– Дави-и-иид…

Босс довольно стонет и сжимает губы, дыхание рваное и частое. Он наклоняется и нежно целует меня в губы перед тем, как спросить:

– Ты хорошо кончила, Бэмби?

Я стараюсь перевести дыхание и согласно киваю.

– Теперь я тебя замучаю, Оленёнок. Потому что я только разогрелся. Даю тебе пять минут на отдых…

Давид выходит из моего лона и перекатывается на спину, притягивая меня к себе. Я перекидываю ногу через его тело, чувствуя внутренней поверхностью бедра его эрегированный член, влажный от моей смазки.

Давид прижимает меня к своей груди. Разгорячённой, мокрой от пота. Сердце бешено колотится, прислушиваюсь к его биению и замираю. Давид отстраняется и пристально вглядывается мне в глаза.

– Может быть, всё-таки скажешь мне, как мне на голову свалилось такое чудо, как ты?

Глава 42. Ксения

Я замираю в кольце рук Давида. Сейчас мне так хорошо, как не было никогда раньше. Но после слов Маркова я начинаю чувствовать себя гнусной обманщицей, втёршейся к нему в доверие. Хочется спрятать своё лицо с полыхнувшими щеками и забыть обо всём на свете. Я позволила себе расслабиться и не думать о причине, по которой я появилась рядом с ним. Потому что чем больше времени я провожу рядом с Давидом, тем меньше мне хочется мстить. И он совсем не похож на звёздного выскочку и злобного придурка, которым мне его описала Анюта. Конечно, у Давида есть свои странности, но они такие милые и безобидные. Неужели он может быть таким гадким, каким предстал в моём воображении после слов Анюты?..

Я пытаюсь приникнуть к Давиду, но он не даёт, обхватывает лицо ладонями.

– Что опять, Оленёнок? Застыла и будто собираешься бежать, куда глаза глядят. Что случилось?

– Ничего, Давид… Просто это неправильно.

Я прикусываю губу, чувствуя, что вот-вот разрыдаюсь беспричинно. Потому что сердце щемит. Давид кажется мне особо искренним сейчас. Расслабленным и полностью открытым. Спрашивай – не хочу.

– Что именно неправильно? Что у нас крышеносносный секс, и нас тянет друг к другу? Представь себе, такое случается. Я этому несказанно рад.

– Нет, просто ты… – говорю самую нелепую отговорку, – ты же мой босс…

– И что с того? – Давид иронично заламывает бровь, а потом чуть хмурится. Он немного помолчал, прежде чем спросить: – Поэтому ты такая, да? Ты думаешь, что я трахаюсь со всеми секретаршами? Ты находишься со мной в постели только по этой причине?

– Нет. Но…

– Послушай меня, Бэмби…

Давид перекатился со спины на живот и подмял меня на себя. Большим пальцем огладил щеку, проведя по губам. Вторая рука огладила бедро и поползла немного ниже, сжимая попку.

– Я скажу тебе один раз. Хорошо? Я не трахаюсь со своими секретаршами. Ты – единственное и чертовски приятное исключение. Нет, не просто приятное, а невозможно сладкое исключение. Я сам не перестаю удивляться, как возбуждающе ты на меня действуешь. Я замял мутную историю с твоим «чудесным» трудоустройством только потому, что ты меня заинтересовала как девушка. Всех прочих я выпнул бы так быстро, что глазом бы даже не успели моргнуть. Я так понимаю, что в этом замешана Самохина, которую я уволил. Понятия не имею, чего она добивалась. Возможно, просто хотела мелко напакостить. Если так, то нужно сказать ей спасибо. Пакость получилась очень-очень сладкой.

Давид потёрся своим носом о мой нос и прижался губами к губам, толкаясь внутрь рта языком. Мои руки сами потянулись вверх. Я скользнула руками по широким плечам Давида и запустила пальцы в волосы. Губы распахнулись, впуская его поглубже. Я растворилась в обжигающем страстном поцелуе, отбросив все сомнения и дурные мысли. Подумаю обо всём этом потом, а сейчас этот шикарный мужчина – мой, и целуется он потрясающе. Я оторвалась от губ Маркова, чтобы вдохнуть воздуха и почувствовала, как Давид трётся об меня своим возбуждённым членом. Кажется, он не намерен останавливаться на одном только поцелуе.

– Давид, – выдохнула я.

– Да, Бэмби, я же сказал, что замучаю тебя, – довольно протянул Марков и отодвинулся, одновременно с этим ловко переворачивая меня на живот.

– Мы только и делаем, что валяемся на постели.

– Мы не валяемся, – возразил Давид, прижимаясь членом к влажным лепесткам вокруг входа в лоно.

Толчок. Глубокий, резкий, пронизывающий до глубины. Я выгнулась в спине, потрясённо вздохнув. Давид заполнил меня всю. Дрожь предвкушения скользнула по телу, сосредоточившись в пульсации и ритмичных сокращениях лона вокруг члена.

– Мы трахаемся, – прошептал на ухо Давид, – причём очень вкусно. Так хорошо, как с тобой, мне не было ещё ни с кем. И надеюсь, что тебе тоже.

Давид начал двигаться. Каждый толчок порождал миниатюрные салюты удовольствия под моей кожей. Я даже не могла ничего сказать, потому что поймала себя на мысли, что Давид – мой первый мужчина. Именно мужчина. Дерзкий, напористый, умелый и жутко сексуальный.

– Так не пойдёт, Бэмби… – выдохнул Давид, обхватывая мои бёдра. – Я тебе признаюсь, как меня от тебя разрывает на части, а ты…

Он всадил свой член особенно глубоко. Я громко застонала, выгибаясь кошечкой. Пальцы комкали гостиничную простынь:

– У меня… просто нет слов. Дави-и-и-ид!

– Другое дело, Бэмби… А то корчишь из себя скромняшку. Может, в жизни ты и скромняшка, но жутко горячая в сексе.

Чёрт!.. Как Давид вообще может говорить сейчас? Меня качает на волнах удовольствия, и я могу лишь стонать, покрикивать, протягивая его имя по слогам, умоляя, чтобы он не останавливался. Давид ускорился, всаживая в меня свой член глубоко и быстро. Между ног стало очень горячо и ещё более влажно. Влага уже стекала по внутренней стороне бедра. Горячие волны удовольствия накатывали одна за другой, говоря о скором приближении оргазма. Но вдруг Давид остановился.

– Сейчас ты кажешься мне такой искренней, Бэмби… Я надеюсь, что ты такая и есть на самом деле.

Внезапно Давид вышел из меня. Я ахнула: так пусто стало внутри, и жутко не хватало ощущения наполненности, тянущего низ живота приятным спазмом.

– Но если узнаю, что ты мне соврала…

Давид прижался твёрдым членом к ажурной звёздочке попки, надавливая, и чётко произнёс:

– Накажу…

Глава 43. Ксения

Я замерла, боясь пошевелиться. Краска смущения залила моё лицо. Хорошо, что Давид не видел мои покрасневшие щёки. Я сглотнула ком, вставший поперёк горла, и кое-как пробормотала, краснея ещё больше:

– Давид, я ещё никогда… так…

Давид прижался губами к шее и немного прикусил кожу зубами.

– Сейчас ты завела меня ещё больше. Теперь я буду мечтать, чтобы ты сотворила нечто такое, чтобы я взял твою попку первым…

Он прижался ещё теснее и резко отстранился, заполнив через мгновение собой до упора влажное лоно. Толчок был неожиданным и резким, а за ним ещё и ещё так, что меня резко сжало вокруг его члена оргазмом.