лестнице у площадки лифта на восьмом этаже. Спустившись всего на один лестничный пролет, они наткнулись на целую группу людей. На седьмом этаже медперсонал «Лайфкэр» перетаскивал пациентов, которым была необходима искусственная вентиляция легких. Медсестры, поднося круглые, как мяч, мягкие резервуары с кислородом к лицам больных, сжимали их пальцами, словно мехи, подавая живительный газ под маски, прикрывавшие ноздри и рты людей. Оказывается, прошел слух, что Береговая охрана отправила в больницу еще несколько вертолетов, которые смогут эвакуировать больных, если их немедленно доставят на посадочную площадку.

Уинн и Лам предложили свою помощь. Вместе с другими медиками они стали переворачивать пациентов на бок и перекладывать их на жесткие спинальные щиты, после чего на каталках отвезли их по коридору до лестницы со стороны лифтового холла. Оттуда больных стали спускать на спинальных щитах вниз по ступенькам вручную.

Лам держала спинальный щит спереди и освещала дорогу фонариком. Уинн несла пациента со стороны ног и тоже умудрялась каким-то образом удерживать в одной руке зажженный фонарь. Двое или трое волонтеров поддерживали доску с пациентом по бокам. Дойдя по ступенькам до очередной лестничной площадки, все четверо или пятеро осторожно делали разворот. Поскольку на лестнице было тесно, больного при этом всякий раз приходилось поднимать над перилами. И все это время кто-то подавал больному кислород из портативного резервуара и следил за тем, чтобы дыхательная трубка не выскочила из трахеи. Уинн, Лам и волонтеры спустили больного вниз на пять этажей – до вестибюля второго этажа, а затем через коридор перенесли в резервную подстанцию, генераторы которой теперь молчали.

В этой части больничного здания не было двери, ведущей в гараж под вертолетной площадкой, откуда предстояло поднимать пациентов. Поскольку лифты не работали, Уинн подумала, что придется выходить на улицу, чтобы попасть в гараж, но из-за наводнения это было невозможно. Директор энергоподстанции Эрик Янкович уже давно говорил, что в больничной стене необходимо проделать проход. Можно было бы перенести пациентов сначала на первый этаж, а потом через два дверных проема на другую лестницу, после чего поднять их на площадку второго этажа, которая сообщалась с гаражом. Но сделать это было бы очень нелегко. Один из подчиненных Янковича вспомнил, что есть еще один проход, о котором знали немногие. В машинном зале подстанции в бетонной стене справа от входа, под водопроводной трубой большого диаметра имелось прямоугольное отверстие размером три на три с четвертью фута. Обычно его закрывала заслонка из листового железа, укрепленная на петлях. По мнению Янковича, это отверстие, вероятно, было сделано для того, чтобы рабочие могли обслуживать оборудование в помещении подстанции, попадая туда прямо из гаража.

Уинн, Лам и их помощники передали больного в руки нескольким волонтерам, находившимся в гараже. Потянуло сквозняком. Уинн понятия не имела, откуда здесь взялся этот проем. Возможно, сам Бог решил, что на этом месте должно быть отверстие.

Всякий раз, когда Карен Уинн возвращалась в «Лайфкэр» и помогала укладывать на спинальный щит очередного пациента, она удивлялась тому, какой горячей была кожа больных. «Боже, – думала она, – у них на груди можно пожарить яичницу». Она знала, что у пожилых людей часто бывают проблемы с терморегуляцией. Они нередко возникали при инфаркте или травме головы, а также на фоне приема самых обычных лекарств и серьезно мешали лечению. Обезвоживание, сердечно-сосудистое заболевание, даже небольшой избыточный вес – все это могло нарушить процесс потоотделения и работу других природных защитных механизмов. Перегрев же, в свою очередь, был вполне способен вызвать осложнения на фоне уже имеющихся заболеваний.

По всей вероятности, два дня, проведенные в помещении с неработающими кондиционерами, вызвали у пациентов существенное повышение температуры тела. Их организмы потеряли способность к самоохлаждению, поскольку система потоотделения не могла функционировать нормально. Все говорило о том, что пациенты перенесли тепловой удар, способный вызвать воспаление и нарушения в работе жизненно важных органов, в особенности мозга. Это, в свою очередь, могло иметь самые серьезные последствия – от спутанности сознания до комы. Вывести из этого опасного состояния можно было с помощью ледяных ванн или смачивания кожи холодной водой с одновременным сильным обдувом, параллельно обеспечивая подачу кислорода и иногда жидкости. Если процедуры проводились правильно, десять из десяти больных выживали. Карен, однако, боялась, что тепловой удар вызвал в состоянии пациентов, которых она переносила, необратимые изменения. «У них запросто могли поджариться мозги», – подумала она.

Даже волонтеры, не имевшие медицинского образования, беспокоились о том, как отразится перегрев на пациентах «Лайфкэр». Женщина, которую наняли в качестве сиделки для пациентки Эльвиры «Веры» Леблан, в среду, примерно в четыре часа утра, дозвонилась до невестки своей подопечной и рассказала, что происходит в больнице: «Медсестры начинают сходить с ума. Люди умирают. Их просто некуда девать». Невестка Эльвиры Леблан была парамедиком. Она сказала, что попытается добраться до Нового Орлеана и попасть в больницу. «Когда вы приедете?» – спросила сиделка. В ее голосе явственно слышалось отчаяние.

* * *

В командном центре по чрезвычайным ситуациям Береговой охраны в Александрии младший лейтенант Шелли Декер, в прошлом армейский пилот, которая совсем недавно пришла на новое место службы, пыталась отправить в Мемориал вертолеты для вывоза тех пациентов «Лайфкэр», чья жизнь зависела от аппаратуры искусственной вентиляции легких. Она узнала, что там уже побывали по меньшей мере три машины, но каждый раз им сигналили, чтобы они улетали. «Нет, вертолеты им нужны, – сказала она по телефону своему собеседнику на авиабазе. – Вам придется вернуться». Майкл Ричард из вспомогательного персонала, стоя рядом с Шелли Декер, разговаривал по сотовому телефону с медсестрой, находившейся на вертолетной площадке Мемориала. Выяснилось, что она в состоянии, близком к панике, размахивала над головой руками, думая, что сигналит пилотам, а не дает им понять, что они не нужны и могут улетать.

«Когда вертолеты прибудут, просто стойте спокойно», – сказал ей Майкл Ричард.

Экипажи вертолетов, занятых в поисково-спасательных работах, могли находиться в воздухе не более восьми часов в сутки. При этом в помощи нуждались тысячи людей в Новом Орлеане. На счету была каждая минута. То же самое можно было сказать и о пациентах, которые оставались на седьмом этаже Мемориала, в отделении корпорации «Лайфкэр», и были подключены к аппаратуре жизнеобеспечения. Шелли Декер продолжала попытки дозвониться на мобильный Сьюзан Малдерик, чтобы сообщить ей график прибытия вертолетов. Спасательные мероприятия нужно было продолжать. Шелли передали, что один из пациентов, подключенный к аппарату ИВЛ, уже умер, так и не дождавшись помощи. Однако пилоты вертолетов утверждали, что на посадочной площадке пациентов не было. Декер искренне не понимала, как можно