Она по-прежнему думала, как и все, кроме меня, что бомба предназначалась принцу.

— И где эти списки?

— Думаю, у Специальной службы, — ответила Сюзанна. — Я узнала об этом только потому, что мне сказал арендатор другой ложи. Он страшно негодовал по поводу того, что должен сообщить полиции фамилии своих гостей. По той простой причине, что с ним была его любовница, а он хотел сохранить ее имя в тайне.

— Ты уверена? — спросил я.

— Да. Он сказал моим сотрудникам, что она его племянница, но родственных связей там не просматривается. Он нас здорово повеселил. — И она рассмеялась в трубку.

Я ей не поверил. Полюбопытствовал:

— Кто он?

— Пожалуй, не следует мне говорить. — Но сказала. Не смогла устоять перед искушением. Я знал этого человека. В скаковом мире все его знали. Потом она назвала мне и его любовницу. Я улыбнулся. Сюзанна очень серьезно предупредила: «Только никому не говори». Я и не собирался. Понимал, что со временем она сама расскажет об этом всем.

— А как мне получить список в Специальной службе? — спросил я.

— Почему не попросить его у них?

Я так и поступил.

Сначала набрал в строке поиска «Специальная служба Великобритании» и нашел сайт, из материалов которого узнал, что в каждом полицейском управлении есть своя Специальная служба. После этого позвонил в полицейское управление Суффолка, где мне сказали, что охраной ОВП[27]занимается Специальная служба Столичной полиции.[28]И любезно сообщили их телефонный номер.

— Мы не делимся никакими сведениями с частными лицами, — строго ответил мне детектив-инспектор Тернер, когда я позвонил и попросил ознакомить меня с этими списками.

— Но я не просто частное лицо, я там был, — настаивал я. — Бомба взорвалась чуть ли не рядом со мной, я попал в больницу. — Не стал говорить ему, что отделался распухшим коленом и царапиной на бедре.

— А зачем они вам понадобились? — спросил он.

Я объяснил, что меня как шеф-повара пригласили приготовить ленч для гостей, и одна из моих сотрудниц погибла при взрыве. Сказал, что, по имеющейся у меня информации, Специальная служба располагает списками всех приглашенных в ложу, а я пытаюсь добыть этот список, чтобы предложить выжившим присоединиться к психотерапевтической группе, созданной в память о моей убитой официантке. Чтобы помочь им пережить шок, вызванный взрывом.

Версию эту я придумал с ходу, экспромтом.

— Посмотрю, что удастся сделать, — услышал в ответ.

Я его поблагодарил и продиктовал мой электронный адрес и телефонный номер.

Посмотрел на часы. Чуть больше половины пятого. Позвонил Каролине.

— Алло, — услышал в трубке. — Я как раз думала о тебе.

— Надеюсь, что-то хорошее.

— По большей части. — Насчет ее тона у меня возникли сомнения.

— Не сожалеешь о прошлой ночи? — спросил я.

— Знаешь, все произошло так неожиданно.

— Да, — согласился я. Всегда считал, что самое лучшее в жизни происходит неожиданно, и Каролина не стала исключением. Но я не собирался торопить события. Кто-то сказал: «Те, кто ждет, возможно, и получат свой шанс». — Как идет вторая половина дня? — спросил я.

— Прекрасно. Я три часа играла на альте. Пальцы устали, но я так взбодрилась. Музыка — что кислород, без нее я задыхаюсь.

— Я думал, ты будешь собирать вещи.

— Я улетаю только в понедельник. Первый концерт в Чикаго состоится в среду, а на уик-энд оркестр едет с экскурсией на Ниагарский водопад. Я присоединюсь к ним в Чикаго в понедельник вечером.

— Так ты приедешь в Ньюмаркет?

— Не могу. Завтра в четыре иду в парикмахерскую.

— Понятно. — Мой голос переполняло разочарование. — И когда я тебя увижу?

— Ну что ты так расстроился. Это я не могу приехать в Ньюмаркет, но ты-то можешь приехать ко мне, если у тебя есть такое желание.

Желание у меня было.

— Когда?

— В любое время. Приезжай завтра и оставайся до понедельника. Утром отвезешь меня в Хитроу и проводишь в Штаты.

Мне ужасно не хотелось куда-то ее провожать.

— Хорошо. Буду у тебя к ленчу.

— Нет, позже. Мне нужно кое-что купить до парикмахерской. Приезжай в семь, и мы пойдем обедать в соседний паб.

— Здорово. Я тебе еще позвоню сегодня.

Я положил трубку и сидел за столом, улыбаясь в полный рот. Никогда в жизни меня так сильно не тянуло к другому человеку. «Что со мной?» — гадал я. Такое и радовало, и пугало. Я спросил у компьютера, кто сказал фразу, которая чуть раньше выплыла из памяти. Как выяснилось, Авраам Линкольн.

Но целиком цитата звучала следующим образом: «Те, кто ждет, возможно, и получат свой шанс, но им достанется только оставшееся от тех, кто поторопился». В будущем я решил не ждать, а проявлять инициативу.

Я провел за компьютером еще час, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Положил рядом с собой номер «Кембридж ивнинг ньюс» со списком погибших, начал вводить их имена в строку поиска в Интернете. Ничего. Правда, узнал, что один из погибших сотрудников «Делафилд», Гас Уитни, был связан с миром лошадей, через клуб поло. Точнее, «Лейк кантри поло-клаб».

Я занялся клубом. Нашел его сайт, большой, подробный, однозначно указывающий на то, что клуб в прекрасной финансовой форме и продолжает развиваться. Вывел на экран и фотографию улыбающегося Гаса Уитни, президента клуба. При этом с обновлениями на сайте явно не спешили. Прошло уже чуть ли не две недели после взрыва и гибели их президента, а упоминания об этом я не нашел. Основным спонсором клуба (меня это не удивило) значилась «Делафилд индастрис», а Ролф Шуман был одним из его вице-президентов.

Я нашел линк на Ассоциацию поло Соединенных Штатов и удивился, узнав, что этот вид спорта пользуется там такой популярностью. Разумеется, поло не могло тягаться с бейсболом или американским футболом, но клубов поло в США было в четыре раза больше, чем ипподромов. И в десять раз больше, чем клубов поло в Англии. Это стало для меня еще одним сюрпризом. Я всегда думал, что это непопулярный вид спорта, и особенно непопулярный в Англии, поскольку первыми стали играть в поло офицеры-кавалеристы английской армии на просторах далекой Индии, скучая по дому.

«У вас новое письмо», — просигнализировал мне компьютер: на экране в правом нижнем углу появился маленький синий ящик.

Письмо пришло от детектива-инспектора Тернера. Он прислал список гостей «Делафилд индастрис» в день скачки «2000 гиней». Едва я успел мысленно поблагодарить старину Тернера, как выяснилось, что нужной мне информации нет. Он прислал отсканированный лист бумаги с полным списком гостей. Однако кто-то жирной черной линией замазал семь строк — фамилии тех, кто не появился на ленче. Против шестнадцати фамилий кто-то поставил букву «у», вероятно, означавшую — «убит/убита», потому что «у» пометили Элизабет Дженнингс, Мэри-Лу Фордэм и Уолтерсов. Внизу кто-то дописал ручкой: «Луиза Уитворт» и «Элейн Джонс». Вместе с буквой «у». Я помнил по «Кембридж ивнинг ньюс», что Элейн Джонс убил кусок бетона, вылетевший из стены или балконного ограждения.