– Вот именно, что «неужели»! Вы посмотрите на тех, кто сейчас гордо называется селебрити! Среди них же черт знает сколько людей, ставших знаменитыми непонятно почему. Какие-то светские девицы, которые бегают из одного ночного клуба в другой, вдруг становятся любимыми объектами таблоидов. Какие-то незначительные личности, не сыгравшие в своей жизни ничего стоящего, вдруг оборачиваются героями новостей. Раньше я знал: Бастер Китон – знаменитость, мой покойный друг Марлон Брандо – знаменитость… Мы в свое время организовали оркестр, который назвали «Голливудские вампиры». Вот эти нынешние ребята-селебрити гораздо больше достойны этого названия, чем наш оркестр. Наверное, они, эти вампиры, вполне счастливы, а я вот нет.

– Любого родителя делают счастливым его дети. Ваша дочь Лили-Роуз начала карьеру модели…

– Ох, не бередите рану. Рано ей еще, в неполных шестнадцать лет! Ей бы окрепнуть немножко… Я ей говорил, но кто теперь родителей слушается? Впрочем, мы тоже не слушались, и ничего, выжили…

– Российские зрители не очень хорошо ориентируются в гангстерской истории США – представьте своего героя в новой картине «Черная месса».

– В 2011 году ФБР радостно отрапортовало о поимке знаменитого бостонского гангстера Джимми Уайти Балджера, который прятался от правосудия тридцать лет. При этом не то чтобы скрывался, но и не очень активно подчеркивался тот факт, что Балджер, могущественный босс ирландской мафии, был не только братом сенатора штата Массачусетс, но и активным информатором того же ФБР. Правда, закладывал он не своих, а конкурентов из итальянской мафии, чье уничтожение ФБР гордо ставило себе в заслугу. Вот почему Уайти так долго прятался. Поймали его довольно случайно, в Калифорнии, когда он уже разменял девятый десяток.

– У вас реноме непревзойденного исполнителя вымышленных героев…

– Вымышленных? Вы хотите сказать, что Вилли Вонка, Безумного Шляпника и Джека Воробья не существует? Боже, как я заблуждался!

– Вы уже взрослый, пора узнать правду. А если серьезно: каково после такого количества придуманных героев играть реального человека?

– Нужно было держать себя в рамках. Я же люблю подурачиться на площадке! Что бы я был за актер, если бы не любил дурачиться? Тогда уж лучше в бухгалтеры идти! И вот эти роли, не говорю уже о тех, кого я перечислил, но и вполне земные – вроде Чарли Мордехая в одноименной картине или Уилла Кастера в «Превосходстве» – давали мне возможность быть эксцентричным, позволять себе некоторые вольности относительно сценария. А когда играешь реальную личность, то обязан следовать его характеру. Как вы, возможно, слышали, съемочную площадку «Крестного отца» посетила верхушка итальянской мафии, чтобы проследить, не снимает ли Коппола какой-нибудь порочащий их памфлет. К нам мафиози-ирландцы не приходили, но опасения, что они могут прийти, где-то здесь (стучит по голове) присутствовали.

– Вы встречались с Балджером?

– Хотел встретиться. Мы связались с его адвокатом, но Уайти, будучи уже в тюрьме, категорически отказал мне в аудиенции. Что, в общем, понятно: книга, на основе которой был написан сценарий, рисует его отнюдь не ангелом.

– Думаете, он ожидал, что ему почетную грамоту за его подвиги выпишут?

– Так ведь тут не все так просто. Что такое мафия: ирландская, итальянская или любая другая? Это прежде всего тесный круг: друзей юности, соседей, родственников. Они по выходным обедают вместе, они по вечерам в баре сидят, они друг у друга детей крестят. Ну это как любая компания. Только одна компания собирается, чтобы в бридж играть, а другая – чтобы убивать, отнимать деньги и распределять между своими. Поэтому свои – квартал, район, дом – считают главаря благородным кормильцем, родным и милым Джимми. Хотя, конечно, он бандит и убийца. Но сам себя он таким не считает.

– Как же вы решили сыграть такого неоднозначного персонажа?

– Для меня это было не очень трудно – я из очень простой семьи, и нравы у нас были соответствующие. Когда мне было лет восемь, мы перебрались из Кентукки во Флориду, и я появился в новой школе в простенькой одежонке, с жутким акцентом и тут же стал объектом школьных хулиганов: могли меня и иголкой уколоть, и за шиворот водички плеснуть, и подошвы у кроссовок клеем смазать… В общем, когда я пожаловался маме на это, она посоветовала мне в следующий раз взять близлежащий кирпич и без разговоров дать обидчику по голове.

– Дали?

– А срок давности уже вышел? (Смеется) Нет, лучше не буду признаваться, просто скажу, что с какого-то момента ко мне приставать перестали. И я вот это чувство кирпича в руке сохранил, оно помогло мне разобраться в психологии Балджера и придать ему какие-то человеческие черты. А остальное, конечно, заслуга режиссера и гримеров: постановщик фильма Скотт Купер рассказывал мне, как Уайти должен был вести себя в конкретной ситуации, а гримеры в течение ежедневных полутора часов превращали мое лицо в лицо Балджера. Кстати, его адвокат и еще пара свидетелей были потрясены моим сходством с ним, и не только физическим.

– Недавно вы сказали, что Скотт Купер возродил вашу карьеру. Странно было такое услышать от одного из самых знаменитых актеров Америки…

– Я такое сказал? И чего это мне взбрендилось… А-а-а! Вспомнил! Это я сказал потому, что после довольно долгого перерыва очень хотелось сыграть что-то другое, что-то приземленное, а то ведь все парю под небесами или с грибами разговариваю. Я постоянно боюсь увязнуть в штампах, потому что тогда мгновенно закончусь как актер.

– Ваши партнеры по фильму отзывались о вас в превосходных тонах…

– Спасибо им, конечно. Но без моих коллег я бы не справился, все они добавили свои краски. Это и Джоэл Эдгертон, филигранно сыгравший ближайшего дружка Уайти, и Бенедикт Кэмбербэтч, изобразивший брата Уайти, сенатора штата Массачусетс. А еще хочу выделить молодую, но очень одаренную актрису Дакоту Джонсон – она сыграла мать единственного сына Балджера.

– Хотели бы вы как-нибудь посмотреть «Черную мессу» с Балджером?

– Да, только было бы неплохо, чтобы его перед просмотром хорошенько обыскали, а потом, уже во время сеанса, между нами сидел полицейский. Моим детям пока еще нужен отец.

7. Не знаю, почему меня считают классным

«Grazia». 06.03.2018

В феврале 2018 Dior представил новую парфюмерную воду для мужчин «Sauvage Eau de Parfum». Лицом рекламной кампании стал Джонни Депп: актер не только снялся для постеров и ролика в образе одинокого странника, но и рассказал, почему именно эта кампания поможет его поклонникам увидеть его настоящего.

Кампания «Sauvage»