– К сожалению, нет.

– Вы почти ничего не потеряли. – Свеннебю поднял руки, словно защищаясь: – Ну ладно, я сморозил глупость. Но… суть в том, что он мне не нравится. Просто как человек… Я не вижу в нем ничего плохого. Он вполне обычный, заурядный. Вот что самое опасное. Он не выделяется! – Свеннебю наклонил голову. – Типичный мужчина, которого настиг кризис среднего возраста… Модничает, покупает дорогие спортивные машины, стоит жене отвернуться, как он уже охотится за юбками… Но у него есть харизма. Он очень энергичен, и его энергия заразительна. Он умеет дружить с теми, кто ему нужен; он обаятелен. По-моему, совсем не странно, что он снял себе на ночь Рейдун. Она была молодой, новенькой и сама как будто не прочь развлечься. – Докурив почти до конца, он взял еще одну сигарету из пачки, которую придвинул ему Гунарстранна. Прикурил от окурка. Задумчиво сдвинув брови, сделал несколько затяжек. – Хотя и не понимаю, почему все продолжалось.

– Значит, у них началось что-то вроде романа?

– М-да… Все продолжалось какое-то время. – Свеннебю закрыл глаза. – Отношения у них испортились вскоре после той поездки. То есть мне так показалось. Я ведь видел их в Лондоне, да и потом стал свидетелем одного эпизода, хотя другие, скорее всего, ничего не заметили.

– Соня Хагер ничего не знала?

– Нет… – Свеннебю замялся. – А может, и знала. Понятия не имею. – Он снова с трудом улыбнулся. Гунарстранна заметил трещину у него на верхней губе. – Если она знала…

– То что?

– То ей пришлось нелегко. Понимаете, они все работали вместе…

Гунарстранна, погрузившись в глубокое раздумье, смотрел в пространство.

– И долго продолжался их роман?

– Не знаю.

– Тогда откуда вам известно, что у них все закончилось?

Свеннебю лизнул треснувшую губу.

– Недели две назад к нам на работу проник взломщик… – Он оперся подбородком о подставленный кулак.

Гунарстранна навострил уши. Слово «взломщик» прозвучало как сигнал тревоги. Свеннебю подробно все описал. Неизвестный вывернул содержимое всех ящиков; бумаги валялись по всему полу. Менеджер по маркетингу уверял, что взломщик или взломщики проникли только в «ПО партнерс». Больше ни одна компания в их здании не пострадала. В то утро он пришел на работу первым. Именно он обнаружил взлом и, естественно, сразу же позвонил Энгельсвикену. Он подробно рассказал, что случилось, и попросил директора-распорядителя сообщить в полицию. Энгельсвикен очень разволновался и почему-то наорал на него… Под конец он запретил Свеннебю что-либо предпринимать до тех пор, пока Энгельсвикен не приедет. Приехав в середине дня, он велел Свеннебю и Рейдун Росендаль прибраться в офисе. Сотрудникам запретили даже упоминать о происшествии. Тем дело и кончилось.

Свеннебю смял окурок и откинулся на спинку кресла.

– Почти полгода они судятся из-за каких-то пустяков! Но когда речь зашла о взломе… у них даже мыслей таких не возникло! – Он мотнул головой. – Теперь вы понимаете, что я имел в виду, когда говорил о двух лагерях? Судя по всему, в неведении пребывали только я, Рейдун и Лиза Стенерсен. Как будто с тем взломом была связана какая-то тайна. – Он вздохнул. – Все кончилось ссорой, которая, в свою очередь, привела к их полному разрыву… я имею в виду Рейдун и Энгельсвикена. – Он снова глубоко вздохнул. – Вы только представьте: директор-распорядитель, мужчина среднего возраста, на глазах у всех ущипнул молодую сотрудницу за зад и попытался затащить ее к себе в кабинет. Остальные делали вид, будто ничего не происходит… Абсолютно безнадежно! – Свеннебю снова облизнул губы. – Тогда Рейдун послала его – громко и при всех!

– Может быть, они, как в пословице – «милые бранятся…»?

– Что вы! Рейдун просто надоело быть подстилкой для босса; я в этом нисколько не сомневаюсь. Она ужасно разозлилась на него. По-моему, все началось с его странной реакции на взлом.

– Как он отнесся к тому, что она его бросила?

– Сначала очень огорчился. А потом… Мне кажется, ему хотелось сохранить с ней отношения.

– Хотите сказать, что он еще домогался Рейдун?

– Да.

– Это было заметно?

– Откровенно говоря, я все видел.

– А остальные?

– Не знаю.

– Что украли воры?

– Ничего. – Свеннебю досадливо фыркнул. – Но не в том дело, понимаете? Дело в принципе. Взлом есть взлом!

Гунарстранна поднял руку, желая утихомирить его:

– Откуда вы знаете, что у вас ничего не украли?

– Мы очень долго все обсуждали.

– Что именно?

– Ну, прежде всего мы все проверили. Среди прочего, у меня на столе открыто лежали несколько стокроновых купюр. Их не тронули. Рейдун проверила остальное. И оказалось, что ничего не пропало.

– Скажите, а кто обсуждал происшествие? Все или только те, кто, по вашим словам, был «не в курсе»?

Свеннебю недоуменно посмотрел на инспектора. Прикусил губу. В комнате воцарилось молчание. Гунарстранна дал своему собеседнику время подумать. Он встал и подошел к окну; стал следить за машинами, которые ползли по улице.

– Да, – послышался хриплый голос у него из-за спины. – На самом деле кражу обсуждали только мы с Рейдун и Лизой.

– Шкаф с документами был открыт?

– Да. Там взломали замок и все содержимое разбросали по полу. Соня чуть с ума не сошла. По-моему… она чего-то боялась.

– Значит, вы не знаете, украли что-нибудь из шкафа или нет?

– Нет, не знаю.

Гунарстранна снова сел.

– Почему тот шкаф всегда заперт? – спросил он.

– Меня не спрашивайте. Меня к нему не подпускали. Вся документация шла через Соню Хагер. Если мне нужны были какие-то материалы, приходилось заказывать у нее заранее. Ерунда какая-то! – Свеннебю вздохнул, задумался и продолжал: – Не подумайте чего, Соня – совершенно нормальная женщина. Просто, наверное, нелегко жить с таким мужем, как Энгельсвикен. Наверное, в этом все дело. Соня целыми днями суетится и произносит напыщенные речи. Откровенно говоря, мне надоело ее слушать, хотя ее можно пожалеть, – снисходительно продолжал он. – Муж все выходные где-то развлекается, а она сидит в роскошном доме на вершине холма и управляет прислугой… Как вдовствующая королева!

– Прислугой?

– Да. У них живет молодая куколка – филиппинка или тайка… Считается, что она помогает Соне убирать дом, мыть посуду и готовить. – Губы Свеннебю растянулись в улыбке: – Она просто посмешище!

Гунарстранна наблюдал, как его собеседник выпускает маленькие колечки дыма. «Посмешище», – запомнил он и спросил:

– Назвав ее посмешищем, вы имели в виду нечто конкретное?

Свеннебю снова ухмыльнулся:

– Нет, кстати, раз уж вы спросили… Мне она всегда казалась посмешищем. Жалкая. Глупая. И не спрашивайте почему.