оценить всё целиком. И мне не нравилось заканчивать книгу так, в электричке. Хотелось засесть на несколько часов, написать финал на одном дыхании, чтобы получилось мощно, ярко. И чтобы никто не мешал.

Я уговорил жену отпустить меня в Египет на неделю. Выбрал приличный отель. Полетел. В море купался всего один раз, для галочки. Съездил на пару экскурсий, подпитаться впечатлениями. Остальное время, почти круглосуточно, писал. Назад летел довольный. Оставалось только перечитать и исправить ошибки.

Сама эта поездка была нетипичным для меня поступком. Я вообще человек трусливый. Раньше я вряд ли бы решился поехать куда-то один. Тем более в незнакомое место, да ещё и в чужую страну. Но дело в том, что я не чувствовал себя одиноким. Со мной был мой друг. Маленький, безропотный, послушный. Всегда готовый прийти на помощь.

В «Аэроэкспрессе» по дороге домой я разложил столик, поставил игрушечный на него и, раскрыв, начал загружать редактор, чтобы вычитывать книгу. Состав мелко трясло на стыках рельсов. Компьютер дрожал. Изображение на экране дёргалось и то и дело превращалось в цветной мусор. Я постоянно поправлял экран, но устойчивой картинки добивался ненадолго. Похоже было, что у игрушечного серьёзная проблема. Наверно, шлейф между видеокартой и экраном переломился от частого сгибания.

Пользоваться нетбуком было по-прежнему возможно, но я только сейчас ощутил, что он не вечен. Игрушечный был хрупким, уязвимым и беззащитным. И он постепенно старел, хотя раньше я не обращал на это внимания. Глянцевая крышка покрылась многочисленными царапинами, наклейка с лицензионным номером операционки стёрлась в труху, резиновые ножки отклеились и потерялись, а некоторые клавиши залипали от набившегося мусора.

Я понял, что настанет момент, когда я уже не смогу на нём работать. И ощутил к нему необычную жалость. Не такую, как обычно ощущаешь к предмету, который устарел или испортился. Игрушечный значил для меня больше. Почему?

Я знал его слишком долго. Дольше, чем собственного сына, которому скоро должно исполниться пять лет. Сколько в мире нашлось бы живых существ, к которым я так часто прикасался пальцами? Сколько из них уделяли мне столько времени и внимания, как он? Конечно, он был просто неодушевлённым предметом… Или нет? Что значит «одушевлённый»?

Как-то вечером мой сын попросил творожка с шоколадной крошкой. Он очень любит его, пожалуй, даже больше, чем конфеты или пастилу. Жена достала баночку из холодильника, открыла и оставила на столе немного погреться. Сын заигрался, забыл обо всём на свете, а через некоторое время заснул. О творожке вспомнили следующим вечером, когда баночка уже подозрительно пахла. Пришлось её выкинуть. Я видел при этом лицо сына. Не то чтобы он сильно переживал, но в нём явно боролись противоречивые чувства. Он знал, что любит этот творожок. Он знал, что есть его уже нельзя. И ему было очень жаль. Не того, что он не сможет никогда больше его попробовать. Он знал, что папа купит другой в магазине. Просто ему было стыдно перед творожком, словно он его предал. Я так уверен в его чувствах, потому что и сам много раз испытывал подобное к вещам, которые называются неодушевлёнными.

Когда умирают люди, что остаётся от них? Само тело уже в земле, стремительно разлагающееся, отвратительное и никому не нужное. Душа, если она есть, нам вряд ли когда-нибудь повстречается наяву. Но мы можем продолжать испытывать к человеку чувства, когда его уже нет рядом. Что в этом случае мы любим, ненавидим, о чём сожалеем? Должно быть, свои собственные воспоминания о человеке. Но разве у меня мало воспоминаний об игрушечном? Разве у нас нечего вместе вспомнить?

Мне было за что любить его, как любят родственника, кошку или родную страну. Я часто чувствовал благодарность, что он вовремя оказался под рукой, чтобы записать ускользающую мысль или получить нужную информацию. Я часто злился на него, а иногда даже ненавидел, как ненавидят старость, войну или проворовавшихся чиновников. Иногда он начинал капризничать, тормозить или внезапно решал в самый неподходящий момент установить большую пачку обновлений. Я мог начать ругаться на него вслух, как на живого человека. И да, я сожалел о том, что он стареет.

Были моменты, когда я думал – скоро придёт его время. В очередной раз он уже не включится, и придётся покупать новый нетбук. Он будет современнее, мощнее, с сенсорным экраном. Может быть, мы тоже подружимся. А игрушечный переедет на полку, где будет молча лежать и помнить о проведённых со мной минутах, которые складываются в дни и месяцы. Но я откладываю это до тех пор, пока могу. Пока он способен мне помогать, пока он ещё жив, я не хочу менять его на кого-то другого.

Я всё время думал, что он уйдёт первым. Но я не могу это знать. Мой возраст тоже растёт. Уже год подряд у меня практически не было дня, когда я бы нормально себя чувствовал. Простуды одна за другой, гастрит, зубы. Недосып, сидячая работа, на которой я непрерывно психую, кондиционер. В шее между позвонками пережаты нервы. Иногда весь день стискивает череп словно тисками, и думаешь – кажется, мне осталось совсем чуть-чуть. Нет, через некоторое время невролог, таблетки и упражнения помогают. Но я отчётливо чувствую – однажды наступит день, когда я не смогу за него сесть. За твою клавиатуру, игрушечный.

Я и сейчас набираю на тебе этот текст. Ты отзываешься на мои движения, отображая на экране всё новые буквы. Кто ты? Я не могу назвать тебя неодушевлённым, поскольку ты одушевлён моими воспоминаниями. Ты перенял от меня часть моей души. Даже болячки у нас похожи. У меня тоже барахлит шлейф между головой и телом. Время уничтожает нас обоих.

Конечно, человек со стороны, скорее всего, подумает, что ты просто фрагмент материи, простенькое устройство из пластика, металла и кремния. Твои действия исполняются кусочками кода, который написали программисты в разных частях планеты. Но ведь мои эмоции, мысли, движения тоже вызваны простейшими химическими реакциями. То, что я делаю, зависит от адреналина, серотонина, тестостерона и прочих слов, значения которых я до конца не понимаю. Да, ты не можешь сам, по своему желанию, взять и пошевелиться. Или показать мне, скажем, картинку, чтобы сообщить о своих чувствах. Но значит ли это, что чувств у тебя нет?

Животные тоже не могут мыслить, но осознают себя как личность. И их сознание полностью заполнено эмоциями. В некотором смысле эмоции животных сильнее, чище, чем человеческие, потому что занимают большую часть их жизни. А есть ли эмоции у тебя? Да,