вас все? Мне еще нужно кое-чем заняться?

– Не смею вас больше задерживать.

Андрес позвонил сыну, как только ФСБ-ешник вышел за дверь его кабинета.

– Артур, у тебя все хорошо?

– Привет, пап. А с чего ты взял, что может быть по-другому?

– Я знаю про твои проблемы с фильмом, и я его посмотрел.

– Об этом лучше по телефону не говорить. Ты знаешь, какой за это предусмотрен штраф.

– Знаю, но не удержался.

– Пап, поговорим о фильме, когда лично встретимся. Зачем ты мне звонишь? Я конечно не против, и очень тебя люблю, но все же.

– Ко мне только что заходили из ФСБ. Спрашивали о тебе. Какой-то Майоров.

– Об этом лучше тоже по телефону не говорить. Я уверен они нас слушают. Можешь даже сказать им что-нибудь, хотя они и не ответят.

– Артур мне не нравиться, как ты об этом говоришь, и чего они от тебя хотят? Спец службы не имеют никакого права вторгаться в твою личную жизнь, просто потому что тот псих снова дал о себе знать! Мы можем подать на них в суд.

– Пап, это страшный и бесполезный геморрой! Просто дай им то, что они попросили. И от тебя они отстанут.

– А от тебя!?

– Пап, я был на той площади. Это клеймо, которое ничем не смоешь.

– Но…

– Пусть следят, ничего они сделать мне не могут, не переживай. И передавай привет маме. Хотя не надо, я сам ей сейчас позвоню. И вообще, ничего ей об этом не говори.

– Без тебя бы догадался.

– Ладно, пап. Ты, наверное, знаешь, как я сейчас занят. Так что…, но маме я позвоню, я пообещал.

– Береги себя, сынок.

– И ты себя, пап.

Андрей Сергеевич неспешно прогуливался по старинным улочкам Таллина. Спешить было некуда.

Его телефон издал писк. Андрес Тедер сдержал обещание и прислал три фотографии: счастливое семейство на фоне аэропорта имени Леннарта Мери. Они внутри, Артур в зале ожидания. На всех трех он в авиаторских очках.

– Вот же хитрый ублюдок!

«А если следов нет, то как быть?»

«Кто мне это сказал?» – ему оставалось еще одно дело. И оно вполне могло подождать до завтрашнего утра. И на следы, там тоже вряд ли стоило надеяться. Но следователь привык выполнять свою работу до конца.

***

– Йон. Прежде чем ты отправишься на дежурство, мне надо с тобой поговорить.

– Да, шеф, – тон шефа, Йону сразу не понравился.

– «Что-то случилось!»

– В моем кабинете, тебя ждет федерал из ФСБ.

– Зачем?

– Беспорядки нелегалов, четыре года назад.

– Что нового они могли найти спустя столько времени?

– Не знаю, он мне ничего не сказал. А ты придерживайся официальной версии. Понял? И не дрейф, ты тогда сделал все правильно. А теперь иди. Заставлять федерала ждать – плохая примета.

– Йон Эйнарссон?

– Да, – не так он представлял себе федерала. Перед ним был почти старик, прихрамывающий на правую ногу.

– Я Андрей Сергеевич Майоров, ФСБ.

– Мне уже сказали.

– Тогда присаживайтесь, мне нужно задать вам несколько вопросов.

– Конечно, – ответил Йон, усаживаясь на предложенный стул. – Неужели спустя столько времени, могли появиться новые улики?

– Возможно, но я не имею права их разглашать.

– Тогда я не могу сказать вам ничего нового, кроме того, что вы можете прочитать в отчетах.

– Скажу честно, – начал Андрей Сергеевич. – Я бы не стал теребить вашу рану, если бы мог поговорить, хотя с одним из тех нелегалов что были…

– В той палатке!? Они все мертвы!

– Да, поэтому, я и был вынужден прийти к вам.

– Зачем?

– Потому что вы говорили с одним из них. Уже после того как его задержали.

– Этого в официальных отчетах не было.

– Но я ведь из ФСБ.

– В таком случае, вы могли бы и без меня узнать, что он мне тогда сказал!

– Мог бы, – согласился Майоров. – Но мен нужно понять, поверили вы ему или нет?

– Могу привести его цитату дословно: «Белизна ее черепа, очень сильно контрастировала с ее черной кожей». У него был такой взгляд, будто его там уже и не было. Думаю, он покончил жизнь самоубийством именно потому, что та девочка, или скорее ее труп со снятой кожей с лица, являлись ему в кошмарах. Как впрочем, и мне. Но я этого не видел, поэтому до сих пор жив. Но всем было насрать, правительству в том числе, для них это был лишь удобный повод отправить всех этих ниггеров «обратно на пальму». Так ведь говорим мы – белые. И да – я ему поверил! Что-то, залезло к ним в палатку, срезало кожу с их лиц, а потом в общей суматохе, облило их бензином и подожгло! Можете отметить это в протоколе. Мне все равно!

– Я не веду протокол.

– Тогда зачем вы здесь!? Появился новый свидетель, или подозреваемый?

– Я не могу вам сказать.

– Тогда зачем вы снова окунули меня в все это? Какая от вас вообще польза? Вы хоть верите в то, что тот, кто убил людей в палатке, до сих пор на свободе? Делаете ли вы хоть что-то чтобы его поймать?

– Делаем, – «А я вообще сам верю в это?» – Поэтому я здесь и нахожусь?

– Поздновато, вы спохватились. Кстати о времени, если у вас все, мне на дежурство пора.

Андрей Сергеевич лишь кивнул головой.

«Есть ли от меня, хоть какая-то польза?»

Глава 17. Мир по кусочкам

72:18:12

Сенна за рулем тачки. Они еду