«Она нарочно устроила этот спектакль!» — вдруг подумал Алекс с мрачной усмешкой, следя за тем, как эта прирожденная актриса точно рассчитанными движениями скинула халат и осталась в темно-красной сорочке, облегавшей упругие груди и бедра.

— Ты всегда сама приходишь к своим мужчинам, Сибил? — спросил он, усевшись на кровати и спустив ноги на пол.

— А ты всегда ждешь своих любовниц одетым? — ответила она ему в тон. Алекс успел скинуть сапоги и рубашку, но все еще оставался в лосинах.

— Ну, сейчас меня вряд ли можно назвать одетым. — И возбужденным тоже, несмотря на все прелести, умело продемонстрированные ему этой искушенной леди.

— Что с тобой, Алекс? Уж не испугался ли ты Руперта? Однажды ты уже взял над ним верх. Или тебя устрашило то, что теперь он научился держать шпагу левой рукой?

Вот так новости! Стараясь не выдать волнения, Алекс прошел к боковому столику и налил два бокала отличного портвейна, которым потчевал своих гостей Браунли. Один бокал он протянул Сибил, а второй приподнял в шутливом салюте.

— Скажем так: данная ситуация отличается от тех развлечений, которым мы предавались до сих пор. Я не хочу давать повода разъяренному супругу врываться ко мне в спальню с претензиями по поводу того, что я сплю с его женой.

— Чтобы ты… испугался скандала? — презрительно фыркнула Сибил. Она надула губки и пригубила из своего бокала.

— Я не хочу дразнить гусей, Сибил, что бы ты обо мне ни думала. В другой раз мне ничего не останется, как прикончить его… а тогда вся ваша знать встанет на дыбы, и меня вздернут в два счета. А я слишком ценю свою шею.

Она неторопливо допила портвейн, поставила бокал на столик и прошлась мягкими ладонями по его груди, словно большая кошка. Сибил обхватила Алекса за шею и прошептала, щекоча его голую грудь своей:

— Сейчас можно не бояться того, что сюда ворвется мой муж…

Алекс осторожно потеребил сквозь тонкий атлас ее ночной сорочки напряженные чуткие соски и спросил:

— Откуда такая уверенность?

— Оттуда, что Руперт сейчас где-то на другом краю земли, у забытого Богом испанского форта на берегу Флориды! — Она заставила его наклониться и жадно впилась в губы.

Алекс осторожно отстранился и легонько потеребил зубами ее ушко.

— А я-то думал, что под свои знамена весь цвет британской армии собрал Веллингтон!

Дрожа от страсти, Сибил коснулась языком плоского мужского соска.

— Ах, какая дивная бронзовая кожа! Пожалуй, мне стоило отправиться в плавание с Рупертом, чтобы найти кого-то, похожего на тебя! — Ее голос охрип от желания.

— Похожего на меня? — переспросил он, заподозрив неладное.

Похоть превратила ее фиалковые глаза в два чернильных провала на белом как мел лице.

— Полукровок или настоящих краснокожих индейцев. Ну, с этой смешной кличкой… красные… в общем, что-то красное!

— Красные Дубинки? «Изменники!»

— Да, Красные Дубинки. Руперт должен встретиться с их вождями, Уэзерфордом и Маккуином.

— Уэзерфордом и Маккуином? — переспросил Алекс как можно более небрежным тоном.

— А ты знаком с ними? Они такие же дикие и коварные, как ты, мой милый Алекс? У них такие же черные глаза и бронзовая кожа даже тогда, когда они не бывают на солнце? — Задыхаясь от восторга, она просунула руку к нему в лосины. — Я должна убедиться, что все твое тело такое же смуглое!

Он слишком хорошо знал тех, о ком упомянула Сибил! Питер Маккуин давно запятнал себя предательством и вел жизнь изгоя, но Уильям Уэзерфорд считался образованным человеком, противником ненужного кровопролития. Если даже такой состоятельный плантатор, как Уэзерфорд, решился на контакт с Чемберленом, ситуация сложилась еще более взрывоопасная, чем предполагал отец! Британское военное министерство не могло найти лучшего человека для подобного поручения, чем полковник Чемберлен с его змеиным языком и склонностью к подлости. Этому дьяволу ничего не стоит спровоцировать вождей союза племен крик и втянуть их в конфликт.

Пока он раздумывал, Сибил не тратила времени даром: она расстегнула его лосины и спустила их до бедер, хрипло прошептав:

— Так и есть! Ты везде смуглый! Какая дикая, звериная красота!

Не скрывая отвращения, он перехватил ее руки и оттолкнул от себя подальше.

— Так вот в чем дело! Тебе не нужен я, тебе нужно потом похвастаться, что ты переспала с диким индейцем! Еще бы, такой выдающийся трофей по сравнению с вашими белобрысыми выродками! — Презрительно глядя на нее сверху вниз, он поспешил застегнуть лосины.

— Ах, какие мы щепетильные! — разъяренно фыркнула она. — Как будто ты сам не знаешь, что бомонду нет дела до твоих денег! Тебя принимают в лучших домах лишь для того, чтобы пощекотать себе нервы видом твоей красной физиономии!

— Примерно как мистера Джонсона с его собачкой, которая умеет ходить на задних лапках? — С трудом сдерживая ярость, Алекс натянул рубашку и сапоги. — Ну конечно, где уж мне осилить безупречные джентльменские манеры! Довольно и того, что краснокожий дикарь научился пользоваться за столом ножом и вилкой! Вот зрелище, от которого придет в восторг любой добропорядочный англичанин!

Он схватил в охапку свой камзол и ринулся к двери.

— Алекс! Остановись! — В ее капризном голосе зазвучали повелительные нотки. — Куда это ты собрался?

— Обратно в Лондон! С меня довольно! Развлекайтесь сами, господа «высший свет»! — Перед тем как захлопнуть дверь, Алекс услышал, с какой неожиданной силой она топнула по полу босой ножкой. Он уже шел по коридору, когда одна из чудесных фарфоровых фигурок леди Браунли с грохотом стукнулась о стену спальни.

По счастью Алекс приехал к Браунли верхом на своем Сумахе. Он быстро заседлал жеребца и галопом поскакал в Лондон, несмотря на промозглую погоду, наслаждаясь свежим воздухом и быстрой ездой. Через два часа он стоял уже на крыльце американского посла. Рассел явно был поднят с кровати, однако моментально проснулся, выслушав короткий доклад Алекса.

— Черт бы побрал этих британцев! Неужели они никогда не оставят нас в покое?

— Если Красные Дубинки выйдут на тропу войны, ни о каком покое не может быть и речи на всем протяжении от Миссисипи до Джорджии, — сурово отвечал Алекс. Он подробно объяснил Расселу, кто такие Маккуин и Уэзерфорд и каким влиянием они пользуются в союзе племен крик, пострадавшем в свое время из-за действий американских властей, нарушивших обещания, данные индейцам. Но старого дипломата гораздо больше интересовали маневры британских кораблей возле побережья. Он долго обсуждал с Алексом, какой именно испанский форт мог выбрать полковник Чемберлен в качестве своей штаб-квартиры. В конце концов они остановились на форту Шарлотта, расположенном у входа в бухту Мобил.

К концу этого изнурительного разговора Алекс чувствовал, что выжат как лимон. Несмотря на всю пользу, которую он мог бы принести племени мускоги, он не в силах был даже подумать о том, чтобы продолжать игру с этой гадюкой Сибил Чемберлен. Черт побери, а ведь она не сказала ему ничего нового. Алекс отдавал себе отчет в том, что половина его любовниц готова отдаться ему исключительно ради остроты ощущений. Еще бы, переспать с диким индейцем и остаться живой! До сих пор его это совершенно не волновало. Так почему же сегодня откровения Сибил привели его в такую ярость?