– Жаль, что твой конь пал.

Она смело обхватила его запястье и повела за собой. Ее ладонь оставалась прохладной. Он смотрел на ее собранные в косу волосы, ниспадающие до пояса, на плавные движения бедер. Колокольчики на ее легких одеждах позвякивали в такт ходьбе. Он ощущал едва уловимый запах ароматных масел, которыми была умащена ее кожа.

Они обогнули холм и двинулись в тень, под каменный козырек, где находился вход внутрь кургана.

В полутемном коридоре их шаги звучали гулко, покатый пол плавно спускался вниз, и парню стало не по себе. Он остановился.

– Разве тут, в кургане, не одни мертвецы?

Она снова улыбнулась:

– Мертвецы глубоко под землей – великие воины и правители, которые никогда не исчезнут из памяти людей. Они спят в богатых чертогах, осыпанные сокровищами. А над ними властвует Великий Вождь. Он живее живых, потому что пьет из кубка зелье Жизни.

Сказав это, она почему-то перестала улыбаться. Парень кивнул. Где-то он все это уже слышал или читал. В данный момент вождь его не интересовал. Ему хотелось, чтобы сон не кончался, а девушка все время вела его за руку. Даже если впереди ждет армия мертвецов.

– Темно, – сказала она и, подойдя к нише в скале, из которой на стену падал красноватый отблеск, взяла толстую палку, стоявшую у стены, и поворошила угли. Когда она раздувала огонь, Дэн залюбовался ее лицом и губами. Наконец тряпки на палке вспыхнули, и в руке рабыни зажегся факел. Отблески огня весело заиграли на стенах коридора, черная струйка дыма потянулась к выходу, словно убегая из этого места.

– Чужестранец, – позвала девушка, подойдя к Дэну и заглядывая ему в глаза, – если тебе предложат, не пей из кубка.

В свете факела она была так красива, что ему захотелось ее поцеловать. Но он почему-то знал, что сделать этого не удастся. Сон шел своим чередом, заставляя его верить в происходящее, но не отпускал и не давал осуществлять свои желания.

– Почему? Разве там не «зелье Жизни»? – небрежно бросил парень.

– За каждый год жизни, подаренный колдовством, придется платить. И цена высока.

Она снова взяла его за руку и повела вперед. Потолок становился все выше, стены расступались перед ними, и коридор в скале расширялся. Иногда пламя выхватывало незамысловатые рисунки на стенах: кони, несущиеся наперегонки, люди, пляшущие на склоне холма, изогнутый серп луны и рядом с ним солнце с изломанными лучами.

Он разглядывал все это, и стены поплыли перед глазами. Нарисованные фигурки ожили и понеслись в танце. Сон потерял свою последовательность, и Дэн оказался вдруг у самых ворот в конце коридора. Слышалась музыка: гудение дудок и удары барабанов.

Девушка повернула его к себе.

– Не пей из кубка! – повторила она и посмотрела на него сначала строго, затем ласково.

– Почему ты меня защищаешь?

– Потому что ты говоришь со мной не как с рабыней, а как со свободной.

Он хотел спросить, что там, за дверью, хотел задать еще тысячу вопросов, но девушка вдруг оказалась совсем близко и положила прохладные ладони ему на плечи.

Затем последовал поцелуй, и Дэн растворился в нем, как бывает только во сне. Тело стало безразмерным, чувства обострились до предела. Он купался в море волшебных эмоций и думал о том, что наконец-то встретил ту, с которой готов бежать на край света. Он летал высоко-высоко в пуховых облаках, и она была рядом, была частью его. Только бы этот поцелуй никогда не заканчивался.

Но стоило ему подумать об этом, тепло ее тела исчезло, и парень лишь водил руками по пустому воздуху.

«Вставай!» – сказала она, тревожно глядя на него.

«Я и так стою», – ответил Дэн.

Земля задрожала. Факел затрясся в ее руке и погас. В последнюю секунду ему показалось, что девушка очень похожа на Гульшан.

«Дэн, вставай!»

Парень с трудом выкарабкался из тяжелого дневного сна. Разлепил глаза.

Гульшан смотрела недобро. Дед тоже рассматривал его, как экспонат в музее.

«Чего им от меня надо?» – лениво подумал Дэн.

– Обязательно будить в самый неподходящий момент?

– Нашел время отдыхать. Не ты ли так торопился на помощь доктору?

– Я что, уснул?

Дэн сразу сел и пожалел об этом. Маленькие искорки зарезвились у него перед глазами. Парень где-то читал, что это лимфоциты, клетки иммунитета, живущие в крови человека, – белые тельца. При резкой смене давления глаз видит их на просвет в кровеносных сосудах.

Эта мысль ему понравилась, и он начал следить внутренним взглядом за резвящимися яркими точками, пока не погасла последняя из них.

Тут до него дошло, наконец, что они все еще сидят в расселине. Правда, солнце пока не заполнило лучами их убежище.

– Сколько я спал?

– Минут двадцать.

Он почувствовал, как ноет спина, – неровный каменный пол не самая удобная кровать.

– Надевай свои кеды. Ногу я перебинтовала.

– Когда ты успела?

– Пока ты дрых без памяти.

Парень быстро растер ладонями затылок.

– Я даже не заметил, как вырубился. Значит, вы тут могли со мной что угодно сделать. Даже губы накрасить или ногти!

– Мы с трудом сдержались, – сказала Гульшан, копаясь в рюкзаке. – А вот женские носки тебе придется надеть. Они чистые, мои. Иначе будут новые мозоли…

– Да в жизни меня никто не заставит надеть девчачьи шмотки! Я нормальный! Ясно?

Азим, все это время стоявший в проеме, опустил голову и сказал:

– Нужно спешить. Это облако не вечно будет висеть над нами.

– Облако? – сонно повторил парень.

– Да. Облако… – торопливо проговорила Гульшан. – У нас есть несколько минут, чтобы убраться отсюда. И если нам повезет, мы доберемся до реки, прежде чем кто-нибудь рухнет от жары на землю.

С этими словами она натянула дамский носок ему на ногу, как на маленького, а потом начала с усилием надевать кед.

– Нет! – крикнул Дэн. – Никаких женских штучек! На помощь!

– Помолчи-ка! – Гульшан почти ткнула ему в нос указательным пальцем.

Они вылезли из расселины, и парень понял, почему следовало торопиться.

Длинное облако, похожее на растянутую по небу сахарную вату, ненадолго скрывало солнце. Оно медленно таяло, как снег, брошенный в теплую воду.

Дэн давно не видел, как его дед бегает, и потому припустил сам, чуть хромая на одну ногу. Боли он не чувствовал, просто повязка мешала ступать ровно.

Скала казалась тусклой и бледной, но от нее все еще исходил зной.

Они бежали молча, чтобы не терять силы на разговоры. Азим дышал тяжело и отставал.

Скоро перед ними заблестела яркая полоска света.

– Река! Это река! – еще никогда Дэну не хотелось искупаться так, как сейчас.

Примерно