— Фредди предполагает связь с Синдикатами? — приподнял бровь Рауль Перье, и декан Шмидт увидел, что пожилой преподаватель едва сдерживает смех.

— А что еще, скажите на милость, он может предполагать?! Ну не любовника же, откуда ему взяться у бельтайнского пилота! Ладно, Рауль, я вижу, вам что-то известно. Не тяните.

— Это помещение хорошо экранировано, Курт?

— Систему защиты от прослушивания настраивал Фредди лично. Он, конечно, параноик, как ему и положено по должности, но иногда и паранойя бывает полезна…

— Ясно. — Перье помедлил, потом с беспечностью махнул рукой. — Знаешь, я довольно быстро заметил, что познания этой девушки по части пилотирования существенно выходят за рамки официально полученного ею образования. Все эти проходы на сверхмалых скоростях и высотах, молниеносные развороты во всех плоскостях и направлениях, использование верхних слоев атмосферы для дополнительного экранирования… Как-то раз в личной беседе я поинтересовался у мисс Гамильтон, где, когда и при каких обстоятельствах послушница монастыря Святой Екатерины Тарисийской получила столь специфический опыт — боевой опыт, заметьте себе это, Курт. Такие вещи видны наметанному глазу. В ответ она попросила разрешения отлучиться на некоторое время, а по возвращении продемонстрировала мне пару погон. Полицейских погон, друг мой. Курсант Гамильтон, столь беспокоящая беднягу Фреди, имеет чин второго лейтенанта планетарной полиции Бельтайна. Я сперва не поверил, но мигом частным порядком — вы правы, закрытый канал удовольствие не из дешевых — связался я с тамошним командующим полицейскими силами. Все подтвердилось. Однако полковник Морган специально подчеркнул, что сей факт не нашел и, вероятно, никогда не найдет отражения в ее официальном досье. Чем бы ни занималась у себя на родине курсант Гамильтон, к ее карьере командира экспедиционного корвета это не должно иметь отношения. Сложно у них там. Да и у нас не проще. В общем, скажите Фредди, что ему пора в отпуск. Все равно через два месяца она окончит курс, и ее поведение будет уже не нашей проблемой.

— Вы сделали то, о чем я вас просил?

— Увы, сеньор, я не смог выполнить ваше поручение. Первый контракт уже заключен и ни деньги, ни политические соображения не смогли поколебать офис командования ВКС Бельтайна. Однако означенный контракт будем совсем коротким, и если сеньорита Гамильтон завершит его успешно, второй контракт будет нашим, мне это пообещали вполне определенно.

— Хорошо. То есть плохо, конечно, но ничего не поделаешь. Да сохранит ее святой Себастьян!

Последний прозвон всех систем показал, что «Дестини» находится в идеальном состоянии. Надо отдать Доггерти должное — расстарался старик. Да и с самого начала ее корвет был великолепен, офис ВКС Бельтайна заказал его специально для капитана Гамильтон и собранного ею экипажа. Даже ложементы были строго индивидуальны и учитывали все: длинные ноги капитана, маленький рост и субтильность второго пилота, то, что бортинженер — латентный мужчина… Все-таки репутация — великая вещь. Свою Мэри создавала упорно и кропотливо, но в конце концов получила именно те плоды, на которые рассчитывала.

Во-первых, ее корвет получил свое собственное имя, и даже в Реестре экипажей Бельтайна капитан Мэри Александра Гамильтон числилась как командир «Дестини». Любой потенциальный наниматель, таким образом, сразу ставился в известность об исключительных способностях командира упомянутого корвета и том положении, которое капитан Гамильтон занимает в иерархии экспедиционных пилотов планеты Бельтайн.

Вторым положительным эффектом безукоризненной репутации была возможность использовать «Дестини» в личных целях. Например, для того, чтобы всем экипажем рвануть в отпуск на родную планету. Мэри не была на Бельтайне с тех самых пор, как улетела учиться на Картан. Во время учебы и в первые два года действительной службы она регулярно навещала монастырь. Но для поддержания хорошей летной формы Академия не могла предоставить достойного полигона в понимании сестры-тариссийки. Все-таки астероидный пояс Тариссы действительно был одним из самых поганых местечек в Галактике с точки зрения пилотажа, и в силу этого превосходным тренажером. Но эти учебные отпуска были именно «рабочими визитами», все близкие ей люди либо жили в монастыре, либо как Морган, прилетали туда повидаться с ней, и никакой необходимости в спуске на планету не было. Что касается Келли О'Брайена, то с ним она встречалась либо в Пространстве Лордан, либо — однажды — на Плезире, планете-курорте.

Келли прилетел туда со своей очередной пассией, Шон — с беременной женой, дабы отметить третью годовщину свадьбы, а Мэри со всем экипажем. В условия контракта, фантастически тяжелого по части набора действий, входящих в обязанности наемников, входили двухнедельная реабилитация трижды в год на любом месте по выбору командира корабля. Мэри связалась с Келли и предложила ему пересечься на Плезире — не все же шляться по злачным местам, надо иногда и просто отдыхать. В итоге отдых получился еще тот. Больше Мэри таких экспериментов не ставила.

Шону, гордому своим положением почти дважды отца, было совершенно не до старой приятельницы. Изумительная красотка, ни на шаг не отходившая от Келли, смотрела на пилота, как хорошая хозяйка на забулдыгу-фермера, заляпавшего навозом чистые полы в доме. О'Нил задирал нос перед полицейскими и в какой-то момент на предложение Мэри выпить всем вместе заявил, что боевые офицеры с копами не пьют. Капитан Гамильтон в ответ мягко поинтересовалась, не смущает ли первого лейтенанта О'Нила тот факт, что он с копом летает. Вот уже пять лет. Рори некоторое время переваривал информацию, потом косноязычно извинился перед Келли и Шопом, косясь при этом на своего командира, как лошадь на пожар, но положения это уже не спасло. В дальнейшем Келли и Мэри по молчаливому уговору не пытались совместить миры, к которым принадлежали. Им вполне хватало мишурного блеска Пространства Лордан, где оба чувствовали себя как рыбы в воде может быть, именно потому, что в этом средоточии игры и фальши они оба были в равной степени чужаками и своими.

И вот теперь, накануне выхода в отставку — Мэри решила сделать это в день своего тридцатитрехлетия — она прилетела на Бельтайн, чтобы поплавать в океане, рассказать о своих достижениях и уже под собственным именем заглянуть в обществе Келли в «Золотой клевер». Выполнить удалось только второй пункт: когда Мэри выходила из крохотной кладбищенской часовни, с ней связался Марк Фортескью и потребовал, чтобы капитан Гамильтон немедленно явилась на заседание Совета Бельтайна.

Мэри вытянулась в ложементе, активировала замки страховочных ремней и покосилась влево, где лениво порхали над клавиатурой пальцы бортинженера.

— Рори?

— Абсолютная готовность, командир. — Рори О'Нил не был суеверен и, в отличие от многих своих коллег, никогда вслух не принижал состояние корабля. Если готовность абсолютная, какого черта мямлить, что «почти все в порядке»? — Можем стартовать.

Капитан надела шлем и закрепила его одним ремнем. Помедлила секунду и решительно опустила ладонь в углубление подлокотника, отдавая кораблю неслышные команды и включая циркулярную связь между сцепкой и взятыми на поводки корветами.