Андервуд все-таки возразил:

– Но дневник мистера Стаффорда много важнее, чем это кольцо: в нем могут находиться ответы на многие важные нам вопросы. А полагаться на то, что старик Таггерт выдаст себя долгие годы спустя, едва увидев старую безделушку... Уж простите, это все весьма эфемерно!

Грейс стиснула зубы, удивляясь, как быстро влюбленность способна превратиться в откровенную неприязнь, – остальные молчали, обдумывая услышанное. Теперь, когда появилось разом два подозреваемых, решить, как действовать дальше стало непросто, тем более, что каждый верил в своё.

И Грейс, которая и без того ощущала себя хуже некуда (из-за того, что сделали дядя с отцом, и из-за использовавшего ее «Терренса Марлоу») наконец высказала идею, засевшую с некоторых пор в ее голове:

– В таком случае, – сказала она, – предлагаю в первую очередь вернуть отобранный у вас с Эденом дедушкин дневник. И, предваряя ваши вопросы, скажу, – поспешила добавить она, – что придумала план, как это сделать. – Она с вызовом поглядела на Андервуда. – Если вы, конечно же, не спасуете! – чуть насмешливо заключила она.

Они с Андервудом глядели друг другу в глаза, как будто меряясь силами, что было бы просто смешно, не имея это странное противоборство вполне понятного основания.

– Поверьте, после того, что устроили нам прихвостни мистера Стаффорда, вашего дяди, я уже ничего не боюсь, – кольнул он ее.

И Грейс в тон отозвалась:

– Значит, то, что вы хотите ему отомстить, не удивит его слишком сильно...

– О чем именно ты говоришь? – Кэтрин не выдержала и вмешалась в их диалог.

– О шантаже. – Бравируя словом, отозвалась девушка. – Мы скажем отцу, что мистер Андервуд похитил меня и обещает вернуть невредимой только в том случае, если получит дневник мистера Стаффорда, моего деда.

В комнате стало так тихо, что пролети муха над их головами, они различили бы стрекот ее маленьких крыльев.

Первой пришла в себя Эвелин Джексон: как единственная взрослая в комнате (пусть не годами, но опытом) она сочла нужным призвать молодежь к благоразумию.

– Прошу вас, – сказала она, – не нужно впадать в чрезмерные крайности. – Мы даже не знаем наверняка, действительно ли господа Стаффорды виновны в нападении на ваш дом, Андервуд, и последующие события.

Тот одарил ее укоризненным взглядом с ноткой презрения.

– Миссис Джексон, – отозвался насмешливо, – мы именно что уверены. Больше некому делать такое! И раз уж Стаффорды полагают возможным нападать на людей, бить их по голове и инсценировать казнь, то и я считаю возможным пойти на мнимый шантаж, коли мисс Стаффорд так любезно предлагает мне его совершить. – Он изобразил вежливый полупоклон в сторону Грейс.

Щеки у той раскраснелись, глаза полыхали лихорадочным блеском. Было заметно, насколько непросто дается ей вся ситуация...

– То есть вы согласны рискнуть? – уточнила она, хотя в этом не было надобности.

– Согласен. Грех не пойти таким козырем!

– Тогда я все устрою: миссис Чемберс поможет нам.

Кэтрин с сомнением головой покачала.

– Ты уверена, что она согласится? Драконица... – начала было она, но, вспомнив о других слушателях, глянула на них с извиняющейся улыбкой, – директриса, – поправилась споро, – вряд ли станет участвовать в чем-то подобном. Я даже толком не понимаю, что она делает здесь, в Темном доме.

– Зато я понимаю, – ответила Грейс, – спасает свой пансион от недоброй молвы и разорения. И я знаю, как ее убедить нам помогать!

Миссис Чемберс, против воли вовлеченная в противные ее воле интриги собственных пансионерок, все утро провела за созерцанием сада, поразившего ее своими красотой и ухоженностью. Садовники Уиллоу-холл определенно знали свое дело, и она, сидя в беседке, увитой лозами роз и клематисов, лечила нервы травяным чаем с ликером и маленькими бисквитами с заварным кремом.

Когда Грейс появилась на пороге беседки, она как раз доела пятый бисквит и облизнула вымазанный кремом палец. Завидев девушку, воровато утерла руку салфеткой, надеясь, что она не заметила ее «невоспитанного» поступка. Все-таки именно светским манерам она и учила своих девочек в первую очередь...

– Миссис Чемберс, – промурлыкала Грейс непривычно приторным тоном, присаживаясь подле своей директрисы, – у меня есть к вам один разговор. Очень важный, я бы даже сказала, судьбоносный для вас и меня разговор.

Та нахмурила брови.

– Вряд ли такие важные разговоры ведут по утрам на голодный желудок, мисс Грейс, – попыталась она увильнуть от того, что заведомо ей не нравилось самим тоном ее собеседницы. Таким сахарным голоском сообщают только недобрые вести... Особенно если это Грейс Стаффорд, обычно вздорная и упрямая, но вовсе не милая.

– Но вы только что съели бисквит... я видела это, – добавила девушка с многозначительным видом, явно имея в виду не только бисквит, но и пальчик, который она облизала.

Будь миссис Чемберс капитаном пиратского корабля, она бы вскричала: «Карамба!», но в статусе чопорной директрисы могла только зыркнуть глазами и величественно осведомиться:

– Чего вы хотите, мисс Грейс? Я достаточно потакала вашим безумствам. Как только мисс Кэтрин сможет подняться с постели, вы вернетесь со мной в пансион и думать забудете о всяких там мистерах Андервудах, убийствах и...

– … Шантаже, – охотно подсказала ей девушка. И с еще большим энтузиазмом: – Мы решили пойти на меленький, – она развела пальцы на дюйм, показывая их собеседнице, – акт шантажа ради общего блага. – Та выпучила глаза. – Ради мистера Андервуда и вас, миссис Чемберс.

– Ради меня?! – сиплым голосом выдохнула несчастная женщина. – Ради меня – на шантаж? Вы в своем уме, мисс Грейс, уж простите за прямоту... Я ведь и слова такого не знаю: шан-таж. Где вы набрались такого? Точно не в моем благопристойном во всех отношениях пансионе.

И Грейс пожала плечами.

– Действительно ли он такой благопристойный, как вы говорите? – спросила она в явном сомнении, чем едва не лишила женщину жизни, лишив ее от возмущения воздуха, что залип в ее легких.

– Что вы хотите этим сказать, юная мисс?! – вскричала, наконец, миссис Чемберс, сумев протолкнуть воздух наружу. – Вы сомневаетесь в благопристойности... респектабельности... порядочности моего пансиона?

– … И другие в нем усомнятся, стоит им только узнать, как две ваши пансионерки тайком бегали на свидания за стенами вашего пансиона, и вы ничего об этом не знали.

Миссис Чемберс потемнела лицом.

– И как же они это узнают? – с угрозой осведомилась она.

– Мы с Кэтрин расскажем, ясное дело, – улыбнулась ей Грейс. И похлопала женщину по руке: – Но вы не волнуйтесь, расскажем только в том случае, если вы откажетесь нам помогать...

Драконица с присвистом засопела, даже глаза у нее покраснели.