— Я вряд ли стану тебе отказывать, — перебил её Адам.

— Хочешь сказать, что если бы сегодня утром, когда ты был полон претензий в мой адрес, я тебе позвонила и сказала, что хочу заняться с тобой любовью, ты бы всё бросил и приехал? — недоверчиво уточнила Ева.

— Да, — с совершенно серьёзным видом кивнул он.

— О … — ей даже пришлось немного растеряться от такой его искренности. — То есть секс это не пустяк, можно дёргать когда вздумается. Нужно будет как-то тебе наглядно продемонстрировать, что это тоже не совсем удобно. Ладно, если по каким-нибудь причинам секс невозможен — произносится фраза «не сегодня» или «не сейчас». Согласен?

— А если я захочу выяснить причину и переубедить тебя? — медленно расстегивая пуговицы на рубашке, уточнил Адам.

— Тогда если фраза произносится повторно — любые домогательства прекращаются, — Ева пыталась держаться с таким же как он серьёзным видом, представляя что они заняты деловым вопросом, а не обсуждением их половой жизни. — И чтобы обозначить продолжительность сексуального акта, я предлагаю ограничиться двумя твоими оргазмами.

— А как на счёт твоих оргазмов? — уставился на неё Адам.

— О … я не останусь обделённой в любом случае, — пробормотала Ева под этим пристальным пробирающим её взглядом. — Просто когда ты кончаешь, я к этому времени уже успеваю получить их несколько.

Как только он это услышал — Адам застыл, и на его лицо наползло совершенно непередаваемое выражение восторга. Затем порывисто обхватив ладонями её лицо, он произнёс низким охрипшим голосом:

— Если ты когда-нибудь надумаешь меня оставить…. — он не договорил, но в этой недосказанности повисла мощная чувственная и пульсирующая угроза.

— Признание в любви в стиле Адама Пирса? — прошептала Ева.

— Даже больше. … А теперь мы попробуем испытать исключения, — ответил он, повалив её на постель.

Сосуществование с Адамом оказалось морально и физически изматывающим, и просыпаться на рассвете для бодрящей пробежки у Евы уже просто не получалось. Зато получалось просыпаться на его спокойно вздымающейся груди. И когда она начинала думать о предшествующих всему этому событиях, о своих чувствах, о людях, которым сделала больно, о норове Адама, об их таких сложных взаимоотношениях — тот факт, что она лежит с ним в обнимку, казался ей чем-то  запредельным.

Целуя его осторожными поцелуями Ева стала спускаться губами ниже, к его животу.

— Тебе что-то от меня нужно, — чётко произнёс Адам, мгновенно проснувшись, как обычно желающий всё контролировать, даже её прикосновения.

— Так не интересно! — воскликнула Ева, садясь рядом с ним. — Хорошо, если такая форма уговоров тебе не подходит, скажу прямо. Первая неделя наступившего года — неделя свиданий для родственников в тюрьме во Фрисдене. Я хочу увидеть брата.

Нервно вскочив  с постели, Адам демонстративно направился в душ, игнорируя её слова, оставляя Еву кипятиться по этому поводу.

— Тебе нравиться изводить меня, верно? — бросила она, дождавшись его.

— Нет, Ева.

— Нет не нравится изводить, или нет ты не поедешь на свидание с братом?

— И то и другое, — надменно усмехнулся Адам. Холодной улыбкой, которой он обычно демонстрировал свою власть. — И он тебе не брат!

— Нет, Адам, Майк мой брат, мы выросли вместе, он заботился обо мне как мог. Я должна его навестить. Почему ты против? Боишься, что твою жену увидят рядом с тюрьмой, за свою драгоценную репутацию? Но теперь, когда выяснилось что «бостонскую акулу» всё же можно затащить в постель, журналюги, любители раскапывания дерьма и охотницы за богатыми мужьями обязательно докопаются до нашей правды, они выяснят, что я сидела в тюрьме, а ты лишал меня родительских прав!

— Ева я не хочу снова начинать этот разговор! — закричал Адам, выходя из себя.

— Нет, послушай, я не об этом. Я не собираюсь тебя обвинять. Я хотела предложить тебе преподать всем нашу правду в выгодном тебе свете, предложить тебе свои услуги пиар менеджера, чтобы поднять твой рейтинг среди избирателей. Это можно преподнести в виде моего интервью, я расскажу какой ты на самом деле прекрасный отец, и насколько ты принципиален, законопослушен и верен. Если люди узнают, что ты, имея кучу денег, не вытащил меня из тюрьмы, посчитав моё наказание справедливым, и что ты преданно ждал моего возвращения — они захотят только такого мэра, честного, мужественного, ответственного. Люди любят истории с хорошим концом, и мы дадим им эту историю, умолчав о некоторых деталях.

— А теперь ты послушай меня, Ева, — присев около неё, Адам собственнически  погладил её по щеке. — Теперь ты важна для меня. Если какой-то месяц назад всё было иначе, то сейчас я дорожу и твоей репутацией тоже. Данные о том, что ты три года находилась в федеральной тюрьме, лишалась родительских прав, а так же что ты была женой Эрика Холла — стёрты. Их нет. Никто никогда не докажет обратного. Официально мы женаты с тобой пять лет, и познакомились, когда ты действительно встречалась с Эриком.

— Как … такое возможно? — запинаясь, выдавила Ева, — Ведь систему обмануть не реально.

— Реально, при нужных рычагах и финансовых вливаниях. Даже в системе встречаются исключения, можно изменить прошлое любого человека.

— А мои отношения с Эджеем ты тоже стёр?

— На счёт него официальная версия звучит так — он близкий друг, которому ты помогала восстанавливаться после трагедии. Ваша совместная работа в рекламе — постановочный материал. Вылазки на вечеринки — пиар. Наша правда Ева, она только наша с тобой, и посторонних посвящать не обязательно. Тем более, я не собираюсь побеждать на выборах. Вся эта предвыборная возня — это политика, игра, с помощью которой я подстёгиваю своих конкурентов к нужному мне результату. Я не хочу, чтобы ты уезжала во Фрисден, не хочу, чтобы ты подходила к тюрьме, не хочу, чтобы ты общалась с Майком, потому что он на тебя плохо влияет. Это моё требование Ева!

Обогнав няню, в комнату с разбегу влетел Ник, которому надоело ждать, пока родители спустятся вниз.

— Вот ради этого Ева, — Адам кивнул на сына. — Ради этого.

***

Еву насторожило, что этим вечером, Адам отправил её спать одну, сославшись, что ему нужно поработать с документацией. Странным было всё — он ни разу не прикоснулся к ней с момента пробуждения, не звонил в течение дня, не расслабился, вернувшись домой, оставаясь отчуждённым и резким, они пропустили сеанс у доктора Розана, причём Адам даже не заикнулся о нём. И как при всё этом Ева могла уснуть?

Она намеревалась выяснить причину, а пока собиралась духом, не придумала ничего лучшего, как подглядывать за ним в приоткрытую дверь кабинета.

Нахмурившись, Адам мрачно уставился на монитор своего ноутбука. Иногда он закрывал глаза, растирал лоб и снова смотрел на что-то там, что так сильно его тревожило.

— Что происходит, Адам? — Ева вошла и тихо села на кожаный мини напротив его стола. — Я могу тебе чем-то помочь?