– Да я уже позавтракал. – Платон независимо посмотрел в потолок. – Нам кашу давали. А вы можете выбрать: кашу, яичницу с сосиской или оладьи с джемом. Я в меню прочитал.

– Так можно ведь и второй раз позавтракать, – лукаво посмотрела на него Вероника, – ты что хочешь: яичницу или оладьи?

– Если бы у меня была возможность, то я бы выбрал оладьи.

– Вот и отлично! Давай тогда так договоримся: я сейчас приму душ и оденусь, а ты сбегаешь предупредить воспитательницу. Встречаемся у кафе через пятнадцать минут, хорошо? Или тебя не отпустят?

– Отпустят, – уверенно сказал Платон. – Я это… Убедительный…

Засмеявшись, Вероника выпустила его из домика, быстро собралась и через пятнадцать минут уже подходила к коттеджу, на первом этаже которого располагалось кафе «У Деда Мороза». Приплясывая на хрустком снегу то ли от холода, то ли от нетерпения, ее уже ждал Платон.

Оладьи оказались пышными и вкусными, брусничный джем сладким, а кофе горячим. Заказав пыхтящему от усердия Платону вторую порцию, Вероника откинулась на стуле и впервые за последнюю неделю вдруг почувствовала себя если и не хорошо, то вполне сносно.

Стукнула о стену входная дверь, и на пороге появилась крупная женщина, одетая в пушистую шубу из чернобурки и ярко-красные угги. Как заметила Вероника, угги были настоящие, австралийской фирмы «UGG».

– Закажи мне кофе, хомяк, – скомандовала она сопровождающему ее мужчине, которого можно было заметить не сразу, настолько дама занимала собой не только дверной проем, но и все окружающее пространство.

– Сейчас, котенька.

– И не вздумай брать блины или оладьи. Себе – яичницу, мне – кашу. И скажи, чтобы в кофе не клали сахар.

– Конечно, котенька.

Дама прошагала к соседнему с Вероникой столику, водрузила на отодвинутый стул большую сумку в знаменитый на весь мир коричневый квадратик. Логотип на застежке подтверждал – да-да, «Луи Виттон». Копна иссиня-черных, вьющихся мелким кольцом волос была забрана в высокую прическу с начесом надо лбом. Сооружение было так щедро залито лаком, что волосы стояли как крепко сметанный стог на летнем лугу. В ушах у дамы блестели серьги с бриллиантами. На пальце, когда она отодвинула соседний стул, чтобы на него не сел, а скорее упал ее бледный и впрямь похожий на хомяка сопровождающий, хищно блеснул огромный алмаз. Дама выглядела дорого, обстоятельно и настолько неуместно в деревянном кафе, где витал запах утренних оладий, что Вероника, не выдержав, рассмеялась.

– Катерина, – дама деловито кивнула ей, знакомясь. – А это мой муж, Владимир Иванович. Мы из Челябинска. А вы с сыном откуда?

– Я из Вологды, Платон – из Череповца, только он мне не сын, а друг. – Вероника улыбнулась мальчику, а он согласно кивнул головой, выгребая из чашки нерастаявший сахар.

– Ну что ж, давайте держаться друг друга, коли нам предстоит вместе встречать новогоднюю ночь. – Дама цепким взглядом окинула Вероникин лыжный костюм от «Боско», крепкие и качественные зимние ботинки на высокой подошве и со шнуровкой, стильную шапочку и свежее, ненакрашенное лицо. Увиденным она, видимо, осталась вполне удовлетворена.

– Приятно познакомиться. Меня зовут Вероника. Вы завтракайте, а мы пойдем. Встретимся еще. Ну что, Платон, мы сейчас куда с тобой?

– А у вас что по плану? – Мальчишка был деловит не по годам, и у Вероники сжалось сердце от того, какой же суровой была школа жизни, через которую ему довелось пройти.

– Думаю разбудить свою семью, отправить их позавтракать, а потом у нас экскурсия по тропе сказок. Ты там был?

– Был, – кивнул Платон. – В первый же день нас туда водили. Но я бы и еще сходил. – Он отвернулся, оставив за Вероникой право самой принимать решение.

– Пойдешь с нами, – сказала она. – Я же обещала тебя познакомить со своими племянниками. Так что, пока они собираются, сходим к твоей воспитательнице, отпросим тебя.

– И я целый день с вами буду? – радостно спросил мальчишка и, не выдержав эмоций, несколько раз подпрыгнул на месте.

– И день, и новогоднюю ночь.

– Здорово. Пойдем. Нашу воспитательницу зовут Зоя Викторовна. Она хорошая. Она никогда не ругается. И она обязательно меня отпустит. Увидит, что ты добрая, и отпустит. Ей же лучше, следить за одним человеком меньше. – Он тарахтел не переставая, сыпал словами, не в силах сдерживать ту радость, которая сейчас бушевала в нем.

Зоя Викторовна действительно разрешила Веронике взять Платона без долгих уговоров.

– Хороший мальчик, – сказала она, наблюдая, как он делится своей новостью с друзьями. – Не привыкнет никак. Таким детям трудно адаптироваться. У него нет плохих воспоминаний, связанных с родительским домом. На его глазах никто не пил, не кололся, не дрался. Жалко его. Так по маме скучает. Переживает очень, а виду старается не показывать.

– У вас, видимо, отличный детский дом, – сказала Вероника, которой до слез было жалко своего нового маленького знакомого. – Перед Новым годом к Деду Морозу детей отправляете. Недешевое ведь удовольствие.

– Ой, так это же Платон учудил, – рассмеялась воспитательница. – У нас акция проходила в области. Дети писали пожелания к Новому году, что бы они хотели получить в подарок. Пожелания эти развешивали на елке в торговом центре, и каждый посетитель мог выбрать то, что он может выполнить. Там со всех детских домов пожелания были. В общем, Платон написал, что хочет вместе со своими друзьями по комнате встретить Новый год в гостях у Деда Мороза.

– И что, нашелся человек, который выполнил это желание? – полюбопытствовала Вероника.

– Представляете, да, – воспитательница улыбнулась. – Купил сюда путевку. Два номера гостиничных оплатил на неделю, микроавтобус, чтобы нас сюда привезти. Такое чудо. И ведь не бизнесмен, не предприниматель, просто успешный человек. Когда нас провожал, сказал, что давно хотел сделать что-то такое, что на скрижалях истории ему бы в зачет пошло.

– Добро делать проще, чем кажется, – тихо сказала Вероника, взяла за руку подбежавшего к ней Платона и пошла обратно к своему коттеджу, где ее ждала семья.

Экскурсия начиналась у резных ворот, откуда через настоящие приключения, которые встречались на тропе сказок на каждом шагу, можно было добраться до резиденции Деда Мороза и получить новогодний подарок.

Экскурсия была групповой, и все места на нее были уже распроданы. Костя с радостью уступил Платону свой билет, заявив, что сначала узнает, можно ли на первое января заказать баню, а потом поваляется с книжкой в номере.

– Вы уж там сами от Бабы-яги отбивайтесь, – заключил он, радостно сияя. Было сразу видно, что в сказку его ни капельки не тянет.

– Веруська, а можно я с Костей останусь? – жалобно спросила сестрица, которой до смерти хотелось остаться