— Вот ведь ябеда!

Джастин стал мне как брат. Мы постоянно ссоримся и спорим, но еще он заставляет меня смеяться так сильно, что становится невозможно вздохнуть. Я обожаю его за то, как он заботится о Кентоне, и за то, что он такой хороший друг. Он остается со мной каждый раз, когда Кентона нет в городе. Благодаря ему и остальным людям Кентона не бывает времени, когда мое местонахождение неизвестно или я не нахожусь под наблюдением. Ненавижу, когда люди постоянно находятся в моем пространстве, но знаю, что для безопасности сейчас они мне нужны.

— Я скучала по тебе, — тихо говорю я, прижимаясь носом к его груди.

— Я тоже скучал по тебе, детка.

Его рука скользит вниз по моей спине, по ягодицам и между ног. Один палец погружается в мою киску, затем скользит по клитору.

— Кентон, — издаю я стон, когда он захватывает мой рот в глубоком поцелуе, перекатывая на спину и входя в меня.

Когда мы оба кончаем, мы уже так вымотаны, что засыпаем.

Я прижимаюсь к Кентону и обнимаю его за талию, когда слышу вдалеке звонок в дверь.

— Они уйдут, — убеждаю я, не собираясь вставать. У меня такое чувство, будто я только что заснула.

— Я должен открыть. Это может быть мама.

Черт, он прав.

Это может быть его мама, потому что, пока его нет в городе, она или Вив заходят выпить кофе почти каждое утро.

— Ты сказал ей, что ты дома? — спрашиваю я, потому что если она в курсе, что он дома, то обычно дает ему время по крайней мере до обеда, прежде чем позвонить или прийти в гости.

— Нет, так что она, вероятно, пришла повидаться с тобой.

— Я встану. Тебе надо поспать.

Я перекидываю ноги через край кровати и нахожу футболку, в которой он был вчера, натягиваю ее через голову, наклоняюсь и поднимаю с пола свои спортивные штаны.

Громкий шлепок по заднице заставляет меня подпрыгнуть на месте и уставиться на Кентона, который уже встал и одел джинсы с расстегнутой верхней пуговицей.

— И для чего это было?

— Ты тычешь ею мне в лицо, детка, и я не могу удержаться, — говорит он с ухмылкой, открывая дверь спальни.

Я прыгаю ему на спину, обхватываю ногами его бедра и обнимаю руками за шею, кусаю за ухо, и он смеяться, изо всех сил пытаясь пощекотать меня, заставляя хихикать, и спускается по лестнице.

— Какого хрена?

Услышав знакомый голос, я поднимаю голову и в шоке смотрю на Сида, стоящего на крыльце. Мои руки и ноги ослабевают вокруг талии и шеи Кентона, и я опускаюсь на пол.

— Сид? — говорю я, обеспокоенная его растрепанным видом.

— Я знал, что она с тобой. — Он прищуривается, глядя на Кентона. — Я, блядь, понял это после твоего последнего визита, но это скрепило сделку.

— Ты был в Вегасе? — спрашиваю я Кентона и свирепо смотрю на него.

Он скрещивает руки на груди, секунду смотрит на меня, а потом снова переводит взгляд на Сида.

— Почему ты здесь? И, что еще более важно, как, черт возьми, ты меня нашел? — требует ответа Кентон.

— Это было не так уж трудно, — сердито говорит Сид.

Я перевожу взгляд с одного на другого, потом останавливаю взгляд на Кентоне. В моей голове проносится миллион вопросов, но самый главный из них — почему, черт возьми, он был в Вегасе и ничего мне не сказал?

— Почему ты был в Вегасе?

— Вчера у него была встреча в моем клубе, — говорит Сид, и я поворачиваю голову в его сторону.

— Встреча? — бормочу я, переводя взгляд с одного на другого.

— Ублюдок, — рычит Кентон, делая шаг к нему.

— Она должна знать, что происходит, — слышу я голос Сида и снова смотрю на Кентона.

— Что случилось?

В последний раз, когда он ездил в Вегас, в мою квартиру вломились. Понятия не имею, с кем он мог встречаться, кроме Линка, но не думаю, что дело в этом.

— Мы скоро поговорим об этом, — говорит Кентон, и жилка на его шее пульсирует.

— Почему бы тебе не сказать ей сейчас? — Сид переводит взгляд с Кентона на меня, его глаза смягчаются. Он делает шаг ко мне, но Кентон преграждает ему путь, положив руку на дверь. — Она моя подруга, — настаивает Сид.

— Она моя женщина.

— Ладно, пожалуйста, убери свой гигантский пенис на минутку, — говорю я Кентону, пихая его локтем в бок, и смотрю на Сида. — Почему ты здесь? — тихо спрашиваю я, гадая, не попал ли он в беду.

— После твоего последнего электронного письма я ответил тебе. Когда от тебя ответа не последовало, я написал снова, но только для того, чтобы получить сообщение, что ты удалила свой аккаунт. — Он проводит рукой по голове и на этот раз смотрит на Кентона. — Я знал, что ты была с ним после вчерашнего, поэтому узнал его адрес и приехал поговорить с тобой.

— Почему?

— Ты же знаешь, Отэм, я всегда был влюблен в тебя. Не глупи.

— «Не глупи»? А как же все те женщины, которых ты выставлял передо мной напоказ?

— Ничего не значили. — он пожимает плечами. — Я просто хотел, чтобы ты поняла, что хочешь меня. Хотел, чтобы ты сражалась за меня.

— Ух ты, — тихо говорю я, качая головой. — Ты хочешь сказать, что был влюблен в меня и окружил себя женщинами, чтобы я ревновала и боролась за тебя… вместо того, чтобы сказать мне, что ты чувствуешь и самому бороться за меня?

— Ты такая замкнутая. Всегда была себе на уме. Я пытался пробиться к тебе.

Я смотрю на Сида, потом на Кентона.

— Не смотри на меня, детка. Не знаю, что сказать об этом дерьме.

— Сид, ты отличный парень, но ты меня не любишь.

Различия между Кентоном и Сидом поразительны, и самое большее из них заключается в том, что Кентон боролся за меня с самого начала. Он никогда не позволял мне уйти слишком далеко, когда я пыталась убежать. И никогда не приводил женщин, чтобы заставить меня принять мои чувства к нему с помощью ревности.

— Как я уже сказала в своем последнем письме, ты мне небезразличен, но не в этом смысле. Надеюсь, ты понимаешь, — тихо говорю я, надеясь, что он поймет, что между нами ничего нет и никогда не будет.

— Ты это серьезно? — уточняет он.

Я прикусываю губу, киваю и вижу сожаление, промелькнувшее в его глазах. Он качает головой, а затем поворачивается, чтобы посмотреть вдаль.

— Значит, это прощание?

— Да, — отвечаю я,