За два дня до своей гибели полковник вел интенсивные переговоры со многими сотрудниками ФСБ и разговоры с примерно таким же количеством своих родственников. Генерал даже удивился: разве простой смертный в состоянии удерживать в голове такую массу фактов и чужих проблем? Обычно полковник очень скрупулезно уточнял различные детали, будь то разговор об организационных вопросах или обсуждение здоровья племянницы. Фалунчук и не подозревал, что покойный Кузьмин обладал довольно редким качеством – умел правильно разговаривать по телефону. Ведя разговоры по работе, он никогда не называл своих сослуживцев или связных по имени, только в том случае, если был уверен, что собеседник звонит ему из автомата. Полковник умел не только говорить, но и слушать. Он не перебивал собеседника, не приказывал и даже распоряжения отдавал мягким, но настойчивым голосом.

«Неудивительно, что я пророчил его на свое место, – с горечью подумал Фалунчук. – Жаль, что Кузьмин погиб. Был бы неплохим начальником отдела…»

Но из невероятного количества телефонных разговоров только два стоили того, чтобы заняться ими вплотную. В первую очередь потому, что разительно отличались от остальных. Только в двух случаях из пятидесяти пяти Кузьмин говорил со своим собеседником коротко и немного волнуясь. Его мягкий баритон едва заметно дрожал, а когда полковник переходил на шепот, даже срывался. В общем, такая манера разговора была не характерна для Кузьмина, и именно поэтому Фалунчук решил прослушать эти беседы еще раз.

Первый разговор был очень кратким. Кузьмину позвонили домой из автомата.

– Здравствуй, это я. Что нового? – Голос собеседника полковника был резким, уверенным. Это был голос человека, привыкшего повелевать и отдавать приказы, причем не возникало сомнений, что все его распоряжения мгновенно выполняются.

– Мы должны немедленно встретиться, – в этом месте полковнику Кузьмину изменило его обычное хладнокровие – он судорожно сглотнул слюну. – Боюсь, все куда серьезнее, чем мы предполагали. Девочка в опасности.

– Ты серьезно? – Его собеседник тяжело задышал. – Говоришь, встретиться?

– Да, и чем быстрее, тем лучше.

– Где и когда?

– Жду тебя через пятнадцать минут во дворе. Я буду на машине.

– Давай через полчаса – я только что из душа.

– Согласен.

На этом беседа оборвалась. Судя по всему, эти двое предпочитали обсуждать свои дела не по телефону. Что, в общем-то, было вполне разумно. Но в день гибели полковника, в восемь тридцать пять утра у них состоялся еще один разговор.

На этот раз первым на связь вышел Кузьмин.

– Это я… – последовала длинная пауза. Кузьмин перевел дыхание, словно за ним гнались. Это было по меньшей мере странно – ведь полковник звонил из своего кабинета. – Он прилетает рейсом в десять тридцать…

– Слава богу! – обрадовался собеседник.

– Я еду его встречать… Да не волнуйся ты так, все будет нормально!

– Думаешь?

– Уверен. Он согласился прилететь, значит, успех гарантирован. Осталось обговорить кое-какие детали. Только у меня вдруг появились некоторые проблемы…

– Проблемы? Что еще произошло?

– Это не телефонный разговор, давай встретимся на нейтральной территории.

– Зачем?

– Хочу дать тебе кое-какие инструкции на случай, если со мной что-нибудь случится… – Кузьмин вновь перевел дыхание.

– Что еще за инструкции?

– Скажу при встрече. Спускайся в кафе.

Этот разговор был последним разговором Кузьмина. Не прошло и двух часов, как его застрелили. К сожалению, установить личность собеседника не удалось – звонили на номер сотового телефона. Фалунчуку почему-то казалось, что он не раз встречался с обладателем рокочущего баса, причем не где-нибудь, а на общих собраниях руководства силовых ведомств. Но возможно, он просто-напросто внушил себе эту мысль, исходя из интонаций голоса собеседника Кузьмина – голоса, привыкшего отдавать военные команды.

Из этих двух разговоров вытекало следующее: во-первых, Кузьмин и его собеседник были давними друзьями; во-вторых, они жили недалеко друг от друга; в-третьих, если полковник и вызвал из Амстердама Жигана, то для того, чтобы спасти некую таинственную «девочку», но кто это – женщина или неодушевленный объект, – Фалунчук не знал.

«Вполне возможно, что речь идет о нашем секретном агенте женского пола, попавшем в передрягу. Очень важном агенте, если Кузьмин решил вызвать ей на помощь Жигана. Я почти уверен, что эта таинственная «девочка» напрямую связана с «Ангелами справедливости». Но при чем здесь этот таинственный друг? Какое он имеет отношение к операции, разрабатываемой Кузьминым?» – Генерал нахмурился и принялся мерить шагами свой кабинет по давно протоптанному маршруту.

Конечно, Фалунчук мог выбросить из головы убийство своего заместителя, мог забыть о его странных телефонных переговорах. Он мог заняться более насущными проблемами, которых порядком поднакопилось за время его отсутствия. Но не таким человеком был генерал Фалунчук. Он никогда не бросал своих людей на произвол судьбы, никогда не оставался равнодушным к их проблемам, потому что свято верил в одну, очень простую истину – если тебе суждено работать с этими людьми, значит, ты головой отвечаешь за их безопасность. Через его руки прошло много агентов, удачливых и не очень, честных и способных продаться любому, кто заплатит больше. Но все эти люди были людьми Фалунчука, и каждый их провал генерал воспринимал как собственное поражение.

Константин же Панфилов был близок генералу по духу. И хотя Фалунчук крайне редко демонстрировал свои пристрастия, он был почему-то уверен – Панфилов со временем станет испытывать к нему не менее теплые чувства. И вот теперь Константин исчез, и он, Фалунчук, во что бы то ни стало должен разыскать его…

Эта мысль подтолкнула его к продолжению работы. Вернувшись к столу, генерал перемотал пленку назад и вновь нажал на кнопку. Фразы, которые представляли для него особенный интерес, Фалунчук подчеркивал красным маркером. Вскоре несколько последних строчек листа вдоль и поперек запестрели восклицательными и вопросительными знаками. И вновь генерал поймал себя на мысли, что голос собеседника Кузьмина кажется ему знакомым.

– Где я мог его слышать? Где? – вслух спросил Валерий Андреевич и тут же ответил: – Мне кажется, найди я этого человека, и весь клубок мгновенно распутается…

«Но легко сказать: найди, – горько усмехнулся он, – если нет никакой серьезной зацепки. Да, они с Кузьминым были друзьями, это факт. Жили рядом, вместе вели какое-то расследование. Допускаю, что им удалось вплотную подобраться к «Ангелам справедливости». Ну и что? В нашем управлении найдется немало людей, которые могли быть партнерами Кузьмина. Что, прикажете устраивать фоноскопию всей Федеральной службы? За Кузьминым следили, но все же он поехал в аэропорт. Почему? Чтобы передать Жигану материалы? Или поговорить о чем-то важном? Нет, не то… Кузьмина убили, но «дипломат» не тронули. Значит, убийцы охотились не за бумагами, а за самим полковником. Значит, он что-то знал…»