– Ох. Собираюсь.

– Идеи?

– Нету.

– Плохо, адептка. Эрика ссылают через два дня. Из-за проблем адепта Корса через три. Поэтому отомстить вы обязаны завтра-послезавтра.

– А адепт Корс, он…

– Душевно болен. Причина не установлена, целители склоняются к мысли, что это было единоразовое явление. Адепт проведёт в изоляции под надзором около полугода. Так что с ним вы неплохо справились для первого раза, одобряю. Но не забывайте, что результат получился не без участия руководства Академии.

– Спасибо.

– Мне не благодарность нужна, а ваше осознание. Вы пока не справились от начала до конца.

– Это я сразу поняла, – кивнула я.

– Хорошо. Итак, адепт Эрик. Слушаю.

Чувствую себя нерадивой школьницей:

– Не знаю.

– Адептка, хоть что-то.

Я молчала. Я не умею быть мстительной по-настоящему. Да, на Эрика я зла, на порядок больше, чем на Корса, который просто подчинялся когда-то данной клятве. И отомстить я хотела. Но… Корсу я, если говорить правду, не отомстила. Поспорила удачно, предложила глупый фант. Полугодовым лечением от сумасшествия Корса порадовали магистры, они воспользовались случайностью и приписали мне успех. Устроили фарс. Ясно же, что знают, что Корс здоров.

– Не знаю.

Куратор передразнил:

– Низня-ю-ю-ю. Поплачь мне ещё. Иди, адептка, а утром чтобы пришла с идеями.

Кивнула и вышла.

Нашли мстителя. Я девочка земная, и для меня месть ближе к злой шутке, чем к настоящему вреду. Что-нибудь я бы придумала, но Устав никто не отменял, а значит, я должна вписать свою месть в рамки.

Я завернула за угол и врезалась в кого-то, кто очень спешил навстречу.

– Ты?!

Я налетела на Орана. Он стоял застыл и таращился на меня, словно не верил своим глазам.

– Ты? – повторил он.

– Да, я. Что-то смущает?

– Почему ты жива? – похоже, Оран настолько выбит из колеи, что говорит, что думает. – Через неделю после зачисления должна была быть комиссия. Они не могли не отчислить и не убить.

– Так ты пришёл узнать, почему не вернулись денежки?

– Да.

– Меня не могли отчислить.

– Но как?! Это невозможно! Ты девочка!

– Я прошла испытание.

Я обогнула Орана и пошла к своему уровню, а он, я не оборачивалась, кажется, остался смотреть мне вслед.

В комнате я сидела на кровати и страдала над тетрадным листом. Наверху посередине я написала «Список идей», слева поставила цифру 1 и на этом всё закончилось. Месть явно не моё. Нет, что-то мне в голову приходило, но тут же отбраковывалось по одной из трёх причин: нарушает Устав Академии, глупо или неосуществимо.

Как всё просто получалась у магистра по прозвищу Мститель: убил, на цепь посадил, на худой конец, выпорол. И вот, слава на все времена.

Я отложила лист. Может ну его, выходной. Сходить на «Верховой езде» размяться? И тут меня осенило. Эрик же обязан на курс ходить после провала с Охотой. А после занятий все адепты обычно идут в душевые, расположенные в спортивном комплексе. Ситуация подходящая, остаётся продумать детали.

К концу урока по «Верховой» я уже стояла, прислонившись к стене, и наблюдала из-за угла за душевыми. Выходящим из зала адептам меня было не видно, зато у меня обзор достаточный. Я немного нервничала, но ещё я чувствовала предвкушение. И, правда, наверное, сделал гадость – сердцу радость. Задумка у меня была отвратительно детская, но с каждой секундой нравилась мне всё больше.

Эрик вошёл в душевую. Самый ответственный момент. Я мысленно начала считать. Вот он ставит сумку, достаёт свежий комплект одежды и вешает на крючок, раздевается и складывает физкультурную форму, проходит вперёд, набирает мыла, шампуня, убеждается, что полотенца висят у самого входа в душевую. Открывает дверь, отделяющую купальню, захлопывает. Ещё полминуты жду.

Да, «душевая кабинка» совсем не отражает той роскоши, которая прячется внутри.

Мой выход. Я оглянулась – одна. Пересекла коридор и скользнула в хозяйственный отвек. Его я ещё раньше изучила, поэтому легко забралась внутрь, протиснулась к дальней стенке и по перекладинам-ступенькам подобралась к баку с водой. Лесенка, ясное дело, предназначалась для обслуживающего персонала… Я достала из кармана пузырёк, позаимствованный накануне в лаборатории, вылили его до последней капли в воду, поступавшую Эрику, быстро слезла и убралась восвояси.

Когда я выходила на ужин, совсем не предполагала, что у двери меня будет ждать Тим.

– Это ты? – начал он без приветствий.

– А что, есть сомнения? Мне казалось логичным, что из моей двери выхожу я.

– Ты поняла.

– Не-а, – беспечно отмахнулась я.

– Адепт Эрик.

Улыбка сама собой засияла на лице. Я постаралась сделать её невинной, но Тим не купился.

– Это всё-таки ты, – произнёс он напряжённо. – Но как?!

Я улыбнулась ещё шире.

– Тебе инструкция нужна? Извини, все экземпляры давно разобраны. Лучше расскажи, с чего такой переполох.

– А то ты не знаешь.

– Тим, будь паинькой.

– Адепт Эрик с «Верховой езды» пришёл зелёный.

– Переутомился?

– По-настоящему, кислотно-зелёный.

– Бывает, – я была слегка разочарована.

– Это ещё не всё. Он вдруг стал покрываться трещинами, словно краска облезала. И там где она лопнула, кожа оказалась розовая. Понимаешь, отвратительная, ярко-розовая!

– О да!

– Долго оно продержится? – с любопытством спросил Тим.

– Если отмываться Эрик будет усердно, и с умом то чуть больше недели.

– Знаешь, об Эрике гудит вся Академия. Это нечто.

За разговорами мы дошли до столовой, и я повернула к стопке подносов. Тим, кажется, отстал.

Внезапно раздался довольно неприятный громкий писк. Одновременно на все браслеты пришло уведомление-приглашение в общий зал. Судя по лицам адептов, сбор неожиданным оказался для большинства, если не для всех. Но что могло понадобиться ректору? Сразу после ужина толпа потянулась в общий зал.

На возвышении стоял сам первый маг Академии, несколько магистров. Я вперёд не торопилась, думая пристроиться посередине ближе к выходу, но не тут-то было. Сзади ко мне подошёл куратор и зашептал на ухо:

– Адептка, ты ученица ректора, соответствуй. Ты за ним на помосте должна быть.

– Обязательно? – опять публичность?