– Теперь вы понимаете, что значит эта брошь для нашей семьи? – с гордостью произнесла Амалия Бенедиктовна. – И вот она исчезла. Как сквозь землю провалилась!

– А вы у Феликса спрашивали? Может, он ее взял? – предположил Олег.

– Да что вы все на моего внука грешите?! Я пришла в милицию с заявлением, и мне сразу так и сказали – с кем живете, с того и спрашивайте. Не брал ее мой Феликс! Он у меня не такой. Не брал он!

– А вы сами ее не надевали? Может, прикололи к кофточке, пошли куда-нибудь и по дороге обронили?

– Господь с вами! Я никогда эту брошь не надевала! Нельзя такие вещи на себе носить, ибо они пропитаны кровью. Рубин – камень особенный! Как только он с кровью соединяется, он становится демоническим. Камни вообще способны накапливать в себе энергетику, как светлую, так и темную…

В этот момент раздался звук открываемого замка, и в квартиру вошел Феликс, так что Зайцеву не довелось услышать подробности о мистических свойствах камней.

Феликс выглядел усталым и каким-то отрешенным. «Слишком хорош собой, чтобы быть любовником женщины намного старше себя», – отметил Олег. Зайцев не верил в любовь между людьми, разделенными огромной пропастью лет.

Они уединились в комнате Феликса, и лейтенант принялся задавать вопросы. Его интересовало все, что касалось Эммы Львовны.

Как ни странно, Кожевский знал немного. Весь его рассказ сводился к перечислению достоинств погибшей.

– У нее теплая улыбка. И обаяние у нее теплое… Были. Рядом с ней всегда было так светло и уютно, что хотелось находиться подле нее бесконечно долго. Даже мысли о ней согревали.

Феликс рассказывал об Эмме Львовне, и лицо его постепенно светлело. Вместо унылого выражения на нем проступила улыбка. Только странная какая-то, будто он сам находился где-то не здесь. Он рассказывал о преподавательнице – и тем самым создавал для себя иллюзию ее присутствия. Зайцев не понимал: то ли парень действительно в нее влюблен, то ли разыгрывает представление? Если он все-таки прикидывается, делает это просто мастерски. «С таким талантищем нужно идти в Большой театр», – заключил оперативник.

– Что это за история с пропажей броши? Вы о ней что-нибудь знаете?

– Да ерунда все это, – простодушно развел руками Феликс. – В один прекрасный день бабушка не обнаружила в шкатулке дедов талисман и кинулась в милицию с заявлением. Там, естественно, от нее отмахнулись, дескать, следов взлома нет, ничего больше не изучали, а стоимость пропажи – три копейки в базарный день. Но бабуля не сдавалась – все ходила и ходила в отделение. Да и не брошь это уже была, а так – одно название. После прямого попадания пули от нее обломок какой-то остался. Так что никому он особо и не нужен. Посеяла его где-то бабуля и забыла по старости. Жалко бабушку, я бы ей другую цацку купил, но ей других не надо.

– Вам придется зайти к следователю, рассказать об Эмме Львовне.

– Да, конечно. Раз надо, я готов, – согласился Феликс.

* * *

Катя всегда выбирала большие сумки. Она – деловая женщина, и ей необходимо постоянно иметь под рукой множество вещей. В ее сумке обычно лежали: папка с бумагами, паспорт, документы на машину, телефон, бумажник, визитница, ключи от салона, квартиры и машины, косметичка, бутылочки с водой питьевой и термальной, зонт и книжка с закладкой на второй странице. Один ее знакомый однажды в шутку заметил, что с такой сумкой можно путешествовать. Шутка не удалась, так как Катя ответила ему снисходительным взглядом, означавшим: не все же люди вещи по карманам распихивают! Если же не кривить душой, то, выходит, знакомый был не так уж и не прав. Катина сумка имела весьма внушительные размеры и практически напоминала саквояж. Так что с ней можно было смело отправляться в дорогу. Тем не менее сумка Кате нравилась своей практичностью.

Как бы ни была хороша ее любимая сумка, с легким вечерним платьем она никак не совмещалась, не монтировалась. Серый струящийся шелк требовал в дополнение к себе чего-то миниатюрного, невесомого, цвета вод реки Эльбы. К счастью, в Катином распоряжении имелся целый салон со всевозможными ридикюлями и клатчами. Катя сняла трубку и пригласила в свой кабинет администратора.

Миловидная женщина в аккуратном клетчатом сарафане, какие носили работники секции промтоваров еще в советское время, не заставила себя долго ждать.

– Зина, нужно подобрать сумочку под это платье. Есть что-нибудь на примете?

– Какая красота! – ахнула Зина. – Это новое поступление? Я его раньше не видела.

– Да. Вчера привезли.

– А туфли какие, неизвестно?

– Известно. Вот. – Катя открыла коробку с серебристыми туфлями на высоких каблуках.

– Ясно. Сейчас все принесу.

Зина притащила целый ворох разнообразных сумок и сумочек: атласных, кожаных, расшитых бисером и пайетками. Но среди этого добра Катя, к своему сожалению, не нашла ничего подходящего – все было не то.

– Больше ничего нет? – удрученно спросила она.

– Нет.

– Жаль…

– Это срочный заказ? Для кого подбираем?

– Для меня. Сегодня у меня финальное выступление. Я собираюсь надеть это платье.

– Тогда есть еще один вариант. Я мигом!.. – Вот, – сказала Зина, вернувшись с прелестным клатчем из серебристого атласа.

– Это то, что надо! – обрадовалась Катя.

– Приходила одна клиентка, купившая у нас платье в испанском стиле с пепельными розами. Просила отложить этот клатч на несколько дней.

– Она его еще не купила? Значит, клатч ей не принадлежит. Имею право его взять. Тем более что я потом его верну.

– Конечно, конечно, – поддакнула Кате Зина.

Во второй половине дня Катя сходила в салон, где ей красиво уложили волосы и сделали непривычно яркий макияж. Она даже испугалась собственной красоты, но визажист убедил ее, что для сцены это то, что надо.

Платье, прическа, туфли, клатч – все есть. Золушка может отправляться на бал! Катя надела платье и замерла перед зеркалом – оттуда на нее смотрела сказочная принцесса… Туфли и клатч она упаковала в пластиковый пакет, повесила на плечо свою огромную сумку и вышла на улицу. Там ее ждала неприятность – переднее колесо ее автомобиля спустило. Обидно, конечно, но она не привыкла расстраиваться по пустякам. Катя поехала на метро. Недалеко ведь – всего три остановки без пересадок. Она сидела в полупустом вагоне и, как ребенок разглядывает новую игрушку, стала разглядывать клатч. «Нужно для себя такой же заказать», – подумала Катя. Внутри имелся маленький карманчик для телефона – тоже маленького. Катя сунула в него пальцы и наткнулась на сложенную в несколько раз бумажную салфетку. В салфетке что-то лежало, и этим «что-то» оказалось… кольцо. Золотое, украшенное рубинами и бриллиантами, оно сразу пленило ее каким-то магическим блеском. Залюбовавшись своей находкой, Катя выпала из времени и чуть не проехала свою остановку. Она сунула кольцо в свой «саквояж» и двинулась к выходу. От метро до бизнес-центра, где в концертном зале проводили конкурс, было сравнительно близко – десять минут, если направиться по аллее наискосок через сквер, и все двадцать, если идти по проспекту. Старательно обходя лужи, Катя шла по тропинке. Небо вдруг опрокинулось моросящим дождем, ставя под угрозу ее наведенную в салоне красоту. Катя остановилась, чтобы достать зонт. Неожиданно из-за спины на нее налетела чья-то тень и резко выхватила из рук сумку.