ее любимых цветов не смягчил ее праведного негодования. Пришлось ехать лично и полночи убеждать в том, что случившееся в клубе было случайным недоразумением, которое никак не влияет на мое отношение к ней. Конечно, отчасти мои заверенья были чистой воды враньем, но, с другой стороны, Леа хотела услышать от меня именно это. В итоге мы оба получили желаемое, а на следующий день она с энтузиазмом взялась за составление программы мероприятия по празднованию тридцатой годовщины со дня основания «А-Трест». Знаменательная дата, и отметить ее необходимо с масштабным размахом, учитывая удручающую вероятность того, что этот юбилей для холдинга может оказаться последним.

Следующая неделя прошла под девизом «только вперед, ни шагу назад». Как я и прогнозировал, разрешение на строительство центра в рамках проекта «Крылья» одобрили с опережением сроков. Ладогин от души постарался, за что был щедро вознагражден. Я тут же направил на место будущего реабилитационного комплекса бригаду строителей с уже подготовленной сметой и планом работ. Эля занималась набором профильных специалистов и контролировала процесс создания центра изнутри, пока я пропадал в офисе, разгребая накопившийся ворох проблем компании. Мы периодически созванивались исключительно по деловым вопросам. Элина без излишнего стеснения консультировалась, если сталкивалась с какими-либо сложностями, проявляя себя, как ответственный и профессиональный руководитель проекта. Очень похвально, учитывая отсутствие опыта в данной сфере. Азарта и энтузиазма у нее оказалось хоть отбавляй. Честно говоря, я ожидал, что все будет гораздо сложнее, но нет — Эля справлялась на отлично.

Пару раз мы пересекались на конюшне, всегда в окружении толпы рабочих. Никаких личных разговоров, едких замечаний, косых взглядов и претензий. Все общение в рамках делового этикета. Меня подобный расклад в текущем отрезке времени вполне устраивает, ее, по всей видимости, тоже. В общем, создавалось ощущение, что каждый из нас придерживается договорённости соблюдать дистанцию. Но, как гласит известная поговорка «худой мир хуже войны». Рано или поздно должно было рвануть, и я был к этому готов, но не ожидал, что это случится так скоро.

В пятницу в конце рабочего дня я заезжаю на объект. Исключительно для того, чтобы убедиться, что строители укладываются в установленные сроки. Абрамовой в зоне видимости не наблюдаю, хотя заблаговременно предупредил о своем визите. Похоже, в пятничный вечер у нее нашлись дела поважнее, чем встреча с куратором проекта. Не то чтобы я расстроен, но легкое разочарование присутствует. Если быть до конца откровенным, я соскучился по своей рабочей пчелке с ядовитым жалом, и немного неприятно, что она — нет. Одно утешение — Белов до вторника в командировке, а значит, Эля проведет эту и три следующие ночи в пустой супружеской постели. Эгоистично, знаю, но зато честно.

Выявив незначительные нарушения и на повышенных тонах переговорив с бригадиром, собираюсь отправиться к себе с чувством выполненного долга и слегка подпорченным настроением, но меня довольно бесцеремонно останавливают на полпути к припаркованному автомобилю. На стоянку буквально влетает черный Майбах Абрамовой и резко дает по тормозам. Со стороны водительского кресла выскакивает разъяренная Элина собственной персоной. Остановившись, я, не скрывая удовольствия, наблюдаю, как она стремительно приближается ко мне. Буквально застыл в ожидании и предвкушении скандала. Мазохист, не иначе.

— Ты сегодня без водителя? — спрашиваю вместо приветствия.

— Ты не получил мое сообщение? Вообще-то я должна уже была быть дома с сыном. Пришлось завести его к маме, — с укором бросает Эля. Оглянувшись, убеждаюсь, что мы надежно защищены моим внедорожником от любопытных взоров работяг, и делаю шаг навстречу явно чем-то огорченной Абрамовой. Она останавливается в метре от меня, нервно покусывая губы.

— Не было никакого сообщения, — утверждаю я и для достоверности заглядываю в свой телефон. Она презрительно фыркает и достает свой айфон из сумочки.

— Черт, набрала, но не отправила, — изучив содержимое папки исходящих смс, с досадой бросает Эля. — Ладно, проехали, — вскинув голову, она несколько секунд буравит меня испытывающим взглядом.

— Зачем ты вернулась? Могла бы позвонить, если что-то срочное, — пожав плечами, интересуюсь я.

— Хотела лично узнать, какого хрена ты лезешь туда, куда тебя не просили? — сложив руки на груди, вызывающе заявляет Эля.

— Для начала сбавь тон, — сухо отвечаю на «наезд» Абрамовой. — А потом поясни, куда именно я без спроса влез.

— Мне звонил Олег, — вздернув подбородок, сообщает Элина, и до меня не сразу доходит, о каком Олеге речь. — А затем еще и Зоя. Хорошо, у их скандальной мамаши хватило мозгов не лезть ко мне с разборками.

— Что от тебя понадобилось твоему твердолобому братцу и сестрице?

— А то ты не знаешь!

— Это ваши семейные дела. Меня они не касаются, — констатирую нейтральным тоном.

— Вот именно, Коваль, — восклицает Эля. — Может, объяснишь, зачем ты явился к Лаврову с угрозами «потопить» его фирму, если Олег и Зоя не оставят меня в покое? Кто тебя просил, Дим? Я хоть раз заикнулась, что нуждаюсь в защитниках? — вываливает она на меня полный перечень своих претензий. — Ты кем себя возомнил? Думаешь, явился в Москву, уселся в кресло главы правления компании моего отца и можешь угрожать нашим конкурентам своими связями? А кишка не тонка? Ты здесь без году неделя, а «Афина» успешно держится на рынке больше двадцати лет.

— Все сказала? — спокойно уточняю я.

Она яростно кивает.

— Уверена, что хочешь разговаривать здесь? — ещё один энергичный кивок.

— Может, поужинаем где-нибудь в спокойной обстановке с глазу на глаз, и я все тебе подробно разложу по фактам?

— Спасибо, я сыта твоими «с глазу на глаз», — категорично отрезает Эля. — Ничем хорошим это обычно не заканчивается.

— Давай хотя бы в мою машину сядем? — ищу возможные компромиссы, но их снова пренебрежительно отметают:

— Чтобы кто-нибудь из строителей нас сфотографировал и выставил в жёлтой прессе, как тайных любовников? — выдаёт Абрамова абсолютно абсурдную версию. Ее радужки горят голубым пламенем. Стопроцентная злость.

— Какая же ты замороченная, Эля, — тяжело вздыхаю я. — Хорошо, будем разговаривать на стоянке.

Эля принимает воинственную стойку, сканируя меня упрямым взглядом. Мне остается только капитулировать и идти на уступки. Почему бы нет, если ей так хочется. Готов поспорить, к концу нашего диалога Элина пожалеет о том, что решила устроить мне допрос с пристрастием.

— Во-первых, не было никаких прямых угроз в адрес компании Лаврова, — говорю твердым тоном. Эля скептически закатывает глаза. — Я вежливо и аргументированно попросил не использовать методы грязной конкуренции в отношении «А-Трест» во избежание ответных мер в сторону «Афины», — непоколебимо продолжаю я. — Во-вторых, конкретно о тебе речи, вообще, не было. Твои мстительные родственнички во главе с их безмозглой меркантильной мамашей потратили немало усилий, чтобы