поэтому иди ты лесом со своим колдовством, — и он снова откинулся на кресле.

— Ну, как хочешь, — спасовала Мила и потянулась рукой к ручке двери, чтобы покинуть это пространство, но неожиданная тирада Егора её остановила.

— А хочешь, я тебе скажу, чего я хочу? Хочешь?

От решительного голоса парня она оторопела и, молча, кивнула. А Егор, получив согласие, выложил ей всё, что давно накипело.

— Я не хочу этого забывать, не хочу, понимаешь! И я скажу больше, я бы это повторил ещё много-много раз. Но ты же не позволишь, да? У тебя же муж, — ответил он за неё сам. — Зачем ты пришла? Посмеяться?

— Я не понимаю о чём ты?

— Не понимаешь? А так понимаешь? — Егор приблизился вплотную, и крепко зафиксировал её руки, лежащие на коленях, своими ладонями.

Милка чувствовала его жаркое дыхание кожей, от него шла такая мощная мужская сила, что противиться было невозможно. Будто поняв это, Егор накрыл её губы своими и нежно поцеловал.

— Теперь понимаешь? — охрипшим голосом спросил Егор, оторвавшись от Меланьи и освободив её руки.

— Не делай больше так! — она судорожно дёргала ручку, чтобы уйти, но дверь не поддавалась.

— А не то что? — улыбнулся он. — Тебе же тоже понравилось, признайся!

— Мне не понравилось, — наконец справилась она с дверью и, выскочив из машины, громко хлопнула дверью.

— Понравилось, точно понравилось, — сам себе сказал Егор. — Пропади он пропадом этот колдун.

* * *

Алёна встретила раскрасневшуюся Милку в дверях и пригласила на завтрак. В доме было тихо, маленький Вадимка спал, и взрослые ходили на цыпочках, чтобы не будить малыша. Тем не менее, на столе стояла миска с пирогами и стопка блинов, источающие жутко аппетитный запах.

— Как ты вовремя, мы как раз собирались садиться. А почему ты одна? Где Богдан?

— Спит ещё, я не стала его будить, он обычно поздно встаёт, — ответила Мила.

— Что-то случилось? — Алёна приглядывалась к ведунье, чувствуя неладное.

— Всё в порядке, не переживайте. Проснётся, сам придёт. Лёш, ты сможешь нас попозже до леса довезти, машину забрать? — перевела она разговор на другую тему.

— Егор отвезёт, — отмахнулся парень, усаживаясь за стол. — Ты мимо проходила, не заглядывала в машину, он ещё спит?

Милка мотнула головой, не желая сообщать об их с Егором разговоре. Приглашать гостя к столу пошла Машка. Егора посадили рядом с Меланьей, и весь завтрак она ярко ощущала идущую от парня волну желания. Несколько раз она даже ловила себя на том, что ей это действительно приятно, но гнала эти мысли, вспоминая Богдана. Егор же вёл себя невозмутимо, шутил, рассказывал истории, а под столом упорно старался незаметно дотронуться до ведуньи.

Позавтракали, потом Вадим проснулся, дом сразу наполнился детскими криками. Машка с Лёхой занялись малышом, Алёна мыла посуду, а Мила, сославшись на то, что пора будить Богдана, пошла в дом деда Степана. По дороге она вспоминала видение, пришедшее под утро. Богдану нужно рассказать, предупредить. А вдруг он тоже всё это видел? Ведь во сне он там присутствовал. Мила прибавила шаг.

Когда она вошла в комнату, то увидела, что её муж, лежит на кровати с открытыми глазами и не шевелится. Она немного подождала и позвала мужа по имени. Он даже не моргал. Холодящий страх пробежал по телу крупными мурашками, крик ужаса застрял комом в горле, и только сухой шёпот беззвучно срывался с губ:

— Только не это, пожалуйста, только не это…

Подбежав к мужу, ведунья дотронулась рукой до его шеи. Богдан был мёртв. Время замерло. Скорбь тягостно повисла в воздухе. Хотелось плакать, но глаза были сухими, хотелось кричать, но ком в горле не давал этого сделать. Ведунья в бессилии села рядом с телом мужа.

***

— Уже одиннадцать, а они всё не идут, — волновалась Алёна.

— Тёть Алён, а что вы хотели, — хохотнул Лёха и многозначительно поднял палец вверх, — дело-то молодое.

Но Алёна его не слушала, а набирала Милкин номер. Трубку никто не брал. Номер Богдана тоже без ответа.

— Пойду, схожу, — взволнованно проговорила женщина.

— Давайте я схожу, — вызвался Егор. — Потороплю, им же ещё в больницу ехать.

* * *

С порога Малой громко спросил: «Можно к вам?» Ответом ему была гробовая тишина. Парень немного подождал и шагнул в комнату. От увиденной картины он замер. На кровати неподвижно лежал Богдан, а рядом мерно покачиваясь сидела Милка. Он подошёл ближе и тронул её за плечо. Девушка этого даже не заметила, она была явно не в себе, смотрела в одну точку и постоянно повторяла: «Они его забрали. Они его забрали»

Егор набирал скорую…

37. Я так больше не могу…

Звонок в скорую, звонок Лёхе, кратко сообщить о случившемся, выдержать причитания и плач женщин, разговоры со службами, помощь Милке в заполнении документов, круговерть неотложных дел накрыла Егора. Лёха помогал.

Про себя он думал: «Хорошо, что мы здесь, кто бы им помог?» И тут же в голове всплывала последняя его мысль в сторону Богдана: «Пропади он пропадом этот колдун»

Нет, он не виноват в том, что случилось. Точно не виноват. Хотя примерное время смерти приходилось как раз на их с Милкой разговор. Ну и ладно, сейчас некогда об этом думать, он сделает всё, чем может помочь, а потом будь, что будет.

Когда все разъехались и дом опустел, можно было бы выдохнуть, но случилась ещё беда: у Меланьи открылось кровотечение. Срочно повезли в Смоленскую гинекологию. Там Егор навёл шороху, объясняя всем и каждому, что это не простая женщина, что ей нужна самая лучшая помощь и самые лучшие условия. Через час после госпитализации успокаивать заботливого «мужа» вышел сам заведующий отделением.

— Того, что вы оставили свой телефон на посту достаточно, — убеждал он Малого. — Вы привезли её вовремя, случай несложный, успокойтесь и идите домой. Ваша жена обязательно поправится.

— Она не моя жена, — потухшим голосом проговорил Егор.

— Хорошо, пусть так, но я вам обещаю, с ней