и слезами наливаться. Оружие у них из рук попадало, да и сами упали они на колени, начав рыдать навзрыд и благодарить Макошь, за появление спасителя.

Удивлению моему небыло предела. Никогда ещё не видел я духов-хранителей в таком состоянии. Но ещё больше удивился я, когда из портала вышел богатырь и отвесил княжичу звонкую затрещину.

— Совсем разучился, как вести себя в гостях нужно? Видать, мало тебя мамки в детстве гоняли. Ну ничего, я это быстро наверстаю.

— Не торопись воин. Лучше скажи, кто ты и почему явился с молодняком нашим? — спросил дядя Гриша, прекрасно поняв, что перед ним настоящий храбр. Храбр, который по силе и умению своему превосходит всех, кого видел он до этого момента. Тот, кого действительно можно богатырём звать.

— Прости хозяин нас. Давно мы не с кем, кроме друг друга не разговаривали. Отвыкли немного. — поклонившись в пояс, начал говорить богатырь. — Звать меня Ярополк Китежский. Воевода я дружины княжеской. Богатырь высшей ступени посвящения. Сражался под Черниговым, Киевом, Рязанью и всеми городами крупными, что на Руси имеются. Выходил и против тварей хаоса и против людей сражаться доводилось.

После каждого слова Ярополка всё сильнее и сильнее хмурился дядя Гриша, а духи-хранители ещё неистовее подвывать начинали.

— Говоришь ты вещи странные. Нет Китежа уже больше тысячи лет. Сгинули вместе с ним и все богатыри его и волхвы.

— Про дела столь давних дней неведомо мне. Ибо находились мы с Казимиром в заточении. Освободились несколько часов назад и встретились с молодняком вашим. К слову, отвратительно подготовленным. Почти все полегли в бое с совсем слабым созданием хаоса. В наше время даже воины, простые такого, одолели бы и даже не пострадал никто. А змея того, ученик мой один побороть смог.

Слова эти задели дядю Гришу. Да и меня тоже. Сравнил сейчас Ярополк их лучших храбров, большинство из которых уже поднялись до уровня воеводы, с обычными воинами.

— Зовут меня Григорий Велесов. Наставник я и учитель дружины родовой. Негоже так незнакомцу отзываться об учениках моих. Сильнее они любого воина, что можно встретить в краях наших. А Богдану и вовсе равных нет. Всего шестнадцать лет, а он уже по праву богатырём себя называть может. Первым за восемь сотен лет.

Тут же обратил свой взгляд Ярополк на меня и как-то не по себе мне от взгляда того стало. Понимал прекрасно, что в сравнении с Ярополком не богатырь я совсем. Видел я, как легко остановил великан змея проклятого. На месте устоял, даже не сдвинувшись. И сделал он это без чьей-либо помощи.

Словно Мать-сыра земля его сама подпитывала и помогала ему постоянно, без просьб всяких и заговоров. Не зря говорили, что раньше все богатыри силу свою от родной земли получали. И никто не мог с ними на той земле справиться.

Но думали мы всё, что сказки это. А теперь и сами увидели. Вот только, что именно ещё не осознали.

— Наставник должен быть всегда сильнее своих учеников. А если они его в силе перерастают, то должен отпустить он их тогда. Не сможет он научить их ничему более. — сказал Ярополк.

— Вот я пока и не отпускаю никого. Учить ещё их и учить. — ответил дядя Гриша, начав расстёгивать пуговицы на рубахе. Похоже, что обидели слова Ярополка его не на шутку и драться он с ним собрался.

— Вижу, обиделся ты на слова мои храбр. А зря. Слаб ты и твои ученики. И это факт неоспоримый. А коли хочешь убедиться в этом, так сразись с моим учеником. Ежели одолеешь его в честном бою, так извинюсь я перед тобой и преклонюсь перед твоим умением воинским.

Тут уже и княжич не сдержался, начал смотреть на Ярополка с удивлением. Видимо, не бывало ещё такого, чтобы богатырь извинялся и преклонялся перед чьим-то воинским умением. Видно было, что не боится Казимир боя с дядей Гришей. А вот я боялся. И боялся я за дядю Гришу.

Видел я прекрасно, как легко справился княжич со змеем, которого они еле-еле всей дружиной и при поддержке волхвов победили.

— А не боишься, что зашибу я парня твоего. Сдерживаться не буду, сразу предупреждаю.

— А чего бояться? Ежели зашибёшь, так значит плохо он мою науку познал и сам виноват. — пожал плечами богатырь.

— Быть по сему. — сказал дядя Гриша и начал рубаху скидывать.

— Остановись Гриша. Чую я силу великую, что от парня исходит. Сильнее он всех, кого я хоть раз в жизни видела. — положив руку на плечо дяде Грише, сказала тётя Поля. — Мне даже представить трудно мощь, что в парнишке скрывается.

— Оставь его Полина. Это мужское дело. Раз вызов брошен и принят, то негоже от него отказываться. А про парня ты права — силён безмерно. Меня даже трясёт от мощи его.

— Спасибо Максим Викторович. — поблагодарил старейшину дядя Гриша и вышел вперёд, при этом толкнув Феофана, который продолжал, что-то подвывать под нос себе. — Хватит уже на земле валяться, давай лучше организуй нам площадку для боя.

— Это мы с братом мигом. — сказал домовой.

Подскочили они с Егором на метр и тут же ударил во все стороны ветер. Да ударил с такой силой, что все назад попятились. Даже Ярополка сдвинуть удалось духам-хранителям. На своих местах остались стоять лишь дядя Гриша и Казимир.

— Сдерживаться не буду, поэтому в случае чего, прости меня, заранее. — сказал дядя Гриша.

— Уже вижу, что слаб ты и едва дотягиваешь до начального уровня воеводы. Богатырь твой в силе тебя уже перерос, а вот в умении ещё сильно отстаёт. — склонив голову набок, произнёс княжич.

Было видно, что он совершенно не воспринимает дядю Гришу всерьёз. Даже не принял боевой стойки. За подобную безалаберность дядя Гриша всегда очень жёстко наказывает.

Вот и сейчас неуловимым движением бросился он в атаку. И неуловим оно было практически для всех присутствующих. Исключением были лишь Ярополк, я сам и сражающиеся.

Княжич даже не стал пытаться защититься от удара. Показалось мне, что слишком переоценил я возможности княжича, а оказалось, что даже недооценил их.

Немного сдвинулся с места парень и прошёл удар дяди Гриши мимо. Также стало и со следующим ударом и ещё с двумя.

Правду сказал дядя Гриша, дрался он в полную силу, даже не думая сдерживаться. Вот только уровень его очень сильно не дотягивал до уровня княжича. Стал понимать это дядя Гриша и ярость охватила его. Что для воина было сравни смерти.

«Коли ярость охватит тебя считай, что уже проиграл ты бой».