со своей девчонкой не пойдёшь. Выйдешь просто к ним на встречу, но будешь не один. Говоришь из четверо было? Ничего, справимся. Бабушке ни слова.

— Н-но откуда ты знаешь?

— Бога ради, успокойся. А то я не видел вас. На соседнем доме серенады ей играешь.

Он ухмыльнулся.

— Прекрасно смотритесь.

— Спасибо, — краснея проговорил Лёша.

19 глава

Вечером, когда уже спальные районы Питера оставались без последних светящихся во тьме одиноких окон, у Лёши всё только начиналось. Переодевшись, он взял мешочек со звенящими монетами и медленно пошёл в сторону вчерашнего переулка. В памяти у него крутилось воспоминание сегодняшнего дня.

Солнце светило высокого над землёй, можно сказать, что больше припекало, чем грело. Демков вальяжной походкой шёл домой. Больше всего ему хотелось закрыться в своей небольшой квартире, укутаться в тёплое одеяло и никуда больше не выходить.

Парень уселся за свой стол, взял лист бумаги и ручку. Прикусывая и без того измученный судьбой колпачок, он начал царапать на белоснежной поверхности послание, которое должен был доставить по определённому адресу, в определённое время и определённому человеку. Схватив свою записку и быстро пробежавшись по ней глазами, он сложил её на половину и сунул в конверт.

Войдя в едва знакомый дом, он остановился около двери и оставив букет ромашек и письмо, позвонил в дверь и убежал. Спустя несколько секунд появилась старушка, опирающаяся на трость.

— Молодёжь, — не громко произнесла она, захватив подарки и ушла.

Уже изношенная подошва кед позволяла чувствовать все попадающиеся камушки. Подкупило же его обуть их.

— Не прошло и года как ты снова втянулся в какую-то авантюру, — измеряя комнату широкими шагами, ходил туда-сюда Рамзес. Обычно непринуждённое лицо, на котором время от времени появлялась ухмылка, но одновременно ярость разгоралась огнём.

— Это не авантюра. Мы просто рассчитаемся с этими и всё.

— Это хорошо если рассчитаетесь нормально, а если пулей в лоб? В твой бестолковый лоб!

— С каких пор ты стал таким нервным?

— Я? — он тут же остановился и размеренным ходом двинулся к дивану, а опустившись на него, закинул ногу на ногу. — Я полностью спокоен.

— Ну-ну.

Смерив собеседника улыбающимся взглядом, Лёша вышел из комнаты.

— Дурак, надеюсь всё обойдётся, — выдохнул Рамзес, но юноша вряд-ли это услышал.

Время тикает, на наручных часах, стрелки показывают половину двенадцатого. Остановившись, он просто посмотрел вперёд, пытаясь нащупать пистолет. По телу пробежал холод, но собравшись силами, всё же пошёл в неизвестность.

«Они уже должны быть на месте, — одной лишь мыслью снимал не на долго страх, сковывающий его, — Они не подведут.»

Снова двор, в котором он едва не распрощался с жизнью, был перед ним.

В редких окнах ещё горел свет и мелькали силуэты людей. В одном из них женщина крутилась, вероятно возле стола, убирая приборы, но через мгновение куда-то ушла и погасила за собой свет. Лёша всё так же стоял один. «Зря это всё, зря».

Что-то напевая себе под нос, парень шагал по кругу пока голова его не закружилась и где-то не раздались чьи-то разговоры. Перед глазами всё плыло, а он лишь услышал приближающиеся шаги и громкую невнятную беседу, сменившуюся на покашливание.

— Добрый вечер, малый, — прозвучал один голос. Картинка практически уже вернулась в свой строй и юноша смог увидеть перед собой того самого здоровяка, который настраивал аппаратуру.

— Ну что? Принёс? — сиплым очень низким голосом прохрипел худой мужичок, стоящий позади.

— Та погоди ты. Малец, деньги отдаёшь и мы уходим из твоей жизни на-всег-да.

Стоило ему это договорить, как откуда-то появился Чак. Медленным ходом, виляя хвостом, он подбирался к мужчине, и задними лапами нажал на его плечи. Когда тот обернулся, то потерял равновесие и рухнул на землю как только перед ним появились оголённые зубы пса.

— Откуда тут это?

В испуге он метался, а собака лишь наблюдал за ним.

— Игра закончилась, товарищи.

С направленным пистолетом проговорил Лёша. Как только взоры присутствующий обратились в его сторону, дуло парень направил в небо и выстрелил холостым. Здоровяк попытался подняться, но Чак сразу же прижал его, а остальные стали крутиться, пытаясь разбежаться.

Откуда-то из кустов раздался шорох и сразу же в глаза ударила волна яркого света из фонаря и оглушил громкий выкрик «Стоять, не двигаться!» Дальше он уже ничего не помнил, пришёл в себя только в доме Елены Алексеевны, когда на него смотрели пять лиц. Потерев лицо руками, он стал осматривать их.

— А ты что тут делаешь? — глядя на Искру спросил тот.

— Я? Я всегда была тут.

— А как же? Ты не читала?

— Не читала что?

— Я же тебе под дверью оставлял записку с букетом.

— Ты мне? Букет?

— Нет, то есть, да. Ну не важно, так ты читала?

— Ничего у меня не было.

— Ну бабушка забирала, унесла в квартиру и должна была тебе отдать.

— Лёшка, ни какой бабушки у меня на этаже нет.

— Ну как же?

— Может подъезд перепутал.

— Ты же в первом живёшь.

— Так и знала. Я живу в третьем, а в первый иногда наведываюсь к той самой старушке.

Она заливисто расхохоталась, тем самым заразив присутствующих смехом.

20 глава

На улице уже несколько дней шёл дождь. Пасмурная, сырая погода подрывала все планы. В комнате у Юры все молчали, время от времени балующийся пятаком Лёша шёпотом чертыхался.

— Вот бы в деревню съездить. — неожиданно проговорил тот, обратив на себя внимание присутствующих.

— И к кому же ты собрался? — шелестя газетной бумагой и поправляя очки, спросил Юра.

— Один знакомый звал в гости.

— У тебя хоть где-нибудь нету знакомых? — усмехнулась Искра.

— К сожалению, не везде они есть.

— Говорил я несколько часов назад с Шишкой, говорит, тебя зовут на первое выступление по ТВ.

Взгляд Перепелицына был по-прежнему прикован к чёрным строкам на грязно серых страницах, а другие встретились между собой взглядами.

— На студии послезавтра в десять.

— А можно с вами? — выпалила девушка.

— Посмотрим.

— Одно и то же каждый раз, временами кажется, что словарный запас парней насколько ничтожно мал, что кроме этого слова они не знают ничегошеньки.

— Началось, — водя головой со стороны в сторону прошептал Юра, и сложил пальцы на переносице, слегка покрасневшей от очков. Лёша просто ухмылялся глядя на них.

— Замолчите, — проговорил он, — Чак, стоит ли идти Искорке с нами?

— Хватит меня так называть.

— Видишь, зевнул, значит стоит, — не обращая внимания, на недовольство той, проговорил Демков.

Через пару дней они отправились в деревню. Быть в городе становилось тяжеловато, приходилось уходить от толп и прятаться в