— Это я вам обеспечу, — кивнула Несса. — Я напишу королеве и попрошу ее послать писаря к кухарке — к самой лучшей кухарке! — чтобы он записал для нас несколько рецептов.

Несса пообещала завтра устроить переезд — прислать повозку за детьми и вещами — и в приподнятом настроении отправилась вместе с Мертой обратно в замок.

— Спасибо, — сказала Несса.

Молодой слуга вздрогнул; Дейви по опыту знал, что дворяне не благодарят за работу тех, кто по рождению обязан ее делать. Он обернулся — и пал добровольным рабом улыбки. Ледяной Воин немало изумил всех выбором этой леди в качестве жены; сейчас она появилась внезапно… и как-то чудно одета. Дейви поклонился и присоединился к слугам, уже собравшимся в Большом зале; все ждали, что скажет молодая графиня.

Несса нервничала, не зная, как начать речь. Возможно, она нервничала еще и потому, что оделась совсем не так, как надлежало одеваться знатной леди, жене графа. Она не рискнула надевать платья королевы и Алерии для той черновой работы, в которой собиралась принять участие, поэтому переоделась в просторное платье Мод и у нее же взяла чепец, под который убрала свои пышные локоны. Проверив застежку пояса, стягивающего избыточные складки платья, Несса вошла в Большой зал.

Не желая прослыть лентяйкой и лежебокой, она встала рано утром и собрала слуг, чтобы все закончить до того, как воины придут на утреннюю трапезу. Вчера, по возвращении из деревни, она распорядилась очистить полы от старого и грязного тростника, ни намеком не высказав упрека за его состояние. А сейчас она намеревалась приступить к побелке стен. Несса уже хотела заговорить, но тут чья-то маленькая ручка дернула ее за юбку, и детский голосок пропищал:

— Я хочу помогать.

Несса посмотрела вниз — малышка Беата заглядывала ей в глаза и теребила за подол.

— Ты и будешь помогать, ягненочек. — Несса вытащила из стоявшей рядом кадки самую маленькую метелку и протянула ее девочке. Потом с улыбкой посмотрела на троих детей, жавшихся к Мод. — Вы все можете помогать, тут работы хватит на целую армию.

— Такая работа — только для подневольных людей, — неожиданно заявил Уилл.

В зале воцарилась гробовая тишина; все ждали, что ответит молодая госпожа дерзкому мальчишке.

Девушка внимательно посмотрела на Уилла; он пытался, как граф, изобразить холодное безразличие. Несса невольно вздохнула — мальчика обуревала гордость за свое непризнанное родство и мучил стыд за позорное происхождение. Исполненная сочувствия, она даже забыла, что на нее смотрит толпа любопытных зрителей.

— Уилл, это не… — Мод решилась нарушить гробовую тишину, но ее остановила поднятая рука молодой леди.

— Уилл, я не рабыня, — с ласковой улыбкой сказала Несса. — Но даже у меня, как у графини замка Таррант, есть свои обязанности. Я не нахожу ничего постыдного в честном труде. Моя обязанность — содержать этот замок в таком порядке, которого требует его благородное назначение.

Мальчик кивнул; он пришел в замешательство от того, что не получил взбучку за свою дерзкую выходку.

Чтобы не смущать Уилла, Несса сразу же предложила всем приступить к работе и добавила:

— Я буду признательна вам за помощь. — Она выбрала подходящую кисть и протянула Уиллу. — К тому же эта работа может быть забавой. Когда мы с сестрой были маленькие, мы воображали, что каждым ударом кисти, как мечом, поражаем врага.

Дети захихикали, и даже Уилл улыбнулся. Он взял «оружие» и сделал шуточный выпад против воображаемого противника.

По залу пронесся шорох голосов и тихий смех. Даже самых молчаливых и брюзгливых покорило сочувствие их госпожи к мальчику и ее желание работать вместе с ними. Все быстро разобрали кисти и с редкостной энергией принялись за дело. И никто не замечал высокого мрачного человека, стоявшего в тени входного тоннеля.

Гаррик только что вернулся из поездки. Он ездил проверять состояние удаленных земель, и впечатление было удручающее. Граф винил во всем себя: он слишком долго отсутствовал, и теперь понадобится много времени и труда, чтобы исправить ущерб, нанесенный бесхозяйственностью. Сопровождавшие его воины разошлись по своим делам, а он вошел в Большой зал как раз вовремя, чтобы услышать, как его жена говорила с незнакомой маленькой девочкой, а потом мирно, без упрека ответила на дерзость смутно зна-комого мальчишки.

Сердечность Нессы произвела на графа самое благоприятное впечатление. Он вспомнил, как нагрубил Нессе, сказав, что она нужна ему только для производства наследника. Теперь он раскаивался и в той злости, и в тех словах: эта необыкновенная женщина должна была подумать, что он желает ее только ради рождения наследника! Сын — это важно, но он ни за что не станет добиваться ее уступчивости только для продления рода. После знакомства с Нессой граф перестал себя узнавать, теперь он был убежден, что не получит ни удовольствия, ни подлинного удовлетворения от объятий по обязанности. Это может быть только по доброй воле и обоюдному желанию! Он сдерживал свою страсть и будет сдерживать дальше, пока не покорит эту женщину, излучающую такую сердечность, которой ему доселе не приходилось встречать.

Внезапно Несса словно ощутила чье-то прикосновение. Резко обернувшись, она увидела темную фигуру, стоявшую в тени тоннеля. И тотчас же сердце ее забилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Когда же граф перевел взгляд на детей, она отчетливо вспомнила, что не давало ей заснуть в эту ночь. Если Мод и даже Мерта боялись старого лорда Уильяма, который мог выгнать новых обитателей замка, то Нессу больше всего беспокоило, как муж отнесется к ее самоуправству. Собравшись с духом, она приблизилась к нему и пробормотала:

— Доброе утро, милорд. Я не ожидала…

Граф приложил палец к ее мягким губам, и она от этого прикосновения затаила дыхание.

— О Гаррик… — Тут он наконец-то убрал руку, и лишь после этого она смогла продолжать: — Гаррик, я пригласила вашу бывшую няню вернуться сюда, чтобы помогать мне навести порядок в замке. — Ответа не последовало, и Несса, чтобы оправдать свой поступок, добавила: — Она прекрасная кухарка и будет нам очень полезна.

Молчание продолжалось, и Нессе пришлось поднять глаза. Оказалось, что муж не отрываясь смотрел на ее губы. Они вдруг сразу пересохли, и Несса невольно облизала их кончиком розового языка, отчего в его глазах зажглись серебряные искры. Она тут же потупилась и, отступив на шаг, проговорила:

— Мод взяла этих детей к себе. У них никого нет, если бы не она, им пришлось бы побираться или воровать. — Начав говорить, Несса приободрилась и теперь уже без запинки продолжала: — Замок большой, много комнат пустует, и я чувствовала, что было бы справедливо предоставить им место. Они отработают свое содержание.

Гаррик все еще молчал; зеленые глаза смотрели на него с напускной храбростью, но он видел в них настороженность, мольбу и надежду: Граф кивнул; себе он объяснил свое согласие как очередной шаг в борьбе за сердце Нессы. Даже самому себе он не признавался, что детский смех оживит мрачный зал не меньше, чем побелка, а счастье этих детей придаст дому тепло, которого он давно лишен.