Ладные, невысокие – по сравнению с джиннами, которых Инос в последнее время привыкла видеть перед глазами. Ростом примерно как импы, но все же выше, чем она. Лица и руки смуглые, но все же не такого, как у импов, оттенка; волосы светлые, курчавые, раскосые глаза, похожие на эль-фийские. Заостренные кончики ушей. Сиды. Живые сиды! Вынырнули из небытия, из могилы! Совсем молодые. Двое чуть постарше мальчишек.

Но достаточно взрослые. И их четверо.

Бог Милосердия!

Что-то они слишком сильно запыхались после такой недолгой пробежки. Они улыбались, хихикали вне себя от восторга. Ничего хорошего это не предвещало.

Одежду их составляли безрукавки, длинные штаны и ботинки – все из добротной материи, с вышивками и подогнано по фигуре, оливкового цвета. Все пропахло дымом костра, лошадьми и потом.

Предводитель хотел похлопать ее по щеке, и Инос в отчаянии попыталась укусить его за руку. Он засмеялся и вместо щеки погладил ее грудь.

– Злодей! – крикнула она во всю мочь. – Зверь! Гад! – Попыталась пнуть его, тогда он поймал ее ногу.

Мужчина, державший ее сзади железной хваткой, продолжал что-то шептать на ухо.

Командир погладил ее по бедру. У Инос по коже побежали мурашки, а предводителя это рассмешило, и он снова засмеялся.

– Не понимаю! Не знаю, что ты говоришь! Чудовище! Четверо против одной! Гады! Трусы! Чертово отродье!

А командир, держа ее лодыжку и продолжая поглаживать бедро, пытался что-то объяснить и наконец нашел слово, которое она поняла и среагировала: «Пришельцы!»

Посмотрел на остальных, потом снова на Инос, и улыбка сошла с его лица.

Пришелец? – повторил он со своим необычным акцентом. Он отвернулся и плюнул на траву. – Пришелец!

Все теперь прояснилось. Пришельцы – непрошеные гости. А с любыми несидами можно позабавиться. Это честная игра. Перестрелять мужчин, изнасиловать женщин. Что еще? Что они сделали с Кэйд? В Туме исчезали целые легионы.

– Нет! – Инос яростно замотала головой и снова принялась вырываться.

Державший сид сжал ее крепче. Она застонала, сползла ниже, и ее голова оказалась прижата к груди держащего ее мужчины. Снова Инос бессильно повисла у него на руках.

Один из них заговорил резко и быстро.

Предводитель кивнул, жестом велел замолчать, а сам отпустил щиколотку Инос и принялся расстегивать рубашку. Инос теперь наполовину сидела – поза эта не позволяла вытянуть ноги – и постепенно сползала вниз.

Ухмыляясь, главный из четверых сбросил рубашку. В силу какой-то странной особенности законов ночного освещения Инос видела каждую каплю пота у него на груди.

– Свора псов! – простонала Инос, не в силах больше кричать. – Зверье! Подонки! Какие мужчины станут…

Снова топот копыт, испуганное ржание лошадей.

Мужчины обернулись. Полураздетый сид поднялся на ноги, отрывисто отдавая приказы. Двое других присоединились к нему, рядом с Инос остался только один, тот, который держал ее. Он тоже развернулся, предоставив и Инос лучший обзор.

Трое сидов бросились к лошадям, словно за ними гнались львы. Лошади и мулы метались в панике, ржали и становились на дыбы. На одной лошади сидел всадник и размахивал в темноте горящей веткой.

Для лошадей нет ничего страшнее огня. Две уже ускакали и скрылись в гуще деревьев. Третья, запутавшись в веревке, за которую были привязаны мулы, грохнулась на землю. Два мула высвободились из пут и тоже убежали, оставшиеся всхрапывали и носились в ужасе вокруг всадника. А всадник – таинственный огненный силуэт на лошади, – высоко подняв факел, гнал животных прочь, к лесу, пока они не скрылись во тьме. Остались только две лошади: беспомощно катавшееся по земле, по-видимому, покалеченное животное и та ошалевшая от искр, на которой сидел безумец. Трое сидов бросились через луг в темноту, но лошадей им уже не найти.

А всадник дернул поводья, пришпорил коня, и конь понесся, едва касаясь копытами земли. Это была Кэйд! Неподражаемая Кэйд, оседлав по-мужски коня, словно сам Азак, в одной ситцевой нижней рубашке, седые волосы развевались по ветру.

В руках у тетки была пика, она хотела пронзить на скаку одного из насильников. Когда они сошлись, мужчина подпрыгнул, схватился за поводья и в следующую минуту, отброшенный, покатился по земле.

Улыбка сползла с лица сида, держащего Инос. Инос напрягла ноги и резко выпрямилась, ударив его головой по лицу, потом толкнула его, в это мгновение он схватил ее за волосы и оттолкнул. Девушка грохнулась на землю, успев ударить сида локтем. Удар пришелся между ног, тот задохнулся и застонал. Она снова ударила, еще сильнее, и тогда он отпустил ее. Инос была свободна.

Она вскочила на ноги и бросилась к лошади, мчавшейся прямо к ней. В диком прыжке, словно акробат, она попробовала поймать поводья. В следующее мгновение страшный удар копытом, такой, что способен был расколоть на кусочки весь мир, бросил Инос на землю.

Минуту принцесса лежала оглушенная, не в состоянии вздохнуть, не понимая, что произошло. Потом попробовала встать. Щиколотку пронзила боль. Все поплыло перед глазами.

Вокруг шалаша горела трава. Казалось, в темноте забил фонтан желтого света. Где-то скакала Кэйд. Наверное, конь испугался воды, или тетке удалось развернуть его, потому что он летел навстречу двум сидам, все еще готовым сражаться. Один из них попытался поймать коня за повод.

А другой выбежал на открытое пространство – у него был лук! Он прицелился. Конь повернул вновь. Засвистела стрела. Инос вскрикнула, конь взвился на дыбы, махая копытами.

Потом опрокинулся и перекатился на бок. Кэйд! Инос не видела, что случилось с Кэйд.

Тишина.

Всадник не поднялся.

Инос снова попыталась встать, и снова резкая боль бросила ее наземь. Наверное, сломана лодыжка.

Один за другим подошли мужчины. В молчании они уставились на нее.

Высокий сид, который схватил Инос, стонал, держась за пах. Его лицо и рубаха были перепачканы кровью, текущей из разбитого носа. Остальные двое судорожно глотали воздух.

Ей хотелось сморщиться, усохнуть, чтобы стать как можно меньше перед лицом растущей ненависти. В раскосых глазах сидов больше не было игры и восторга, только боль и жажда мести. Две лошади убежали, две убиты или покалечены, товарищи их воют от боли, а все четверо выставлены полными идиотами. Теперь уж они посчитаются с девчонкой.

Инос сгребла горсть земли и песка, зажала в кулаке – бросить в глаза первому, кто осмелится приблизиться. Легко она не сдастся, не дождутся они криков о пощаде, что бы ни сделали. Во имя Богов, она – королева!

– Зверье! – крикнула она. – Так вам и надо! Подождите, сейчас прискачут мои друзья! Вы! Марш! Быстро принести мою одежду вон оттуда…