— Верно! — воскликнул Дирк. — А некоторым из них, быть может, даже удастся пробиться наверх по служебной лестнице!

— А как же быть с теми магистратами, которые честно заработали продвижение по службе? — возразил Майлз. Замысел Гара пока казался ему слишком дерзким и далеко идущим.

— Настоящих магистратов можно брать в плен и какое-то время держать в Фиништауне, — ответил Гар. — Думаю, я сумею убедить их в том, что более человечное правление — и в их интересах тоже. В особенности потому, что оно даст им возможность вернуться к любимым женам и жить с ними до конца дней, и, кроме того, они смогут навещать покинутых ими детей.

— Неужели магистраты на самом деле станут так заботиться о своих женах и детях? — изумилась Килета.

— Когда им будет позволено постоянно жить с ними? Конечно! — воскликнул Дирк. — Не нужно недооценивать родительских чувств.

— Но если эти ваши фальшивые магистраты придут к власти, они ведь станут командовать бейлифами и стражниками! — вскричал Майлз. — А если станут шерифами — то целыми войсками!

— Верно, — кивнул Гар. — И как только они возьмут командование в свои руки, они смогут набирать и обучать лазутчиков, которые сумеют заставить солдат поверить в права человека!

— А что такое «права»? — спросила Килета, раздираемая на части волнением и непониманием.

— Это такое понятие, означающее, что все люди равны в своих деяниях и помыслах только потому, что рождены людьми, — объяснил Гар. — Каждый имеет право на жизнь, на обустройство своей жизни по своему усмотрению, если только не пытается посягать на такое же право других людей, то есть — не совершает убийства, изнасилования, грабеж ценностей, накопленных честным трудом, и так далее.

— И даже право выбирать себе супруга? — с всколыхнувшейся внезапно надеждой спросила Килета.

— Безусловно! В вашей стране на этот счет должен быть издан отдельный закон!

— Полегче на поворотах, космический рейнджер, — посоветовал другу Дирк, вдруг снова обретший осторожность и сдержанность. — Защитник меняет магистратов только раз в пять лет. Ты что, и вправду собрался проторчать ближайшие шестьдесят месяцев на этой планетке? Только прежде чем дать ответ, вспомни, что и на других планетах живут люди, изнывают под чьим-то игом и ждут не дождутся тебя.

— Никто меня не ждет, — буркнул Гар и неожиданно стал печален, но только на миг, а потом отмел возражения товарища, резко взмахнув рукой. — Если местные жители разовьют агентурную сеть, они сами научатся тому, как ее правильно забрасывать и вытягивать! И запросто справятся с повседневной рутиной сами. А мы вернемся сюда через пять лет и поприсутствуем при свержении Защитника!

— Свержении! — ахнула Килета. — Неужели и правда нужно свергнуть Защитника?

Гар на удивление резко сменил настроение и обернулся к Килете с мягкой, доброй улыбкой.

— Это совершенно необходимо, милая девушка. Защитник — тиран, правящий закрепившимися на своих постах чиновниками-бюрократами, и ни он, ни они ни за что не поступятся ни единой частицей власти. Мало того — они будут драться за власть до последней капли крови.

— Но они обеспечили нас защитой, мы не голодаем, у нас есть крыша над головой!

— Вот-вот, — подхватил Майлз, согласившись с Килетой. — Наверняка ведь можно сберечь то хорошее, что было при этой власти.

— Конечно, можно, — кивнул Гар и посмотрел на своего проводника с уважением. — Нужно сменить господ — Защитника и шерифов, быть может, — магистратов и инспекторов тоже, но сохранить при этом главные устои управления страной — то, что мы называем «бюрократией». Она настолько прочно укоренилась, что избавиться от нее насовсем вам вряд ли удастся. Мэр деревни будет спрашивать разрешения у мэра города, мэр города — у окружного губернатора и так далее.

— Так почему бы тогда не оставить им прежние названия — «магистраты» и «шерифы»? — пожал плечами Дирк. — Не это главное — а главное, что вы сами сможете их избирать. Каждый скажет, кого бы он желал видеть на том или ином посту, и тот, кто наберет больше голосов, займет означенный пост.

— Точно так же можно избирать и Защитника, — добавил Гар. — Хотя, пожалуй, «Защитником» его именовать не стоит — вдруг его опять потянет к неограниченной власти. Лучше назовите его «президентом», или «премьером», или «премьер-министром», или «Первым Гражданином», или еще как-нибудь, но пусть он обладает властью, ограниченной исполнением решений шерифов, которые они будут принимать сообща.

Дирк кивнул:

— А когда они будут возвращаться по домам со своих общих собраний, каждый шериф будет обязан отчитаться перед всеми подчиненными ему магистратами, а каждый магистрат будет обязан выслушать людей, живущих в городе или деревне, которыми он управляет, а они скажут ему, чего от него хотят.

— Неужели такое возможно? — изумленно покачала головой Килета.

— Возможно! Я уже предчувствую! Возможно! — с жаром воскликнул Майлз и сжал ее руку.

— Но почему вы все время говорите: «он», «ему»? — сердито сдвинула брови Килета. — Почему женщины не могут стать магистратами?

Майлз уставился на нее широко раскрытыми глазами. Дерзость этой мысли поразила его.

— Никаких препятствий для этого нет, — поторопился внести ясность Дирк. — Просто народом здесь так долго правили мужчины, что еще одно-два поколения должны родиться на свет для того, чтобы люди успели привыкнуть к такой возможности. Но когда тебе исполнится пятьдесят, ты уже сможешь попытать счастья на поприще государственной службы. Быть может, тебя и не изберут, а вот твою дочь — вполне вероятно.

Килета грустно улыбнулась.

— Если у меня когда-нибудь будет дочь.

— Обязательно будет! — без тени сомнения заявил Майлз и крепко сжал руку девушки. Но вдруг он помрачнел. — Но это будет опасно. Если шпионы Защитника изловят нас раньше, чем мы успеем свергнуть его, нас будут пытать и казнят.

— Да, работенка не для слабонервных, — согласился Дирк. — Стоит ли рисковать жизнью?

Килета и Майлз переглянулись, стоя рука об руку, и, не сговариваясь, в унисон воскликнули:

— Да!

Таким образом историческое решение было принято. Затем друзья отыскали тропку и пошли по ней до места, где среди кустов и деревьев лежал здоровенный валун, поросший лишайником и плющом. Заметив, что края камня ровно стесаны, Майлз решил, что этот камень скорее всего оставили в лесу строители города. Дирк указал Майлзу место за камнем, а сам взобрался на ветку, нависшую над тропинкой. Гар шагнул в кусты по другую сторону от тропы и исчез.

— Вы же не станете бить его? — дрожащим голосом прошептала Килета.

Майлз ощутил прилив ревности, однако заверил ее:

— Нет, Килета, хотя бы ради тебя я его и пальцем не трону. А Гару и Дирку он зачем-то нужен целым и невредимым — они сами так сказали.