Амирхан никогда не стремился быть первым, не претендовал на отцовскую любовь, даже отказался от титула… Разве он виноват, что появился на свет? Разве он мешал Тамилу наслаждаться жизнью? Напротив, предлагал дружбу, протягивал ладонь… поделился целебным бальзамом, от которого в желудке стало тепло и спокойно.

— Надо было отдать ему Бенапуру. Она мне не нужна, зачем я вцепился в нее зубами, устраивал мелкие пакости, стремился унизить… Как можно унизить тигра, выросшего на воле? Посадить в клетку, перебить лапы…

Видение окровавленного брата на камнях поразило Тамила до холодного пота.

— Горы, верните его! Я прошу вас, умоляю! Что вы хотите от меня? Я останусь здесь и построю с Динлис эту дурацкую школу. Все равно трачу деньги на ерунду. А так хоть мальчишки выучатся говорить по нашему… Сианский тоже не помешает, конечно, Динлис придумает что-то еще… Она такая изобретательная. Угрожала, что применит связи и выгонит меня с Харакаса, если не начну есть, а сейчас я бы отведал даже черствых  лепешек с топленым маслом.

Он вымыл лицо и уже хотел вернуться к поселку, как на голову и плечи опустилась крупная сеть. В первые мгновения Тамил опешил, а потом покорно подставил руки, чтобы «могучие воины» могли их связать. Только красноречивым жестом сунул пальцы в рот, показывая, что голоден, и жалобно замычал.

Маленький вожак накопал ракушек и приказал друзьям собрать в мешок пушистые кисточки злака, росшего у ручья. Довольные добычей, с победным гиканьем мальчишки повели Тамила в поселок. Игра закончилась, когда Динлис категорически запретила кормить «пленника» сырыми моллюсками и скоро выкупила его за пачку вяленых нийласских фруктов. Да еще обругала при этом:

— На кого ты похож, благородный тигр? Ходишь босиком, оброс, вывалялся в грязи, как свинья, позволяешь детям лупить себя палками… Ну-ну, ешь помедленнее, не хватало тебе опять заболеть.

— Какие новости? – сухо спросил Тамил, обжигая губы горячей кашей.

Динлис вытерла его щеку своим платком и вкрадчиво сообщила:

— Танцовщицу с ядовитым пауком поймали неподалеку от военной базы. Ты выдвинешь обвинения? Девчонку запросто могут распылить. Или хочешь сначала побеседовать?

— Зачем она пыталась меня убить?

— Ну-у… местные до сих пор считают нас оккупантами. Некоторые ведут себя фанатично. Насколько я поняла, она сирота, перебивалась, где можно, спала с военными.

Задумавшись, Тамил даже перестал жевать. «Может, горы мстят нам за эту девчонку… так я даже не успел ее тронуть. Я не собирался ее иметь, только увидеть голой, может, чтобы она сама… Противно насиловать голодную сироту, кто вообще на такое способен! Гораздо приятней ласкать женщину веселую и довольную жизнью…».

Заметив, что Динлис настороженно ждет ответ, Тамил вдруг расчувствовался:

— Скажи, чтобы ее сюда привезли. Она неплохо лопотала по сиански, пусть учит местных замарашек, потом и мужа найдет. Если не сбежит к прежним привычкам, конечно.

— Хм… значит, тебе понравился ее танец, - с ревнивыми нотками сказала Динлис.

Припомнив душную темную комнату, Тамил ощутил новый приступ тоски. Тогда Лиша и Амир были рядом, их пальцы переплелись, взгляды искали друг друга. Может, Тамил и взял себе танцовщицу, чтобы из зависти нарушить очарование вечера, уязвить томную парочку.

Впрочем, змеиная принцесса  и без того хмурилась, зачем ее вообще понадобился Харакас… чего не хватило на бархатных песках Чантаса…

— Мы делаем все возможное, - тихо, но твердо сказала Динлис, угадав направление его мыслей по горьким  складкам у губ.  – Три группы профессионалов изучают местность. А тебе надо поспать. Снять щетину с лица, принять лекарство и как следует расслабиться. Хочешь, я помогу? Только сначала помойся.

— Нет, я сейчас доем и вернусь в горы.

— Ты отказываешься лечь со мной? - искренне удивилась она.

— Сейчас я ничего не хочу.

— А я бы не против… Может, получиться ненадолго отвлечься.

Она стиснула свое горло руками, запрокинула голову и вдруг напомнила Тамилу большую, печальную птицу.

— Я привыкла отвлекаться от разных проблем постельной возней. Наверно, это извращение, как считаешь? Презираешь меня?

Он хотел ответить ей что-то циничное, низко пошутить, но сердце сжалось от нежности.

— Может, ваших мужчин и зовут «ястребами», но ты для меня всегда будешь такой светлой… с длинным красивым хвостом… она живет у нас в Бенапуре  высоко на деревьях ами, у нее смешной хохолок, аккуратный маленький клювик – крепкий, им она раскалывает плоды,  поет очень красиво, боится чужих… Я забыл, как ее имя.

— Ты бредишь, милый, - Динлис заботливо пощупала его лоб в бисеринках пота.

— Надо спросить Амира, он должен знать. Он знает каждую птицу Нийласа… Я попрошу горы его отпустить, а меня взять взамен. Я не вернусь домой, пока не найду его, понимаешь? Мои желания всегда сбывались, теперь я четко это вижу. Меня услышат…

— Думала, вы не особенно ладите с Амиром.

— Так и есть, но пусть он живет, лечит своих зверей и радует отца дальше. А я закажу игрушек для маленьких охотников Тач-Тары, в старом дворце у меня две комнаты завалены макетами звездолетов, цветными альбомами и конструкторами, мать зачем-то хранит до сих пор каждый рисунок и даже детали от роботов. Я привезу сюда все свое барахло. И вещи сестры, если позволит… Ты знаешь, у меня ведь была сестра. 

Он бросил на циновку скомканное полотенце и пошел к двери, но Динлис догнала у выхода и обхватила сзади руками, тщетно пытаясь свести тонкие пальцы на его груди.

— Не бросай меня одну. Позови с собой. Будем просить горы вместе.

— Хей, тебе-то вообще нельзя раскисать, ты внучка Мины Фалид!

— Зря я за тебя заступилась, надо было позволить мальчишкам привязать тебя к дереву и метать копья. Хватит уже трясти имя несчастной старухи!

— С чего бы ей быть несчастной? Она богата и знаменита, сама же сказала, имеет молодого любовника. Ты часто ее навещаешь?

— В следующий раз полетишь со мной?

— Что же мы будем делать у старой злюки… Скука!

— Она еще неплохо выглядит. После беседы с ней мужчины теряют голову. Нет, я передумала вас знакомить.

— Боишься, что стану твоим новым дедушкой?

Тамил вдруг понял, что собственная боль затихает, когда он пытается подбодрить Динлис. Может, в самом деле заняться с ней любовью на цветущем лугу? В первый раз использовать свой сексуальный опыт, чтобы сделать хорошо кому-то другому. Вылечить, успокоить, вернуть надежду на благополучный исход. Как она сказала – отвлечь…

Пока они шли к лугу, Динлис общалась с экспертами поисковых групп, спорила с полковником по поводу танцовщицы, требовала обеспечить ее всем необходимым и после врачебного осмотра доставить в Тач-Тару.