В то же время мне не нравилось то, как я зависима от Алекса. Не только из-за адвоката, но и во всем остальном. Я понимала, что мне необходимо перестать зависеть от его щедрости. Это было очень сложно, и он слишком много ожидал в ответ, – мне требовалась передышка.

– Я начала заниматься каммингом, потому что хотела быть независимой, – объясняла я Алексу, стараясь подбирать слова потактичнее. – Если ты останешься моим главным «типпером», это не будет ощущаться как независимость.

Алекс сказал, что понимает, и по большей части стал слушаться меня, заглядывая в чат лишь изредка, чтобы поздороваться или бросить пару жетонов.

Как я и подозревала, Один продолжал показательно отсутствовать после аферы со снотворным. Я гадала, старается он наказать меня или заставить думать, что он действительно умер, но его профиль на MFC рассказал мне, что после той ночи он заходил на сайт каждый день. Я пришла к выводу, что удаление Алекса из моего камрума раз и навсегда может показать Одину, что он для меня по-прежнему остается «номером один», и заполучить его обратно. Но это не сработало. Один больше мною не интересовался, а без него и Алекса мой рейтинг падал, как и доход. Мне нужен был новый «кит». Я пыталась не паниковать. В конце концов, у меня был наготове план.

Спустя пару дней я лежала на диване, пересматривая подряд все серии «Секса в большом городе». У меня был открыт ноутбук, где шло шоу Королевы Молли без звука. Я как раз досмотрела фильм до эпизода, где Кэрри пукает в постели с мистером Бигом, и размышляла о том, на каком этапе отношений можно начать пердеть в присутствии любовника, когда заметила, что Молли отключилась. Я кликнула по кнопке «следующая модель», и передо мной явилась красивая, фигуристая рыжеволосая девушка с маленьким носиком и ярко-зелеными глазами.

LadyGinger сидела перед лаймово-зеленым диваном на пушистом белом коврике и бренчала на маленькой коричневой гитарке-укулеле. Ее длинные рыжие волосы элегантно драпировали обнаженное тело. Я включила звук и с удивлением услышала, как глубок и богат ее голос. Она идеально попадала в тональность, ее брови изображали точно выверенную дозу сарказма, когда она брала каждую ноту.

Джинджер была не самой полезной для меня девушкой в смысле просмотра и перенимания опыта, учитывая, что у меня не было ни шанса когда-нибудь так же запеть, но она была красива, и на нее было приятно смотреть. К тому же я могла бы добыть себе укулеле и сделать пародийное шоу, где пела бы мимо нот, а зрители платили бы мне, чтобы я замолчала.

Я заглушила звук шоу LadyGinger и вернулась к Кэрри и мистеру Бигу, а потом вдруг заметила, что Джинджер перестала играть и о чем-то энергично вещает своим зрителям. Она держала укулеле в одной руке, а другой быстро жестикулировала, и ее сиськи вздрагивали при каждом слове. Она была немного похожа на меня в том видео, что попало на Pornhub, только казалась не дурашливой и воодушевленной, как я, а разгневанной. Я снова включила звук.

– Последнее предупреждение! – сказала она, воздев палец и наклоняясь к экрану, чтобы прочесть ответ в чате.

Bobshredder: Извини, извини.

HitchmyCock: Спой еще, это было так здорово.

Bobshredder: Я только не понимаю, из-за чего столько шума.

Она помолчала, читая с экрана, потом отложила инструмент.

– Правда, Боб? Нам действительно нужно обсудить это прямо сейчас?

Bobshredder: Нет, я просто говорю, что не надо поднимать столько шума. Это Интернет. Охолонись.

PharmaCopiea: Оооо черт он только что сказал просто холонись

Rex213: хахахаха

Scissorzz: Может, действительно стоит.

– Ладно, кажется, придется обсудить это прямо сейчас, – сказала она.

Я поставила фильм на паузу и проверила счетчик зрителей LadyGinger: 1114 человек. Это было ненормально огромное число зрителей для этого времени: четыре часа дня в четверг. Она явно собрала гигантскую аудиторию.

– Политика моего чата основана на принятии. Принятии всех людей. Всех рас, всех гендерных идентичностей, всех сексуальных ориентаций, всех религий, всех людей… – начала она.

PharmaCopiea: слушайте слушайте

Rex213: И всех домашних любимцев. Не забудь про домашних любимцев.

– И всех животных, – сказала она, хихикнув и подмигивая в камеру. – Когда вы используете в моем чате подобные слова, вы создаете среду, которая кажется небезопасной человеку с такой идентификацией. – Она небрежно намотала на палец прядь волос, бросая взгляд вниз. – Это логично?

Насколько я могла понять, Bobshredder использовал какое-то унизительное ругательство в адрес трансов, и LadyGinger отчитывала его правомерно.

Bobshredder: мы на порносайте. Никто здесь никого не уважает

Scissorzz: о-о, самое времечко для бана

LaughinBOo: под топор его!

Глаза Джинджер похолодели, рот сжался в жесткую линию.

– Мы можем провести эту дискуссию, и я рада поговорить с вами об этом. Но вы должны сохранять уважение.

Scissorzz: хочешь я его стукну?

Rex213: попрание ЗАКОНА

LaughinBOo: речь – штука мощная, она создает культуру

– Да, – продолжала Джинджер, улыбаясь в камеру. Ее лицо снова потеплело. – Спасибо, Бу. Именно! Речь создает культуру. Если мы решаем использовать язык, который кому-то вредит, мы создаем вредоносную культуру. Даже если этого человека здесь нет и он этого не видит.

Она посмотрела в правую часть экрана.

– Сейчас здесь сидят и смотрят больше тысячи людей. Представь себе, что ты использовал это слово, а я бы ничего не сказала? О чем это говорило бы людям в этом чате?

Я проверила ее счетчик: 1204 человека. Аудитория росла, а не уменьшалась. Мне было чему у нее поучиться.

– Более того, – продолжала она, небрежно и медленно обводя по кругу свой правый сосок, – мне хочется думать, что я привлекаю людей всех типов.

Мои глаза не отрывались от ее руки. От ее бледной кожи, светлых веснушек.

Сообщения затопили чат, соглашаясь с ней. Пара зрителей прислали гифки с теряющими сознание или падающими людьми.

– Тебе понятно, Боб? – Джинджер наклонилась к камере, серьезно глядя в объектив. Я ощутила безмерное желание угодить ей.

Bobshredder: Да, я понял. Прошу прощения. Я больше этого не скажу.

Ее лицо расплылось в улыбке, и она хлопнула в ладоши.

– Йей! Спасибо, Боб!

Что я, черт возьми, сейчас смотрела?! Один в один антибуллинговая социальная реклама, разве что спикером была обнаженная миллениалка с роскошной гривой, а аудиторией – в основном мужчины среднего возраста. И они ее слушали!