Сергей замер. Конечно, он понимал, что рано или поздно папочка вмешается. Что будет недоволен. Но чтобы настолько радикально…

– Мавр сделал свое дело… – вдруг улыбнувшись, обобщил услышанное Сергей.

– О, надо же, какие пошли грамотные водители маршруток! Шекспира цитируют! – не упустил случая поглумиться Александр Петрович.

– А вы допускаете, что я действительно люблю Аню, и совершенно не намерен от нее отказываться? – твердо сообщил Сергей, проигнорировав выпад Ольховского.

– Ну, конечно! А как же! Любишь! Ты любишь шанс получить не пятьдесят штук, а гораздо больше: ты хочешь мою жизнь, жизнь, которую я создал!!! – Ольховский нервничал, злился и почти перешел на крик; официант принес чай и заинтересованно слушал крайне интересную беседу. Разъяренный Ольховский посмотрел на него – и тот засуетился, расставил чашки и приборы, чайник и так же поспешно, как и первый раз, удалился.

– Нет, я не хочу вашу жизнь. Я хочу свою. Только с Аней.

– Ладно, – успокаиваясь, легко согласился Александр Петрович. – Вы взрослые люди, и мы живем не в средние века… Встречайтесь на здоровье.

Тут он подался вперед и с нажимом проговорил:

– Только деньги в этом случае ни при чем! Ты понял? Денег не будет! Мало того: ты вернешь мне десять тысяч, машину и еще пять, которые должен был тратить на ухаживания за Аней… – он судорожно сглотнул, называя имя дочери – господи, неужели все это происходит с ним? С его дочерью? И это не эпизод из тупого сериала, на который он иногда натыкается в поисках спортивных программ?!

Сергей изумленно смотрел на Ольховского, и в нем медленно закипала ненависть.

– Я подумаю, – ответил сквозь зубы.

– Подумаешь?! О чем ты подумаешь, тупой щенок?! Ты не можешь выбрать – любимая женщина или деньги?

– Нет, я подумаю, насколько вы правы в этой ситуации. Но одно знаю твердо: от Ани не откажусь. Ни за что.

– Даю тебе ровно неделю, – уже совершенно спокойно пообещал Ольховский. – Позвонишь мне в следующую среду, в двадцать ноль-ноль. Если звонка не последует – значит, ты просто трус и не умеешь принимать решения. Тогда тем более я не желаю для своей дочери такого спутника. И ты не получишь ни денег, ни Ани.

Они вдруг оба замолчали, словно со сказанными словами испарилась вся злость. Потом Ольховский, глядя куда-то в сторону, глухо произнес:

– Тебе, наверное, кажется, что я олицетворяю просто-таки вселенское зло: запрещаю встречаться с любимой девушкой…

Сергей хотел ответить – не то чтобы зло, а так – здравый смысл… Но Ольховский властно остановил его, сделав знак рукой: молчи. А сам продолжил:

– Так вот. Если я – зло, то ты, соответственно, сама добродетель. Но вот что я понял за много лет жизни в этом мире… Нет никакой борьбы добра и зла! Есть только борьба разума и чувств. Когда побеждают чувства, наступает хаос. И лишь когда побеждает разум, наступает порядок. Я – на стороне порядка. Надеюсь, ты тоже.

Он молча положил на стол под пепельницу несколько купюр и, не дожидаясь счета, тяжело поднялся и ушел.

В аккуратно подстриженной голове Александра Петровича Ольховского, человека и бизнесмена, крутилась одна горькая мысль: «…Тогда наступает порядок. Но почему-то хочется пойти и застрелиться…»

Сергей посмотрел на часы: как медленно тянется время! Кажется, он на смене уже полдня, а всего час прошел. В голове, как молот, стучит одна мысль: что он скажет Аниному отцу?

Вчера, выйдя из ресторана, он сел в машину и, задыхаясь от ярости и бессилия – он не мог, просто не мог найти решения! – бессмысленно ездил по городу, пока внезапно не заглох посреди оживленного проспекта – закончился бензин. У него, лучшего водителя автопарка! Сергей сначала даже не понял, почему остановилась машина – он растерянно оглядывался по сторонам, словно только что очнувшийся после долгого, тяжелого сна; со всех сторон его обгоняли машины, сердитые водители сигналили, а некоторые, особенно темпераментные, крутили пальцем у виска или что-то выкрикивали за закрытыми стеклами. Их мало волновало, что виновник нештатной ситуации на дороге ничего не слышит: главным было в сердцах произнести: «Откати, козел, свою тачку на обочину!», и тем самым отвести душу.

Сергей выбрался из машины, тут же остановилась пара автомобилей, и вместе с сочувствующими водителями они сдвинули «шкоду» с места. Когда машина уже была кое-как пристроена возле тротуара, Серега пожал руки помощникам, поблагодарил, но от дальнейшего содействия отказался – сказал, что разберется сам. Кто ж признается, что машина встала по такой глупой причине?!

Позвонил Алексею, и он пообещал немедленно приехать. За тот час, пока друг покупал канистру, заливал в нее бензин, заправлялся сам и добирался к Сереге через городские пробки, Сергей выкурил полпачки сигарет и основательно замерз. Начинавшийся с утра легкий снежок внезапно усилился и превратился в настоящую метель, так что уже в нескольких метрах видимость стала практически нулевой. В холодном салоне сидеть было неуютно, да и не курил он в машине принципиально; и Серега топтался возле автомобиля, прикрывая сигарету рукой от пронизывающего насквозь ветра. Подпрыгивание на одной ноге и мантра «надо-меньше-пить» не помогали. Зато в этой борьбе с холодом и опустошающим ощущением досады из-за нелепой оплошности главная проблема его жизни отодвинулась на задний план, и он смог проявить бурную радость, когда Лешкина «Нива» остановилась в паре метров позади его «Шкоды».

– Ну, брат, ты даешь! – весело сказал Алексей, подходя поближе. – Счастье, что я был свободен – операцию отменил: пациент умудрился вчера грипп подхватить от любящих родственников. Он мне утром сообщил, что у него внезапно ломота во всем теле образовалась вместе с температурой под сорок, но, при этом, как честный человек, готов был ложиться под нож, и даже, прикинь! – на операции настаивал! Ему, видите ли, на работу нужно через две недели выйти и ни днем позже… Наши некоторые люди настолько, блин, суровы, что у них вместо мозгов – чугун! – Алексей балагурил по укоренившейся «врачебной» привычке, открывал багажник, доставал канистру, но при этом в глазах стоял немой вопрос: что случилось?

Когда уже бензин из канистры благополучно перекочевал в бензобак несчастной «шкоды», Сергей, отводя глаза, объяснил:

– Понимаешь… Проблемы у меня некоторые. Задумался, и сам не заметил, как все произошло. Даже с бывалыми водителями такое иногда происходит! – нервно хохотнул.

– Ну, если что нужно, ты звони, ладно? – Алексей вопросительно взглянул на Сергея, прекрасно понимая, что тот явно чего-то не договаривает. – И, кстати, может, снова к нам на дачу с Аней приедете? Наташке моей она очень понравилась.

– Да, конечно, – фальшиво обрадовался Сергей, обнял Лешку и заторопился: – Спасибо еще раз. Мне ехать надо, а на днях созвонимся.

– Ну, давай, – согласился Алексей. И после того, как Сергей отъехал, еще постоял несколько минут, задумчиво глядя ему вслед.