— Вообще никогда не была — ни в Лондоне, ни в Англии. Я с братом ездила только в Турцию, Египет и на Кипр.

— Я в Лондоне бывал много раз. Последний раз в мае. Да, там всегда народ занимался спортом, но тут я просто поразился — такое впечатление, что утром все бегут на работу. За спиной рюкзачки, народ в спортивной форме. Мне рассказали, что теперь в массе фирм есть душ, места для переодевания. Люди раз в неделю привозят рубашки, в которые переодеваются на работе. Это массовое явление. Средний класс очень серьезно занимается своим здоровьем, потому что медицина дорогая даже для среднего класса.

— У нас тоже дорогая медицина — в реальности, — заметила я. — Если хочешь, чтобы что-то делали. Но это не привило нашим гражданам тягу к занятиям спортом. Кто занимался — тот занимается. И на спорт тоже нужны деньги.

— Для того, чтобы бегать по утрам, не нужны.

— Вы бегаете, Роберт?

— Нет.

— И я не бегаю. Но не курю.

— И я не курю. И еще знаю двоих людей, которые бросили курить сами, потому что встал вопрос жизни и смерти. Это очень веский стимул. А другие — без стимула — делают по десять безуспешных попыток.

— Для всего нужен стимул… Но мы отвлеклись от темы. Любовница вашего отца призналась в том, что сделала?

— Призналась, когда приперли к стенке. Она испугалась, когда отцу стало плохо. То есть он чувствовал себя все хуже и хуже, обратился к врачу, там ничего не могли понять. Вроде все нормально, но что-то не так.

— А что конкретно происходило? У него отказали почки, стало болеть сердце?

— Слава богу, нет. У него была общая слабость, он просто валился с ног. Ему стало тяжело подниматься по лестнице на второй этаж — а дом у него трехэтажный. На лбу выступала испарина, он весь покрывался потом, стали отказывать ноги. То есть он уже мог передвигаться только по стеночке.

— А чем это все должно было закончиться? Ей продавцы яда объяснили?

— Объяснили. То есть она должна была регулярно давать препарат, по чуть-чуть увеличивая дозу, а потом, когда станет плохо, начать снижать. Опять по чуть-чуть. Ну и разыграть спектакль с выхаживанием любимого, который без ее ухода никак не смог бы поправиться. Супчик, собственноручно сваренный, в постель подавать, плечико подставлять, потом на прогулки выводить и все такое прочее. Но когда ему стало совсем плохо, его увезли в больницу. Она физически не могла больше давать ему препарат и, конечно, ничего никому не сказала. И выхаживать его в больнице она тоже не могла. У них это не принято. Это у нас или родственники сами все делают, или платят медперсоналу, чтобы памперсы меняли и вообще подходили к постели. У отца там самая дорогая страховка. Он может позволить себе лечение в любой клинике мира. Но хорошо, что его отвезли не в самую дорогую, а в ближайшую, и в той больнице оказался врач-индус.

Я сказала, что слышала про службу «Скорой помощи» в Великобритании. У нас на работе ведь постоянно обсуждают медицину разных стран. Лучшими в мире на сегодняшний день считаются как раз «Скорые» Великобритании и Германии. Первым удалось добиться рекордных результатов — время от поступления вызова до операционного стола составляет всего девятнадцать минут. Но принципы работы «Скорой» в большинстве стран отличаются от наших — на Западе перед такими службами стоит задача не оказать по возможности помощь на месте (как у нас), а как можно быстрее доставить человека в больницу. У нас в «Скорой» обязательно работает врач, а там могут быть даже волонтеры, которые прошли специальное обучение. В большинстве стран услуги «Скорой» платные, хотя их обычно покрывает страховка. В России же «Скорая помощь» является бесплатной для всех.

Роберт тем временем продолжал рассказывать дальше. Его отец обязан жизнью именно тому врачу-индусу, который кроме обучения медицине в Лондоне еще и изучал травы своей родины у своих родственников, также перебравшихся на Туманный Альбион. И, вероятно, он также знал, что русские женщины из Лондонграда повадились к его соотечественникам…

В общем, он припер любовницу отца Роберта и Аглаи к стенке, она во всем призналась, к счастью, еще можно было сделать процесс обратимым, врач-индус стал снова давать Станиславу Дубову препарат, постепенно снижая дозу. Сейчас отец Роберта, можно считать, почти здоров. Любовница получила пинок под зад без выходного пособия вместо фаты и свадебного платья. Английскую полицию Станислав Дубов решил не подключать, вообще незачем иностранную полицию подключать к нашим делам и давать им очередной повод глумиться над русскими и смаковать подробности внутрисемейных отношений, с которыми наши сами способны разобраться. Врачу-индусу было хорошо заплачено.

— Насчет вашего отца я все поняла. Но при чем здесь Аглая?

— Вы далеко не все поняли про моего отца. То есть вы почти ничего не знаете ни про него, ни про меня, ни про других лиц, которые какое-то время были с нами связаны.

— Эта последняя любовница вашего отца вообще когда-нибудь видела Аглаю живьем?

— Вроде нет.

— Она что, ревновала вашего отца к Аглае как к любимой дочери, несмотря на то что дочь взрослая и живет в другой стране?

— Не знаю.

— Она могла что-то унаследовать, если бы умерли и ваш отец, и Аглая?

— Она — нет.

— А кто мог?

— Ее подружка. Если бы умерли отец, Аглая и я.

— А подружка у нас кто?

— Бывшая жена моего отца. Третья. Именно после нее отец и решил, что больше никогда не женится. Но тут и я свою роль сыграл. Хотел отомстить отцу за мать.

Роберт усмехнулся.

— Отомстили?

— Ну, в общем, да. Но в конце концов все закончилось хорошо — у нас с ним. Не могу сказать, что мы любим друг друга. Но мы договорились. Я же вам уже объяснял. Все-таки мы отец и сын, моей матери нет в живых, матери Аглаи тоже нет в живых. Мы оба любим, то есть любили Аглаю. И мы оба — деловые люди. Зачем вредить друг другу, если можно получать прибыль, которая пойдет на пользу нашим общим детям?

Мне показалось странным выражение о детях.

— Ваши дети имеют какое-то отношение к делу? И как они могут быть общими у вас и вашего отца? Или я что-то не так поняла? Вы очень своеобразно выразились.

— А я решил несколько необычно отомстить отцу за мою мать.

Роберт опять усмехнулся. Я ждала продолжения. Как семейный психолог, я в своей жизни наслушалась много разных оригинальных историй взаимоотношений между родственниками.

— Я — отец детей, которых родила третья жена моего отца. Признаться, мне до нее не было никакого дела. Это совсем не мой тип женщины. Но очень хотелось отплатить отцу его же монетой.

Я считала, что это не совсем «его монета», но какое право я имею кого-то судить и высказывать свое мнение? Я просто слушала. Может, на самом деле потом статью напишу или в книгу об Аглае включу.