Но, главное, задумка отца удалась – Галия и Диана были в восторге. Я правильно сказал отцу – каждый взгляд на оставшуюся за стеклянными дверьми длинную очередь, мимо которой мы прошли, словно ее и не было, наполнял их сердце гордостью за причастность к избранным. И это при всей «правильности» Галии как образцовой комсомолки. Нет, некоторые вещи все же неистребимы никаким идеологическим воспитанием! Видимо, они прошиты в человеке на генетическом уровне.

Особенно их впечатлила живая музыка. У нас в Святославле такой услуги в кафешках в природе не было, так что понятно. Ну, а я просто посидел-послушал. Голоса у парочки медленно раскачивающихся на сцене девушек были неплохими, так что вполне приятно оттеняли наше пребывание в этом заведении. И, что особенно важно, совершенно не глушили посетителей децибелами и не мешали общаться за столом. Так что вечер во всех отношениях удался.

Наконец, настало время для первого экзамена.

Приехал в универ утром пораньше, лучше пораньше выехать, чем опоздать. Таких умных, как я, было уже человек пятнадцать. Математика письменно не тот экзамен, за который мне надо тревожиться. «Напиши хоть что-нибудь» говорил Владимир Аркадьевич, а я рассчитывал, что это будет значительно больше, чем что-то. Хорошо пошла у меня математика в последние месяцы в школе. Да и стали всплывать знания и из универа. Но не всем так повезло. Ко мне подошел откровенно дрожащий парнишка.

– Тебе совсем не страшно? – спросил он меня.

Я посмотрел на него. Высокий, выше меня, худощавый, светло-русый, в очках. Некрасивый, форма нижней челюсти и подбородка у него была неправильная.

– А чего бояться? – спросил я его. – Ну, провалим экзамены, что, мир рухнет?

– Нет, но… – парень не сразу нашёл, что сказать. – Куда-то в другое место придётся поступать.

– Это очень плохо? – спросил я его.

– Ну, хотелось бы в МГУ учиться.

– Всё что ты хочешь, всегда исполняется? – пытался я подвести его к мысли, что ничего особо страшного сейчас не происходит, из-за чего надо так трястись. Надо его успокоить, а то если он в таком состоянии сядет решать примеры, то он даже задание не сможет понять, а не то что что-то правильно решить.

Но он уже и сам пришёл в себя и даже смущенно улыбнулся.

– Павел, – протянул я ему руку.

– Алексей, – представился он и остался стоять рядом со мной, как будто около меня ему не так стрёмно было. Надо же, как позитивно мое спокойствие на него действует!

Народу всё больше прибывало. Начали пофамильно вызывать и рассаживать в аудитории. Этот Алексей оказался в соседнем ряду за соседней партой и радостно помахал мне, как старому другу. И как он проинтуичил меня перед экзаменом? Как он почувствовал, что мы рядом окажемся? Хотя, какой от этого толк? Помочь я ему не смогу, расстояние между нами метра два, если не больше, тихо не прошепчешь подсказку, тем более не передашь ничего.

Мы начали готовиться. Минут двадцать я честно старался разобраться с заданиями из билета. Уровень заданий выходил далеко за рамки школьной общеобразовательной программы. Даже мой опыт и неплохие знания предмета из прежней жизни не сильно помогали. Пару заданий я решил, еще одно вроде бы понял, но не до конца. Оставшиеся задания были откровенно мозголомными. Вспомнил рассказы своего друга с мехмата про «задания-гробы», которые давали на вступительных экзаменах по математике, чтобы проще было отсеивать неподходящих абитуриентов. Похоже, это были как раз они. Тут даже если ты целый год до поступления на подготовительные курсы ходил и дополнительно занимался с репетитором из числа преподавателей универа, это бы не сильно помогло. В результате, я одно не смог решить, знаний не хватило, а про второе, откровенно нерешаемое, так и указал, что задача не имеет решения. Если так оно и есть, то мне оно будет засчитано как решенное.

Переписал аккуратно задания, решенные задачи и свои ответы, по возможности сделал развёрнутые решения.

Прийти на вступительные экзамены в МГУ, не подготовившись должным образом, мог только блатной типа меня. Но блатные перед экзаменами не мандражируют, они знают, что и так, и так поступят. А Лёху перед экзаменом реально трясло. Он что, сам поступает? Это какую голову надо иметь, чтобы с заданиями такой сложности разбираться?

С интересом посмотрел на него, уже другими глазами. А парня опять накрыло. Он сидел бледный как полотно, на лбу заметная испарина, на висках, прямо капли.

– Эй! Ты в порядке? – спросил я его тихо, но не шёпотом, чтобы преподаватели из комиссии услышали и не подумали, что я ему подсказываю.

Он сидел, уставившись в свой черновик и не реагировал на меня. Я взглянул в его черновик, там было исписано с треть страницы. Он начал решать, но потом не смог справиться с волнением, какую-то мелочь забыл и всё. Тихая истерика.

– Можно водички? – спросил я комиссию. – Парень переволновался что-то.

Ему принесли стакан воды. Он выпил его большими громкими глотками и немного очухался. Подглядывал за ним периодически, вроде, начал писать.

У нас собрали работы. Результаты будут известны только после следующего устного экзамена. Остаётся только ждать.

Мы с другими абитуриентами вышли из аудитории и никак не могли расстаться. Четыре часа совместных мучений сроднили нас, как в Стокгольме заложников с бандитами. Лёха вцепился в меня как клещ и собирался всячески поддерживать в дальнейшем знакомство.

– Ты мой счастливый талисман! – заявил он мне после экзамена. – Я забыл всё на свете от страха. Если бы не ты со своим стаканом воды! А выпил воду, успокоился, и сразу нашел решение!

Девчата с соседнего ряда тоже не спешили уходить и обсуждали момент со стаканом, ничуть нас не стесняясь. Они уже придумали, что там была вовсе не вода. Заливаясь громким хохотом, вся наша разношёрстная компания снимала напряжение от экзамена. К нашей группе присоединились ещё девочки, и в итоге мы с Лёхой вышли из ГЗ с двумя девушками каждый.

Всё бы ничего, но меня ждала Галия. Скромно. Прислонившись к ограждению скульптурной группы справа от парадной лестницы.

По её лицу я сразу понял, что увиденное ей очень не понравилось. И что, оправдываться? Какой смысл?

Мы сдали всего первый экзамен. Все понимали, что, возможно, мы больше никогда не увидимся, если кто-то из нас написал математику на два. Да я даже имён этих девушек