Темнело. Пограничники выставили часового. На хуторе народ потусовался у ворот, поглядывая в сторону палатки, но никто оттуда так и не пришел. Похоже, с той стороны тоже никого не выпускали. Хотя перепрыгнуть или перелезть невысокий полупрозрачный заборчик мог бы любой желающий. Странная нелюбопытность местных начинала смущать Командора. Но он решил отложить все вопросы на утро. Пограничники и дорожник сели сверять карты. У погранцов были топографические приграничные территории, а у студента старая карта района, на которую он наносил новые ориентиры. На обороте, на чистой стороне, он потихоньку рисовал новую, еще эскизную, но уже современную местность. Пока пробелов было много, но уже было заметно, что земля отличается от старых планов. Командор подсел поближе к разложенным картам. В отличие от большинства пограничников и приезжего студента, он был здесь аборигеном и хотя и не любил раньше бродить по лесам, но дорог исколесил немало. В том числе и в сторону границы. Вместе нашли и отметили на карте кусок «сохранившейся» дороги, новое русло реки, которое, как выяснилось, вело в старый судоходный канал из финского Озерного края. Частично новая река совпадала с небольшими озерами старой карты, частью проходила по шлюзам канала. И с финской стороны, и с нашей в этих местах раньше было полно дорог. И многие из них пересекали ручьи, реки, протоки между озерами. На шлюзах были автомобильные переезды. Хоть что-то все же могло сохраниться. Другой вопрос, что старые мосты могли оказаться в неподходящем месте. Передвигать их было такой же бессмысленной затеей, что и строить новый. Возможно, задача не имела решения… Но Командор все же показал несколько мест, где раньше можно было проехать, правда на грунтовых лесных дорогах мосты обычно не ставили…

— Вот что, студент, придется тебе идти на заставу и искать проход. Помнишь, вчера на глиняных озерах говорили про подрыв скалы. Может, и здесь прокатит. Походи, посмотри. А мы пока будем базы ставить. Ой, что-то мне все это напоминает поход на южный полюс. Помнится там группа на мотосанях вся замерзла, а на собачьих упряжках вернулась без проблем. А майору передашь, что лучше небольшими группами людей отправлять. Как только тропу до реки доведем, так сразу и начнем. Пусть они со своей стороны тоже лагеря ставят. А людей для охраны мы пришлем…

Когда совсем стемнело, к Командору подошел Санька с чумазым разведчиком.

— Тут такое дело. Начальничек местный в лесу мешок припрятал, в камнях схоронил, со стороны и не заметишь. Сегодня днем от нас мужик приходил, мешок забрал. Жаль только, пацаны его не разглядели. Но точно наш. Ушел в сторону острова. Но мы его отследим. Тут, похоже, какая-то система в пересылках. Туда мешок, оттуда мешок. Найдем.

— Вы особо не затягивайте, сами понимаете, нам неприятности не нужны… Ну и об этом деле молчок на все замки. Понятно?

— А то! Не маленькие уже…

Уже ближе к полуночи, когда все улеглись, часовой поднял тревогу.

— Стой, кто идет! Стой на месте! Стрелять буду!

— Ты что, сдурел? Поговорить надо! — раздалось из темноты.

— Начальник караула, ко мне!

— Какой начальник караула, забыл, где находишься… Но все равно молодец, и как ты его в такой темноте разглядел, — подбежал Командор и старший из пограничников. — Эй, кто там, иди сюда…

Из темноты вышел бритоголовый парень в кожаной куртке.

— Вот уж кого не ожидал увидеть, — заметил Командор, — а я тебя помню, ты на поле был. Какими судьбами?

— Поговорить надо…

— Ну, давай отойдем, — Командор отвел скинхеда в сторону, — чё надо?

— Парни свалить хотят. Мент всем гайки закручивает, совсем сбрендил. Народ пока молчит, но по углам уже шепчутся. А мы тут неподалеку лагерем стояли. Спортивно-патриотическим…

— Да, могу себе представить… Камуфляж, повязки на руках и патриотизм на каждом флаге, факельные шествия, барабанный бой…

— Это не у нас, это в Питере или под Москвой где, там всякого добра навалом, — начал оправдываться скинхед, — мы же нормальные парни, нам бойни не надо. А хозяин местный нас за военную полицию держит. Всех пасти, за всеми следить. Мы и следопытов ваших в лесу видели. Но мы ему ничего не сказали, вы не подумайте. Пусть смотрят, лишь бы он их сам не заметил. А в сарае у него гастрабайтеры работают. Узбеки…

— Гастарбайтеры? — переспросил Командор.

— Да, гастриты эти…

— Могу представить, как у вас руки чешутся…

— Да на хер они нам сдались, пачкаться только. Они ж месяцами не моются. Мы к ним и близко не подходим.

— Слушай, а у вас на днях никто не пропадал. — Командор вспомнил про мусульманина.

— Нет наши все на месте. Мы же службу несем. А мы уйдем, все сами разбегутся… Нас к себе возьмете?

— Ты за всех говоришь или только за несколько человек? Если не все уйдут, жди репрессий… Имей в виду. И к тому же мне полиция не нужна, у нас работать придется. Так что ты со своими поговори. Мне было бы выгоднее, чтобы вы на некоторое время остались здесь. У нас, как ты знаешь, тут небольшая миграция намечается. Надо будет временную базу поставить. Вы же нас на хутор не пускаете… Вот утром пойду с боссом вашим беседовать…

— Не получится. Он к вам не выйдет.

— Ну, посмотрим… Он так и ходит при оружии?

— А как же!

— Значит, при исполнении. Ну, давай, до завтра. На будущее, тут наши люди постоянно будут, надумаете что, сообщите.

Скинхед ушел, Командор вернулся к палатке. У костра сидел один из лучников.

— Ты чего не спишь?

— Да вспомнилась ночь на озере…

— Иди, ложись, а то еще пристрелишь кого. Тут людоедов нет, нормальные люди. Они нам не враги, да и мы им тоже.

…Утренний туман застилал землю, и Замковый остров полностью скрылся под белым пушистым одеялом. Только сорокаметровая башня поднималась над низким беломолочным покрывалом. Солнце еще не взошло, но в предрассветных сумерках было видно, что наверху на самом краю стоит какая-то белая фигура.

— Аллах акбар! — разнеслось по всему острову.

— Во, блин! Что тут у вас происходит? — Командор только что вернулся на остров…

— Так мулла. Вы ж ему запретили мечеть строить, так он на башню влез, все веревки пооборвал, объявил остров землей пророка. Теперь пять раз в сутки орет, как голодный осел… — сообщил неизвестно откуда подошедший охотник, — да он и есть голодный. Вторые сутки там сидит.

— Аллах акбар!

— Вот уж, воистину акбар! А народ чего?

— Матерится… А что еще делать, у него ж пулемет наверху…

— Сможешь его отсюда снять?

— Убивать священников нехорошо…

— Да он священник, как я папа римский! — закричал Командор и… проснулся.

Подскочил Санька.

— Ты чего кричишь, дядя Командор?