В последний раз Джон был в кухне у Берков наутро после того, как они сбежали из пиццерии «У Фредди». Клэй пек блинчики и шутил. Бетти, мать Карлтона, сидела рядом с сыном, словно боялась от него отходить. Все они чувствовали легкое головокружение, потому что страшное испытание осталось позади, но Джон не сомневался: они все, каждый по-своему, боролись и с другими чувствами. Кто-то вдруг умолкал на полуслове, забыв, что хотел сказать, или начинал бессмысленно смотреть в пространство прямо перед собой. Все они едва спаслись и находились в шоке. И все же в то утро на кухне было светло, солнечные зайчики прыгали по рабочему столу, а запахи кофе и блинчиков успокаивали, возвращали к реальности.

Теперь кухня разительно изменилась, и этот контраст поразил Джона. Пахло чем-то прогорклым, и юноша моментально определил источник этих «ароматов»: на столах стояла грязная посуда с остатками пищи. Многие тарелки остались почти полными, к еде едва притронулись. В раковине лежали еще две пустые бутылки.

Клэй открыл дверь, за которой, как думал Джон, находится кладовка, однако там начиналась лестница в подвал. Полицейский щелкнул выключателем – зажглась висевшая над ступенями тусклая лампочка – и знаком предложил ребятам следовать за ним. Джессика шагнула к двери, но Джон удержал ее за руку. Клэй уже спускался по ступеням, и Джон зашагал следом, ведя за собой Джессику.

Ступеньки были узкие и чересчур крутые: каждый раз, ставя ногу на следующую ступеньку, Джон чувствовал легкий наклон. Две последние ступеньки были влажные и склизкие.

– Осторожнее там, – предупредил Клэй. Джон поглядел под ноги и увидел, что одной доски не хватает. Юноша осторожно перешагнул через ступеньку, повернулся и, протянув Джессике руку, помог ей спуститься. – Одна из многих вещей, которые мне нужно сделать по дому, – небрежно заметил Клэй.

Подвал оказался недостроенным: пол и стены представляли собой непокрашенные бетонные блоки фундамента. Клэй указал в темный угол, где виднелись смутные очертания бойлера. Джессика ахнула.

Они все были там, выстроились в ряд вдоль стены. С краю стоял, прислонившись к бойлеру, Бонни. Синий мех здоровенного кролика полинял и изрядно запачкался, его длинные уши поникли, почти полностью заслоняя широкую квадратную морду. Кролик все так же держал в огромной лапе гитару, но инструмент был покрыт царапинами и сломан. Ярко-красный галстук-бабочка был разорван пополам, причем на шее робота осталась только одна половина, отчего казалось, что он скособочился. Рядом стоял Фредди Фазбер; его черный цилиндр и галстук-бабочка не пострадали, хотя вид у них был слегка помятый. Бурый мех Фредди покрывали пятна, и все же аниматроник улыбался отсутствующим зрителям. Благодаря большим синим глазам и высоко заломленным бровям медведь имел восторженный вид. Робот по-прежнему держал передние лапы перед грудью, словно хватаясь за пустоту – его микрофон исчез. Чика прислонилась к Фредди, безвольно свесив голову набок, казалось, весь вес ее грузного, покрытого мехом, а не перьями тела перенесен на медведя. Длинные цыплячьи ноги курица вытянула перед собой, и Джон впервые заметил серебристые когти на ее ступнях, острые, словно ножи. Слюнявчик, который всегда носила Чика, был порван; когда-то на нем было написано «ДАВАЙТЕ ЕСТЬ!», но теперь надпись почти выцвела из-за подвальной сырости и плесени.

Джон, прищурившись, рассматривал курицу: чего-то не хватало.

– Кекс, – проговорила Джессика, словно прочитав мысли юноши.

Тут Джон заметил пропажу.

– Вон там, на полу, – сказал он.

Кекс стоял на полу рядом с Чикой, прямо-таки жался к своей хозяйке, все так же маниакально и глуповато улыбаясь.

В стороне от этой троицы сидел желтый Фредди – именно он спас их всех в прошлый раз. Он выглядел почти как Фредди Фазбер, но отличались они не только цветом. Если бы кто-то спросил Джона, в чем различие, юноша не смог бы с ходу его отыскать. Какое-то долгое мгновение Джессика и Джон смотрели на аниматроника. Юноша испытывал что-то вроде благоговейного страха, ему хотелось сказать: «Я так и не поблагодарил тебя», но подойти к роботу не отваживался.

– А где… – начала было Джессика, но тут же осеклась и указала в темный угол. Там, опершись на стену, скрывался в полумраке Фокси. Джон знал, что именно увидит: скелет робота, выше колен обтянутый темно-рыжим мехом, в котором тут и там зияют прорехи – мех аниматроника был порван всегда, даже когда пиццерия только-только открылась. В «Пиратской бухте» у Фокси имелась собственная сцена. Теперь, разглядывая его, Джон видел, что рыжий костюм стал еще более рваным, обнажая металлический каркас. Один глаз Фокси по-прежнему закрывала повязка, а лапу с острым крюком вместо кисти лис вскинул над головой, точно собираясь нанести быстрый удар.

– Вы оставили их вот так? – спросил юноша.

– Ага. Именно в таком положении я их и оставил, – ответил Клэй, но в его голосе явственно прозвучали неуверенные нотки.

Джессика осторожно приблизилась к Бонни и наклонилась, чтобы ее глаза оказались на одном уровне с глазами огромного аниматроника.

– Вы там? – прошептала она. Ответа не последовало. Девушка медленно протянула руку и коснулась морды кролика. Джон наблюдал за ее действиями, напрягшись как струна, но Джессика похлопала робота по морде, и даже пыль не поднялась в воздух. Наконец девушка выпрямилась и, отступив на шаг, беспомощно поглядела на Джона. – Что-то…

– Ш-ш-ш… – перебил ее юноша.

Внимание Джона привлек какой-то звук.

– Что такое?

Джон наклонил голову и вытянул шею, пытаясь понять, откуда доносится звук. Ему почудилось, будто он слышит шепот, заглушаемый шумом ветра, но разобрать слова юноша не сумел.

– Здесь… есть кто-нибудь? – пробормотал он и посмотрел на Фредди Фазбера, но звук повторился снова, и юноша перевел взгляд на костюм желтого Фредди.

– Ты здесь, верно? – спросил Джон у медведя. Он подошел к аниматронику и присел рядом на корточки, но не стал его касаться. Юноша заглянул в сияющие глаза робота, выискивая там искру жизни, которая почудилась ему в ту ночь, когда золотистый медведь появился в комнате, и они все поняли, что внутри скрывается Майкл, их друг детства. Джон не помнил, как именно в нем поселилась эта уверенность: за пластиковыми глазами внутри костюма ничего и никого не было. И все же юноша мгновенно и безоговорочно поверил в то, что это Майкл. Джон закрыл глаза, пытаясь вернуть то чувство присутствия. Возможно, если он вспомнит, то сможет вызвать дух Майкла. Но ухватить мимолетное ощущение не удалось, Джон не чувствовал присутствия старого друга.

Молодой человек открыл глаза и по очереди поглядел на аниматроников, вспоминая, как они двигались и действовали. Однажды из этих костюмов на него смотрели дети, похищенные Уильямом Эфтоном. Кто знает, может, они и сейчас там, просто спят? При мысли о том, что их тела гниют внутри костюмов, по спине Джона пробежал холодок.

Что-то почти неуловимое промелькнуло в глазах желтого медведя, и Джон резко втянул в себя воздух. Он пристально всматривался в пластиковые глаза – возможно, от их поверхности просто отразился свет? Но в подвале не было источников света. «Вернись», – мысленно взмолился юноша, надеясь вновь увидеть этот проблеск.