Сотник с досадой пнул сапогом щепку, и она, перелетев бревна причала, упала в реку.

– В этом мы с Прибыславом и с окружающими его людьми враги, а наша бригада как кость в горле у них сейчас торчит. Но ничего они с ней уже сделать не смогут, братцы! – И он обвел глазами друзей. – Да, года четыре назад, когда мы все здесь только начинали, нам бы хватило и тех трех, четырех сотен, что и так есть у этих бояр. Посекли бы они и покололи всех тех, кто по лесам не успел разбежаться, а тут бы все сожгли дотла. Но теперь-то нет, теперь уже дудки! У нас сейчас по тревоге сколько в течение пяти часов ратников в строй встанут?

– Дружинных воинов полторы тысячи. Ну и старшие курсы воинской школы можно прибавить, а это еще три сотни, – подсчитывал Филат. – Плюс сотен пять из ополченцев. Как-никак, а воинскую подготовку они у нас тоже здесь проходят. Хотя бы на крепости, в оборону могут встать или вон из окружающих и знакомых им лесов врага стрелами осыпать, тоже вполне подойдут.

– А свейские полторы сотни Эрика ежели сюда прибавить? – вставил свое слово Тимофей. – Тоже ведь хорошие рубаки. В плотной стенке они ничем нам не уступят.

– У нас и в дальних крепостях ведь крепкие гарнизоны есть, – напомнил Буриславович. – Коли заваруха там какая начнется, отсиживаться они в них точно не будут. Рекой али Водским заливом махом подскочат, да не сюда, а во-он в сам Новгород зайдут. А там-то у нас союзники уже очень хорошие теперича есть. Левобережные концы мы быстро сможем поднять. Земля будет гореть под ногами у нынешней верхушки! Это еще не зачли сюда карельские рода, вирумцев да ушкуйников Редяты Щукаря.

– А ведь и вправду, братцы, – почесал голову Филат. – Вот так вот незаметно в какую силу-то мы нынче превратились, вы только погладите! Тут ведь даже и самой черниговской княжьей дружины теперича на нас не хватит. Три тысячи у князя, ну пусть и четыре, пять сотен от Прибыславского господнего совета. Против наших реечников, пик, булатных мечей и отменной брони, да еще и на нашей земле? Ну неет. Точно, все тут лягут!

– Так почто мы этих находников тогда в Новгороде-то терпим?! Раздавить их, как клопов, и вся недолга! – Тимофей аж притопнул по бревенчатому настилу. – Нам ведь, чтобы очистить его, всего две седмицы пути нужно, да день подготовки к штурму детинца. Чего мы, более сильных крепостей, что ли, в западных землях не брали?

– Забыл неписаный закон бригады, Тимоха? Со своими не ратиться, кровь русскую в междоусобицах не лить! – Андрей осуждающе поглядел на своего заместителя.

– Да какие же они свои, Иванович?! Ладно, ладно, понял я все! – поднял тот обе руки, словно бы сдаваясь. – А все же, как было бы красиво! Выбили бы всю эту грязь из столицы и Ярославу торжественно его престол передали. Властвуй, пресветлый князь, на славу Руси и Господина Великого Новгорода! Обороняй его ото всякого зла! А мы тебе верой и правдой послужим!

– Вот когда сам князь решит обратно забирать Новгород, да когда нас он призовет под свои знамена на службу, вот тогда и пойдем мы к нему! А пока сидим у себя и навыки воинские оттачиваем! Выбивальщики! – буркнул Сотник.

– Филат Савельевич, к Ярославу, тем не менее, ты гонца готовь. Я через час все ему на бумаге изложу, что у нас здесь в последнее время случилось. Три месяца мы уже ему весточки никакой не слали, как вся эта распутица началась. А у нас договор с ним был, держать его в введенье всего того, что нам тут известно стало. Еще осерчает и сам сюда пожалует. – Вон, мало же нам здесь проверяющих, – усмехнулся Сотник, кивая на мнущихся поодаль новгородских мытарей.

Лавр Буриславович, на тебе они и на Парфене Васильевиче теперь будут. Что хотите вы с ними делайте, кхм, – и кашлянул, покрутив головой. – Ну нет, не так я сейчас немного сказал. А то и правда сделаете с ними, что захотите, грех после этого отмаливай! В общем, нужно, чтобы они живы и довольны были, но глубоко в наши дела бы лезть не могли или не хотели!

– О как! – крякнул старший тыловик бригады. – Это чевой же делать-то с ними надо, чтобы вот это все соблюсти? По их мордам же вон видно, что они, словно крысы, будут во все щели свои носы совать. А тут, по-твоему, и нос им не прищемить, и чтобы они довольны всегда были. И как же это все соблюсти? – И он с интересом уставился на командира.

– А голова у вас на что, господа мои помощники, дана? – Андрей иронично посмотрел на друзей. – Неужели не найдется во всем поместье с десяток развеселых да удалых мужей, кто за родную бригаду пострадать готов? С десяток бочек медов, ставленых и легких, амфор и кувшинов с вином и настойками, да той же бражки скородельной не найдется у нас, скажете? Делите этих людей по дням, заливайте хоть с плясками этим гостям все в их глотки, но чтобы я их трезвых на улице более не видел!

Дружинные командиры довольно осклабились:

– Андрей Иванович, а можно мы тоже между собой дни дежурства разделим. А чего? Мы за родную бригаду и за поместье тоже готовы пострадать!

– А я вам нарежу дежурство, – пообещал им Сотник. – Вон, дежурными командирами по гарнизону пойдете! Мне ваши головы в разуме нужны. Зря вы радуетесь, братцы! Вот поглядите на бражников через пару седмиц, перекреститесь и поблагодарите, что не на их месте оказались! Потому и говорю вам, чтобы десяток, а то и два сменных готовили, чтобы не упились наши люди с ними вконец. Да и с этими тоже осторожнее. Нам их через три месяца Прибыславу в столицу обратно спроваживать надобно будет.

Караван со сменной крепостной ратью стольный Новгород прошел не останавливаясь. Лишь с последней ладьи, верстах в пяти ниже по течению, за речным изгибом, выпрыгнули в спущенную с борта лодочку трое одетых в потрепанную одежку пластунов и быстро-быстро заработали короткими веслами, гоня ее к берегу.

– Разведка в город пошла, – кивнул на них Оська. – Бедовые ребята! Там сейчас ой как непросто выжить.

– А ты бы особо не оглядывался, – буркнул Игнат. – Ладно вот дядька Варун с Мартыном тебя не слышат. Показали бы они тебе ту разведку. Пластуны пустых разговоров и лишнего глаза ох ведь как не любят!

Пройдя Волхов и Ладожское озеро, в крепости Орешек высадили сменную сотню. На обратном пути предстояло забрать тех, кто отстоял на этих стенах уже целый год. А пока уходящие далее к Нарве прощались со своими товарищами.

– Давай, Ванька, осторожнее по местным болотам здесь лазай! Тут ведь карельские русалки они знаешь какие ловкие, до смерти ведь могут защекотать, али вон на глубину в бездонный омут утащат.

– Да ты сам, Оська, сторожко держись! У эстов знаешь какие лашаки прыткие? Глазом не успеешь моргнуть, как в самую чащобу за собой уволокут! – отвечали с берега тем, кто отходил сейчас на ладьях дальше. Половина первого выпуска воинской школы шла с остальным караваном к Нарве, а другой его половине предстояло держать вместе с остальной крепостной ратью этот остров со всеми прилегающими к нему землями. Здесь же осталась и пара десятков карел, отпущенных в родовые вотчины на побывку.