– Через двадцать пять минут, – поправила подруга, отключаясь.

Я наскоро прикинула свой маршрут и решила, что пешком доберусь быстрее, чем на трамвайчике, а потому поудобнее прихватила сумку и двинулась по тротуару резвым шагом скорохода.

– Вот, здесь ровно шесть тысяч рублей, – Степа Потапов со вздохом положил деньги перед Дональдом. – Копил на новый мобильник…

– Отлично, – сказал Дон, не замечая Степиных страданий.

Он даже не поднял головы. Дональд сосредоточенно изучал инструкцию, написанную от руки радиолюбителем Пашей Сорокиным. Руки у Паши были золотые, но почерк оставлял желать лучшего. С таким же успехом можно было пытаться угадать слова в каракулях энцефалографа.

– Дважды… Или двигая? Двинуть резко… Пашка, что тут у тебя написано? – Дон сунулся с бумажкой к ее автору, занятому вдумчивым пересчетом принесенных Степой денег.

– Тут написано «Двигая ручки», болван! – беззлобно ответил Паша, разгладив купюры и сунув их в карман. – Двигая ручки микшерного пульта, переводишь звук с одного приемника на другой! Ежу понятно!

– Так Дональд не еж, он утка! – не упустил повода позлословить Степа, огорченный утратой кровных шести тысяч рублей.

Он еще не вник, за что заплатил такую сумму, и был откровенно сердит. Дональд наконец заметил нескрываемое раздражение приятеля и попросил Пашу Сорокина:

– Павлин, будь человеком, объясни Степашке, как будет работать все это добро.

Упомянутое «добро» небольшой кучкой лежало на широком подоконнике, заменившем приятелям стол. Далекий от всяческих радиолюбительских дел, Степа с заметным сомнением покрутил в руках несерьезную пластмассовую коробочку размером с сигаретную пачку и присоединился к просьбе Дона, грубо спросив:

– А на фига нам вся эта хрень?

– Это, дружок, никакая не хрень, а радиоприемник, – авторитетно сказал Сорокин, отняв у Степы коробочку. – Приобретен в обычном магазине радиотоваров за смешную сумму в сто девяносто восемь руб. семьдесят коп. Работает от пальчиковых батареек. Четыре этих миленьких устройства будут помещены в пустотелые внутренние стены квартиры через отверстия, выбитые для электрических розеток.

– Ведь есть же там такие отверстия? – быстро спросил Дональд Степу.

– Ну, я уже говорил! – Потапов пожал плечами, сердясь, что его вынуждают повторяться. – В двух стенах большой комнаты есть по паре дырок, каждая размером с мою голову!

– Ну, твою голову мы туда совать не будем, толку от нее – голый ноль, а заложим мы в эти отверстия наши четыре приемничка, – продолжил рассказ Паша. – И еще по одному такому устройству засунем в вентиляционные шахты в ванной и в кухне.

– И на кой фиг? – требовательно спросил Степа, которому далеко не законченное техническое образование не позволяло с ходу оценить красоту и изящество инженерной мысли.

– А на тот фиг, что потом мы возьмем вот эту штучку, – для понятности Паша показал пальцем. – Она красиво называется «Многоканальный передатчик с микшерным пультом».

– А с виду – полное дерьмо! – сказал бестактный Степа, проследив за Пашиным указательным пальцем.

– Это потому, что дизайном данного аппарата заниматься было некогда, – чуток обиженно ответил Сорокин. – Скажите еще спасибо, что я сделал его меньше чем за сутки!

– Спасибо, – с признательностью сказал Дональд.

– Пожалуйста, – Паша кивнул вежливому Дону и неприязненно посмотрел на Степу. – Продолжаю объяснять для тупых. К этому передатчику подключается магнитофон с записью. С помощью микшерного пульта, установленного здесь, у Дона в квартире, запись с магнитофона идет на приемники, установленные в том доме, в ста метрах отсюда. Прошу заметить: по разной частоте идет, на разные приемники!

– Я буду двигать ручками и поочередно включать разные приемники, – объяснил Степе детски оживленный Дональд. – Звук будет идти то оттуда, то отсюда!

– Создавая стереоэффект и дезориентируя слушателя, – важно кивнул Паша. – И наконец последний штрих: вот это – жучок. Нелегальный, но исправно функционирующий. Приобретен за полторы тысячи рублей на радиорынке, действует в радиусе трехсот метров.

– Жужжать будет? – съязвил Степа.

– Я бы сказал, стучать! – поправил Сорокин. – Благодаря этому жучку вы будете неплохо слышать, как работают ваши приемники и что вообще происходит в квартире.

– Класс! – искренне восхитился Дональд.

– Когда приступим? – хмуро спросил Степа, которому уже не терпелось завладеть дедовым сокровищем – хотя бы затем, чтобы поскорее вернуть себе только что потраченные шесть тысяч кровных рубликов.

– Мне обещали, что запись будет готова уже сегодня, – ответил Дон, озабоченно глянув на часы. – Если получится, во второй половине дня перейдем к активным действиям.

Степа вспомнил, что три тысячи рублей за изготовление профессиональной звукозаписи выложил накануне из своего кармана не он, а Дональд, и чуточку повеселел.

Арка, под которой мы с Иркой условились встретиться, является частью Мемориала воинской славы. Ее венчает бронзовый Георгий Победоносец, побеждающий Змея. Позировал ли кто-то автору скульптуры для создания монументальных образов воинственного святого и его верного коня, мне неизвестно. Дракона, во всяком случае, скульптор явно высосал из собственного пальца. Видимо, именно поэтому Змей у него получился несоразмерно длинным и тощим, как макаронина. Не дракон, а результат близкородственного скрещивания дождевых червей! Попирающий его копытами конь был изящен, как горная серна, Георгий субтилен, как манекенщица Твигги, а разящее копье – такой немыслимой длины, словно витязь позаимствовал снаряд у прыгуна с шестом. Скульптурная группа в целом начисто была лишена трагизма. Георгий пронзал дракона так легко и изящно, словно накалывал на шпажку длинномерную венскую сосисочку. В связи с этим притулившаяся слева от арки палатка, в которой продают хот-доги, выглядит органичной составной частью монумента.

– Мне без горчицы и без лука, пожалуйста, – попросила я продавщицу горячих драконов, тьфу, сосисок!

Не зря я летела по улице, сшибая мусорные урны: прибежала еще до появления Ирки, за пять минут до назначенной встречи! Теплым весенним днем народу в скверике было много, в основном парочки и мамаши с колясками. Поскольку я не знала, как выглядит ожидаемая покупательница Мурдава, то и не стала озабоченно всматриваться в лица гуляющих. Вот приедет Ирка – пусть она и разбирается. Купив в палатке хот-дог, я отошла к краю тротуара, откуда открывался наилучший вид на дистрофического Георгия с его обезжиренным Змеем.

Сосиска в бутерброде была горячей, но невкусной, а я с жадностью отхватила одним укусом четверть «собачки» и теперь не знала, что с этим делать – некультурно выплюнуть обратно или, давясь, проглотить. Пока думала, зазвенел мой телефон.