Он остановил проезжающий мимо наемный экипаж, помог мне подняться в карету, обернулся к служке, выбежавшему из храма с моей забытой шляпкой и двумя венчальными свечами, которые так же полагались нам, затем запрыгнул в экипаж, назвав вознице адрес.

А я отчаянно думала о том, как жить дальше…

Просто о том, как жить дальше?! Как я смогу жить дальше теперь, когда я даже больше себе не принадлежу?.. Как?!

Экипаж провез нас по мощеным улицам на окраину города, где аромат цветов был гораздо насыщеннее, и подкатил к уютному домику, утопающему в зелени окружающего сада.

Ирэнарн помог выйти из кареты, после, оставив меня, отошел к вознице, оплачивая проезд и еще о чем-то договариваясь. За моей спиной скрипнула калитка, и я, растерянно обернувшаяся на звук, увидела спешащую ко мне женщину преклонных лет, низенькую и необъемную, в белом чепце и переднике, казалось, состоящем из одних рюшей.

— Ох и припозднились вы, милочка, — с ходу начала женщина. — Я ж вас утром ждала.

Шагов подошедшего дракона я не услышала, а потому вздрогнула, когда меня властно, с полным осознанием того, что теперь мне нечем возразить на его право обладания, обняли за талию.

— Прошу прощения за задержку, госпожа Осинн, — произнес Ирэнарн. — Но, учитывая все обстоятельства, я решил, что гораздо правильнее с моей стороны будет узаконить наши отношения. Мы с Миладой сочетались браком в храме Триединого.

— Ох, батюшки! — всплеснула руками женщина. — Ой, мои поздравления! Ой, и что это я стою! Кровать-то нужно перестелить, как-никак брачная ночь! Ой и… вы проходите, я… ой! Быстро я!

И она заспешила обратно в дом, а у меня появилось стойкое ощущение, что мои ноги приросли к земле и ни за что не сдвинутся с места. Жаль, даже в этом состоянии я прекрасно понимала, что оно ошибочно.

— У вас, людей, принято переносить невесту через порог на руках? — невозмутимо поинтересовался дракон.

— Порог дома, а не через ворота. И не нужно…

Но в очередной раз не считаясь с моими желаниями, Ирэнарн подхватил и понес меня на руках сначала в сад, затем, мягко ступая между цветущими деревьями, к горящему всеми окнами домику.

— Он твой, — сообщил дракон, — куплен на твое имя.

Наверное, я должна была бы быть тронута, но почему-то становилось только больнее.

К тому моменту, как мы подошли к дому, госпожа Осинн уже стояла у двери, торжественно ее придерживая. Черный дракон столь же торжественно внес меня в дом и опустил на ноги посередине гостиной.

— Ну… я… — начала было деятельная госпожа.

— Вы свободны, — уведомил ее Главнокомандующий.

— Так, а… — попыталась было что-то сказать она.

— До завтра, — пресек попытку дракон.

Госпожа Осинн понимающе заулыбалась и произнесла:

— Так завтра я ближе к полудню?..

— К закату, — обозначил время Ирэнарн.

Женщина, сделав неловкий реверанс, просияла все более понимающей улыбкой и покинула нас, старательно прикрыв за собой дверь.

— Госпожа Осинн — твоя домработница, — сообщил мне дракон, проходя к камину и усаживаясь в кресло.

Огонь в камине вспыхнул сам, жадно охватив заготовленные дрова.

Я стояла посреди гостиной, неуверенно оглядываясь и избегая взглядом лестницы, ведущей наверх… Что-то мне подсказывало, что спальня там. Затем, стиснув зубы, я заставила себя посмотреть на дракона, который теперь был моим… мужем. Муж сидел возле огня, закинув ногу на ногу и пристально взирал на меня. В глазах, пусть даже внешне утонченного юного дракона, отчетливо читался зверский голод. Вспомнила, что, кажется, Ирэнарн ничего не ел с самого завтрака.

Рассеянно скользнув взглядом по своему обручальному кольцу, я подошла к столику у двери, сняла венок, оказавшийся удивительно прекрасным творением ювелира, правда, цветы на нем от этого не стали живее, и, оставив украшение на столике, на ходу заплетая волосы в привычную косу, направилась туда, где, по идее, должна была быть кухня.

— Ты куда? — поинтересовался дракон.

— Готовить вам… — Остановилась. Судорожно вздохнула и с трудом выговорила: — Готовить тебе ужин.

— Зачем? — прозвучал удивленный вопрос.

Резко развернулась, посмотрела на него почти с ненавистью. Ирэнарн вернул себе собственный облик, что невольно создало ощущение стремительно уменьшающегося кресла и позволило ненавидеть его, в смысле дракона, а не кресло, гораздо сильнее. Просто ненавидеть незнакомого дракона мне было как-то сложно.

— Потому что, — проговорила, с трудом сдерживая эмоции, — ты теперь мой муж. И я прекрасно отдаю себе отчет в том, что я вам, ир-хан Главнокомандующий, не жена, но ты мне, халоне Саир Ирэтани, муж. И я только что в храме МОЕГО бога поклялась заботиться о тебе… Саир.

Взгляд Черного дракона полыхнул серебром, и Ирэнарн зло произнес:

— Это не мое имя.

— Это имя моего мужа, — прямо глядя в его глаза, напомнила я.

Негромко выругавшись, Ирэнарн молчал несколько долгих секунд. Когда заговорил, в его голосе прозвучал металл:

— Моя наири не будет называть меня чужим именем.

Не знаю, звучало ли что-то кроме усталой обреченности в моем голосе, когда я ответила:

— Я буду называть своего мужа тем именем, которое произнес священник в храме Триединого, заключая мой нерушимый брак!

Зрачок дракона сузился до тонкой нити, хищные черты лица заметно заострились, когда взбешенный Ирэнарн холодно напомнил:

— Муж, к слову, может потребовать выполнения супружеского долга.

Судорожно сглотнув, выпрямив спину почти до боли, ответила:

— У мужа есть законное право на это.

Ирэнарн вскочил, в одно мгновение оказался рядом и прошипел, с трудом сдерживая ярость:

— У меня было это право с первого момента, как я тебя увидел! У меня было это проклятое право всегда! В любое время! В любых обстоятельствах! В любом месте!

Испуганно отшатнувшись в первый момент, я заставила себя молча выслушать все это. Выслушав, кротко уточнила:

— Это все, что ты хотел мне сказать?

Он замер, глядя на меня почти с ненавистью.

— Если да, то я пойду готовить ужин, — разворачиваясь и без его ответа направившись на кухню, сказала я.

Ответа действительно не последовало, прозвучало лишь глухое:

— Я уже заказал ужин. Сейчас привезут из ресторана.

— Хорошо, — не оборачиваясь, сказала я. — Тогда я накрою на стол.

* * *

Кухня оказалась очень уютной. Не то чтобы я разглядела ее сразу, некоторое время потратив на вытирание беспрестанно льющихся слез, но к тому времени, как раздался звонок колокольчика у двери, я уже практически успокоилась.