сильнее, пытаясь подрезать, так что эстонец чиркает по стене, чтобы удержаться на трассе.

Но темп уже потерян. Норрис вновь легко равняется с ним — и, не оставляя ни единого шанса, заходит лидером в «Банхофкурве».

Однако их борьба сослужила для нас удачную службу. Отрыв оказался полностью съеден, так что сразу вслед за теми двумя ехала Форман, дальше — вновь обошедший меня Хьюз, за ним я сам и у меня на хвосте Макси Гюнтер.

Солнце выглядывает из облаков, до половины озаряя главную прямую. Семь болидов летят один за другим — и выиграть сегодня может любой.

Какое-то время никто не может обогнать — но тут Арон сильно блокирует шины, оказываясь за Хьюзом! А затем и ошибается на торможении в плотной борьбе, пуская вдобавок и меня тоже. Я вижу, как болтается переднее крыло на машине эстонца. Да, тому не позавидуешь: почти весь заезд мечтал о победе, и тут на — хорошо, если приедет в очки. Да ещё и не получит штраф за тот инцидент с Форман.

Там же я протискиваюсь вперёд, проходя на третье. Норрис, Форман и я — тройка непримиримых бойцов идёт на финальные круги, сражаясь за победу в гонке.

Никто не собирается отступать. На кону так много очков — и любое из них может оказаться решающим, когда речь пойдёт о розыгрыше чемпионского титула.

— Минута. Три круга. Сделай, что можешь, — говорит Пауль.

Я и делаю — изо всех сил удерживаюсь на подушедшей резине за двумя из сильнейших гонщиков пелотона.

У Арона дела, похоже, обстоят совсем плохо. Тормозя, он проезжает по прямой и при возвращении откатывается за Дарувалу. Ничего не поделаешь; такова реальность. Очень трудно изменить то, что предопределено общим ходом событий… особенно если об этом не знаешь.

Два круга. Разрывы между нами не превышают пары десятых. Каждый идёт на пределе. Сердце колотится, а пот застилает глаза. Надо выстоять. Надо подняться!

И финальный круг. Я стискиваю пальцами руль и смотрю прямо перед собой — на две идущие бок о бок машины.

Перед поворотом я даже не сразу понимаю, что происходит. Только что два «Карлина» ехали вместе… а теперь летят на полном ходу в карман безопасности, вращаясь и разбрасывая обломки.

На автомате работаю тормозом и перекладываю руль. А затем с лёгким недоумением гляжу на странно пустую впереди трассу.

Я первый…

Я первый!!!

Нога судорожно вжимает газ, едва не заставляя колёса пробуксовать. Пальцы щёлкают лепестками, лихорадочно меняя передачи.

В зеркалах показывается серебристый болид номер тридцать четыре. Хьюз. Он совсем рядом. Идёт в слипстриме…

На прямике перед «эской» остаюсь впереди и, вспоминая прошлогодний опыт[3], агрессивно прочерчиваю змейкой вираж, так что сопернику из «Хайтека» остаётся только прижаться к стене.

Последняя шпилька… Дыхание частит как бешеное. Но болид работает как часы и вывозит меня вперёд, на последний рывок перед финишем.

Хьюз близко. Пристраивается следом, хватает слипстрим…

Я смещаюсь на него, оттесняя к барьеру, — а перед глазами маячит лишь приближающаяся будто в замедленной съёмке финишная отсечка.

Колёса рассекают белую линию — а с пит-лейна реет клетчатый флаг, возвещая о конце гонки.

— У-уху-у-у! — во весь голос воплю я и расслабляюсь в своём ложементе. Палец вдавливает кнопку связи. — Это было нечто…

— Поздравляю, Мик, — говорит Пауль, и сейчас даже он временно не кажется мне противным. — Заслуженная победа.

— Я хотел бы… посвятить её своей семье. Ведь и сейчас, когда… ну вы знаете… они находят силы верить в меня, и… это делает меня сильнее.

— Конечно, Мик. Твоё право.

Руки дрожат, пока я веду болид в боксы. Даже когда, казалось бы, много добиться я не смогу… у меня получилось. Значит, ещё точно ничего не потеряно.

И это далеко не конец.

Нет, наоборот.

Это только начало.

___________________

[1] Штраф, время которого гонщик должен отстоять на пит-лейне.

[2] Разговорное название фанатов «Феррари».

[3] См. книгу «На ступень выше», главу «Этап 5».

Этап 6. Спа-Франкоршам, июль

Понедельник, 3 июля, Москва

Соня с Гордеем зашли в студию, держась за руки. Костя, казалось, не обратил на это внимания, сидя с закинутыми на стол ногами в своём кресле и глядя куда-то перед собой.

— Привет. А Миша где? — спросила Соня, устраиваясь на обычном месте. Гордей, как всегда, отошёл к себе в угол.

Костя взглянул на часы.

— Ещё утро. Он пока из Европы не прилетел. К тому же написал мне вчера вечером, что пару дней его вообще не будет. Какие-то семейные обстоятельства…

— Понятно. Мы кого-то ждём? — спросил Гордей.

Высокий, с бритой головой и сложенными на груди руками, он казался теперь куда мужественнее, чем в прошлом году или даже месяц назад. Но и этого Костя как будто не видел.

— Валентина с Олегом. Пришло время поставить вопрос ребром.

— А вдруг она на самом деле не желали нам зла и их просто использовали? — сказала Соня.

— Ты же видела, как и я, логи той переписки! — Костя сбросил ноги со стола и наклонился вперёд. — Там впрямую сказано, что и как должен саботировать Олег в жизненном цикле разработки! Уверен, и Валентин получил свой пакет инструкций. И мы должны как можно скорее вывести этих двоих на чистую воду, иначе весь проект окажется под угрозой!

— Ладно. Слушай, пока они не пришли, я…

Соня взглянула на Гордея. Тот легонько кивнул.

— …мы хотели бы кое-что сказать…

— Потом. Всё потом, — с напряжённым видом ответил Костя, раскачиваясь взад-вперёд в кресле. — Сейчас главное — спасти проект. Остальное неважно.

Соня хотела сказать что-то ещё, но тут дверь снова открылась, и в помещение зашли Валентин и Олег. Первый — всё такой же небритый и похожий на Пушкина, другой — даже больше, чем обычно, прилизанный и в своих уродливых очках.

— Вызывали? Что за срочность? — произнёс Валентин с