— Мы собрались здесь… — начал епископ, — чтобы стать свидетелями клятвы в любви и верности…

Клэр сосредоточилась и внимательно выслушала содержание документа, который зачитал епископ, чтобы все присутствующие могли подтвердить условия брачного договора даже в том случае, если он будет по какой-то причине утерян. Ее муж отдавал ей в личное владение часть имущества, которое обеспечивало бы ей относительную независимость теперь и стало бы вдовьим наследством в случае его смерти. Эта была часть имущества ее отца, как, впрочем, и все остальное, чем владел Ренальд.

Ее мать и бабушка получали подтверждение своих вдовьих частей, Фелиции и Эмис также выделялось приданое. Однако в документе не упоминалось даже имени Томаса. Клэр бросила на брата беспокойный взгляд, но тот, казалось, не вслушивался в монотонное чтение епископа. Впрочем, при сложившейся ситуации никто и не мог ожидать, что Томасу выделят долю имущества отца. Тем не менее Клэр задело, что с братом обходились так несправедливо.

Господи, она никогда не думала, что ей придется давать клятвы любви и верности мужу в таких условиях!

Но вот наступил торжественный момент. Мать и крестный отец вложили ее руку в огромную ладонь Ренальда де Лисла. Епископ окропил их соединенные руки святой водой, прочитал молитву и призвал всех присутствующих в свидетели. Монах поднес распятие Клэр в тот момент, когда епископ задал ей вопрос: согласна ли она с условиями контракта и готова ли дать согласие на брак с Ренальдом де Лислом?

У нее не было выбора. Она положила руку на распятие и твердо вымолвила:

― Да.

Ренальд произнес то же, после чего надел ей на палец кольцо.

Епископ сжал их соединенные правые руки в своих и сказал:

— Теперь вы помолвлены. Пусть Господь хранит вас в семейной жизни.

— Аминь! — единодушно воскликнули гости.

Сам процесс обручения, непривычное ощущение кольца на пальце окончательно убедили Клэр в серьезности происходящего.

Когда она подписывала документ, слезы навернулись у нее на глаза. Она заставила себя сдержаться и не заплакать. Глядя на Ренальда, который вслед за ней склонился с пером над бумагами, она даже улыбнулась.

Но вот он выпрямился и, взяв Клэр за руку, объявил гостям:

— Наше слово скреплено подписями!

Гости пришли в неописуемое волнение, раздались радостные возгласы, аплодисменты, поздравления. Мужчины устремились к брачному контракту, спеша поставить на нем подпись. Женщины окружили жениха с невестой.

— Какое несчастье! — говорили они о ее волосах.

— Какая прекрасная ткань! — восхищались они фатой.

— Как мило! Как необычно! — прикасались они к венку. В окружении подруг Клэр уже не сдерживала слез, но это были слезы радости. Она почувствовала себя счастливой среди близких людей, которые не вынуждали ее притворяться. Как бы то ни было, сделанного не воротишь.

Жизнь продолжалась, сегодня состоялась ее помолвка. И другой не будет никогда…

Мужчины тем временем увлекли Ренальда в свой кружок. С той стороны зала, где они собрались, доносились смех и громкие возгласы. Клэр увидела в руках у жениха большую кружку эля. На ее глазах он с торжествующим видом перевернул кружку верх дном, чтобы продемонстрировать, что она пуста. Матерь Божия, да в ней по меньшей мере полкварты! Мужчины громко выразили свое одобрение.

Ренальд, поймав на себе ее взгляд, нежно улыбнулся.

Он вновь наполнил кубок и поднял его вверх, глядя на Клэр через зал. Она ответила ему тем же, и вдруг радость померкла в ее глазах: Ренальд держал в руке кубок отца, давний подарок короля!

— Клэр, что-нибудь случилось? — встревоженно спросила у нее леди Хьюгуэтта, заметив, что Клэр переменилась в лице.

— Нет, все в порядке, — ответила Клэр и снова улыбнулась Ренальду. Однако от него не укрылась тень, набежавшая на ее лицо, и он беспокойно прищурился.

Никто этого не заметил. Гости приветствовали немую сцену, которую разыграли жених и невеста, аплодисментами, радостными криками и даже топотом ног. Кое-кто из мужчин отпускал непристойные шуточки. Женщины хихикали. Клэр же мило улыбалась гостям, чтобы не нарушать праздничной атмосферы.

— Какой он у тебя красавец, Клэр! — сказала одна из почтенных матрон, слизывая с пальцев клубничное желе. — Что за торс!

— Без сомнения, так же хороши и его мужские достоинства, — заметила другая, лукаво подмигивая.

— Откуда мне знать? — отозвалась Клэр.

— Будем надеяться, что он умеет управляться со своим хозяйством, — сказала леди Хьюгуэтта, толкнув Клэр локтем в бок. Остальные засмеялись.

— Если нет, присылай его ко мне, Клэр. Я мигом научу! — усмехнулась Маргарет.

Все рассмеялись, а Клэр заявила:

— Только посмей прикоснуться к моему мужу, Маргарет, и я расцарапаю тебе лицо!

Женщины пришли в восторг, потому что эта фраза была частью игры, ритуального перехода невесты из девичества в мир взрослых женщин. Несмотря на то что Клэр вступала в брак по принуждению, ей было приятно это превращение.

Они составляли общность, к которой теперь принадлежала и Клэр. Жены часто встречались, обменивались жизненным опытом и всегда были готовы прийти на помощь друг другу. Клэр помнила, что бабушка наставляла своих подруг по поводу того, как следует обращаться с жестокими мужьями.

Да, у женщин есть способы не только наладить семейную жизнь, но и предотвратить ссору, убийство, любое насилие.

— Я вижу, что ты печальна. Это из-за отца, да? — Приблизившись к Клэр, вдруг спросила Маргарет.

Клэр и не заметила, что улыбка стерлась с ее лица.

— Я не чувствую себя полностью счастливой, если честно.

— Никто и не ожидает от тебя этого. — Маргарет ловко подцепила с тарелки соленый гриб. — Но он послан тебе небом, и он совсем неплох.

— Да, я понимаю, — ответила Клэр, отдавая себе отчет в том, что понятие «неба» кардинально различно для нее и для Ренальда. Она поспешила перевести разговор на другую тему: — А как твой ребенок? Как ты себя чувствуешь?

— Тошнит каждое утро, — вздохнула Маргарет, но она казалась счастливой, описывая симптомы своей беременности.

Обмен жизненным опытом тоже считался частью ритуала. Клэр понимала, что совсем скоро может понести от мужа и испытывать то же самое, вплоть до рвоты на голодный желудок.

Она бросила взгляд на жениха. Если бы не его прошлое, от которого он не отказывался, она вполне могла бы в него влюбиться.

А может, это уже произошло?

Ренальд был красив. Клэр и раньше признавала это, но теперь полностью отдавала себе в этом отчет. Он был неотразим, особенно когда чему-то радовался. Его движения были пластичными. Он прекрасно владел своим огромным телом.