Луценко назначили командиром первой учебной роты специального назначения. Через две недели после приема должности — подъем по боевой тревоге, и всю дивизию направляют в столицу Азербайджана. Батальон спецназа внутренних войск вместе с «Альфой» и «Вымпелом» на одном самолете вылетели в Баку. Там начались боевые действия, и все, что прежде видели спецназовцы в конфликтных регионах, показалось цветочками.

Одна группа спецназа осталась в Баку, другая убыла в Нагорный Карабах. В составе третьей группы была рота Луценко, она вместе со своим командиром и с комбатом Лысюком была переброшена в Нахичевань, где совместно с сотрудниками «Альфы» и «Вымпела» устраивала засады с целью не допустить перехода государственной границы диверсантами и террористами, переброски из Ирана оружия и боеприпасов, арестовывать лидеров экстремистов, поставщиков оружия и вражеских агентов, изымать у них деньги и оружие, освобождать заложников. Эти задачи — сами по себе непростые — приходилось выполнять в условиях разрушенной границы с Ираном на участке Нахичеванского погранотряда. Решая их, спецназовцы приняли сигнал «Военная опасность», когда дикторша Нахичеванского ТВ в чадре просила военной помощи у Ирана. За эту операцию каждому офицеру и сержанту дали полную степень отличника Пограничных войск, а рядовым — по одной степени.

Старшим оперативным начальником в Нахичеванской группе был заместитель начальника 2-го Главного управления КГБ СССР (контрразведки) генерал-майор Вячеслав Широнин, который в своей книге «КГБ против ЦРУ, или под колпаком контрразведки» написал следующее: «Помню, в тот раз на аэродроме Шереметьево мне представились командиры спецназов “Альфы” Александр Мирошниченко, “Витязя” Сергей Лысюк и “Вымпела” Александр Городилов. Среди находящихся в строю спецназовцев я с удовлетворением увидел капитанов Виктора Блинова и Олега Луценко, с которыми уже брал несколько серьезных преступников». Луценко до сих пор гордится тем, что его, тогда капитана внутренних войск, упомянул сам заместитель начальника контрразведки СССР.

* * *

Рота профи

После событий 1990 года в Азербайджане Президент СССР Михаил Горбачев принял решение о проведении эксперимента по созданию подразделений, состоящих из солдат-профессионалов. К реализации решения приступили прежде всего во внутренних войсках МВД СССР, точнее в их спецназе. Так появилась отдельная рота специального назначения Главного управления внутренних войск МВД СССР при ОМСДОН имени Ф.Э. Дзержинского — первое в СССР подразделение, в котором весь личный состав проходил службу по контракту.

В первую очередь надо было найти командира, и командующий внутренними войсками генерал-полковник Шаталин вызвал Луценко. «Олег, я предлагаю тебе стать командиром первой в СССР профессиональной роты спецназа, — сказал он. — Во-первых, я с тобой общался. Во-вторых, Поспелов (полковник Вячеслав Поспелов — офицер по особым поручениям командующего внутренними войсками. — Авт.) и твой командир Лысюк считают, что, кроме тебя, поставить некого. Мол, если Луценко, который шесть лет служил срочную и до сих пор, уже 14 лет, по сути, живет в казарме, не знает, с чего начинать строить профессиональную армию, то и никто другой не знает».

Хотя должность была майорской, а Луценко уже был майором, он согласился возглавить это подразделение, тем более что командующий обещал во всем помогать и разрешил по любым проблемам обращаться к нему через порученца или адъютанта.

Луценко имел право набирать в эту роту солдат из числа спортсменов-разрядников, выслуживших полтора-два года в подразделениях специального назначения ВВ, разведподразделениях ВДВ, в морской пехоте, спецназе ГРУ ГШ, в подразделениях повышенной боеготовности Пограничных войск и РВСН в возрасте от 19 до 28 лет. Или выслуживших в указанных подразделениях всю срочную службу и находящихся в запасе. Костяк роты — парней, за чьими плечами служба в спецназе, в том числе в Афганистане, — Луценко набрать удалось. Однако в целом на «гражданке» желающих пойти рядовым спецназа с окладом в 300 рублей нашлось немного. Рекламная кампания, которая могла бы привлечь фанатов рукопашного боя и военного дела со всей страны, была ограничена из-за скудности средств несколькими публикациями в газетах.

— Чтобы укомплектовать подразделение, прислали нам в роту около 90 солдат-срочников из всех внутренних войск, — вспоминает Олег Владимирович. — Большинство из них проходили службу в конвойных частях и частях по охране важных государственных объектов, приемами рукопашного боя владели слабо, в физическом отношении были подготовлены недостаточно. Из них я отобрал 11 человек. А костяк подразделения составили солдаты «Витязя». В результате мы смогли набрать не больше половины полагающегося по штату личного состава.

А вскоре снова было Закавказье. В Степанакерте Олегу Владимировичу принесли листовку, где за голову командира «краповых беретов» назначалась премия в 50 тысяч рублей (тогда это было немало). Начало командировки было занимательным.

Первым делом изучили оперативную обстановку. Армянские НВФ противостояли сформированному бакинскому ОМОНу, бойцам которого, по слухам, платили чуть ли не до 10 тыс. рублей. Имели место столкновения федуинов и с силами центрального подчинения. Обстановка накалилась так, что после вывода войск из Афганистана в августе 1990 года были впервые применены НУРы с вертолетов на территории СССР — в Казахском районе Нагорного Карабаха.

Во время конфликта в Нагорном Карабахе погибли два однокашника Луценко по училищу — капитаны Осетров и Липатов. Оба посмертно были награждены орденом Красного Знамени. А лейтенант Бабак из Софринской бригады получил звание Героя Советского Союза, прикрыв отход своих бойцов и приняв огонь на себя…

Личный состав роты был разбит по группам в три — пять человек, которые действовали на удалении до 60 км от Степанакерта и более. Охраняли коменданта Карабаха генерал-майора Сафонова, нейтрализовывали расчеты градобойных орудий, а где расчеты разбежались, там выводились из строя сами градобойные орудия. Работали также по федуинской верхушке проведением специальных операций, задерживая их десятками.

Однажды Луценко в присутствии тогдашнего руководства МВД Нагорного Карабаха, то есть представителей Азербайджана, была поставлена задача выехать в населенный пункт Мардакерт и уничтожить там пост ГАИ. Постовые несли службу в форме сотрудников милиции СССР, но, по убеждению руководства МВД НКАО, этот пост ГАИ якобы работал в интересах армянских боевиков.

Задача ставилась на тактическом фоне — мол, подходите к посту, на котором в кунгах под прикрытием сотрудников ГАИ находятся 15 боевиков. Уничтожаете пост ГАИ, а дальше работаете по этим 15 боевикам. Затем передвигаетесь дальше на полтора километра, где в районе кошар находятся еще 20 боевиков. Работаете по ним и двигаетесь в таком-то направлении, где будет еще одна группа…

Как-то поступила информация, что в небольшом населенном пункте Яциог, где жили в основном старики, азербайджанский ОМОН провел свою операцию по поиску боевиков, в результате чего в этом селении расстреляны семеро стариков, подожжены дома.

— Рано утром мы прибыли в эту армянскую деревню, над которой еще не развеялся дым догорающего пожарища, — вспоминает Луценко. — Когда наши дозоры поднялись выше в гору, то увидели, как на этой возвышенности по горному серпантину передвигается какая-то военная колонна. Глянув в бинокль, мы поняли, что это идет тот самый азербайджанский ОМОН.