Сомнения покинули её, когда она отчётливо различила голос Альто, бурно рассказывающего сотоварищам какую-то охотничью байку. Вскинув голову, женщина горделиво вышла из укрытия и остановилась на тропе, поджидая мужчин.

Первыми показались долговязый Кеинаамин и толстошеий коренастый Сурьи-иска, покатывающийся со смеху. За ними шёл молодой, почти ещё мальчик, Кейто. А позади, покачиваясь на ходу, тяжело ступали два сурьи; Лоукка ступнями ощущала, как содрогается земля под их похожими на стволы деревьев ногами. На переднем звере, взгромоздившись на холку, восседал Альто. Невысокий, хорошо сложенный, он привычно и крепко держался на спине сурьи и всё ещё продолжал говорить, когда его товарищи остановились и умолкли, увидев внезапно появившуюся за поворотом Лоукку. На их лицах отразилось смятение, которое, впрочем, быстро сменилось благоговейным почтением — охотники опустили глаза и замерли. Только Альто не смутило неожиданное появление сестры на тропе. Он приветствовал её взмахом руки.

Лоукка, продолжая сохранять степенность, притопнула ногой. Остановившиеся перед ней мужчины отступили на шаг.

— Уж больно долго вы шли, — с упрёком сказала она.

Охотники пригнули головы ниже, но от внимания Альто не ускользнула радостная искорка в её глазах: сестра ждала и обрадована их прибытием.

— Сейхии увязался за самкой, — весело сказал он, мотнув головой на стоящего позади сурьи. — Пришлось погоняться за ним.

На губах Альто всё ещё играла улыбка, такая заразительная, что Лоукка невольно тоже заулыбалась, ощутив, как треволнения последних дней скатываются с её хрупких плеч.

Сейхии, словно пристыженный словами Альто, тоже стоял понурившись. А Савусто — сурьи, на котором восседал брат Лоукки, — напротив, выглядел браво, даже поигрывал своим длинным носом-рукой. Альто ласково похлопывал животное по тёмному загривку.

Вспомнив про вторжение чужаков, Лоукка снова нахмурилась, что опять же не упустил из внимания Альто.

— Надо идти, — требовательно сказала женщина, разворачиваясь. Не дожидаясь согласия мужчин, она зашаркала ногами по опавшей хвое.

Альто пожал плечами на немой вопрос оглянувшихся к нему товарищей, и тронул ногами могучего зверя. Маленький караван снова начал движение. Альто пару раз хотел было окликнуть сестру, но так и не решился. Он видел, что она чем-то встревожена, но, зная крутой норов Лоукки, решил дождаться, когда она сама всё объяснит.

У хижины их поджидала Ройго. Завидев приближающихся вслед за матерью охотников и зверей-сурьи, девочка побежала навстречу, тоненьким голоском лопоча приветствия. Альто соскользнул со спины Савусто и, очутившись на земле, раскрыл объятия бегущему ребёнку. Ройго налетела на него и забилась в складки его одежды, прильнула к нему. Альто опустился на колени, руки его тесно прижали к груди малышку, а она мокрым носиком ткнулась ему в шею. Не имея своих детей, он всей душой был привязан к дочке сестры.

Наблюдавшая за ними Лоукка качнула головой. Поняв её, Альто осторожно отстранил девочку, тайком сунув в её влажную ладошку крохотную деревянную фигурку сурьи, на изготовление которой потратил все вечера их похода от родового стойбища. Девочка стиснула фигурку и ветерком ускользнула в сторонку.

Охотники неуверенно переминались с ноги на ногу. Лоукка ухмыльнулась про себя: уважают женщину-пыйхи. Она махнула рукой, приглашая гостей в хижину, и первой скрылась в её сумраке. Охотники, пропустив вперёд Альто, последовали за ней. Ройго осталась на полянке одна, жадно рассматривая подарок Альто. Брат матери всякий раз, заезжая к ним, привозил девочке подарки — то куколку, то резную фигурку, то какое-нибудь лакомство. Славный у неё дядя!

Сурьи спокойно отдыхали, подперев друг друга спинами.

Как женщина-пыйхи, Лоукка должна была начать разговор первой. Мужчины, рассевшись у квадратного очага, сбитого из больших колодин, хранили напряжённое молчание, бросая на неё из-под нахмуренных бровей несмелые взгляды. На лицах играли отсветы только что зажжённого пламени (теперь, если чужаки не ушли, пусть знают, что поблизости находятся люди, которых стоит поостеречься). Лоукка проговорила неслышно слова заклинания, вздохнула и начала:

— Свершилось неладное.

В тишине её сильный голос зазвучал твёрдо и властно: — Была осквернена святость камней Тайко.

Она сделала паузу, чтобы смысл сказанного проник в сердца охотников. Мужчины удивлённо расширили глаза, зацокали языками, задвигались. Подождав, пока первое возбуждение от её слов немного поутихнет, Лоукка продолжала:

— Святотатство совершили неизвестные, что вторглись в благословенное обиталище Тайко. Две ночи у Камней горел сквернящий огонь, два дня нечестивцы топтали грязными ногами непорочную землю. Пришло время наказать нарушителей сполна.

Её лицо раскраснелось, бешеный, как показалось Альто, взгляд блуждал по лицам вновь притихших слушателей. Окостеневшие от напряжения пальцы сжались в кулаки, которыми она поводила перед мужчинами, словно уличая их в слабости. Альто редко приходилось видеть сестру в таком расположении духа и он, как и остальные, оробел.

— Вы, мужчины, воины Сурьиолы[32], должны исполнить суд над преступившими вековые запреты. Имея в руках силу, не можете вы оставить неотомщенными худые происки гнилодушных врагов. Враги, кем бы они ни были — своими или чужими, являются врагами и никем иным, и поэтому достойны смерти. В вас сила племени, вам и судить их. Время уходит. Медлить нельзя, неотвратимое возмездие должно настигнуть нечестивых, иначе они приведут за собой других. Встаньте, мужи Сурьиолы, возьмите оружие, танцуйте танец войны и окропите свои стрелы и копья вражьей кровью, чтобы умыть ею лики богов!

Её слова сами собой звучали песней войны, и охотники повскакивали со своих мест, хватаясь за оружие. Один только Альто как был, так и остался на месте, может быть от того, что лучше знал сестру.

Лоукка подняла руку, и мужчины вновь опустились на шерстяные кошмы, застилавшие земляной пол хижины. Она посмотрела на брата. Альто провёл ладонью по жиденьким бороде и усам.

— Ты чем-то недоволен, брат? — раздражённо спросила Лоукка.

Альто задумчиво покрутил спадавший с виска локон тёмных волос.

— Ночь близка, — сухо сообщил он, указывая на входной проём. — Скоро начнёт смеркаться. Погоню начнём утром.

Отрезвлённые сказанным, охотники согласно закивали головами. Лоукка нахмурилась: нарочитое спокойствие брата, принявшего решение, с которым тут же согласились все, несколько раздражало. Она привыкла, что люди слушают её. Но брат прав.

— Преследовать нарушителей начнёте завтра, — сказала она и заметила, как тревога на лицах мужчин начала проходить.

— Сегодня мы разведаем место, где ты видела огонь, — вновь заговорил Альто. — Осмотрим следы.

Его взгляд встретился с глазами сестры, и он поспешно добавил: