– Нашла! – торжествующе вскрикнула она, вскакивая, невольно прижимаясь к нему и словно не замечая, как груди расплющились о его мощный торс.

Диллон со свистом втянул в себя воздух и почти распластался по стене, когда она втиснула между ними седельные сумки, едва не причинив ему непоправимое увечье.

Ее глаза сверкнули.

– Это сумки Раса.

– Вот и хорошо, – выдавил он, пытаясь не выглядеть чересчур уж мрачно. Он мягко подтолкнул ее к двери. – Вынеси их на свет.

Она остановилась у двери и оглянулась.

– Там и дорожная сумка тоже.

– Я ее возьму, – заверил он и, с трудом отдышавшись, вытащил сумку из тайника.

Войдя в комнату, он увидел Прис у кровати. Та с увлечением потрошила сумки.

– Это действительно вещи Раса: одежда, любимая уздечка и хлыст, который я подарила ему на прошлый день рождения.

На прошлый день рождения… тогда они были вместе. Диллон положил сумку на кровать.

– А эту я послала ему, когда он написал, что работает у Кромарти.

Ловко застегнув седельные сумки, она открыла дорожную и запустила туда руки.

– Опять одежда, книга, которую я сунула в сумку… бьюсь об заклад, он ее не открывал, и… – Выпрямившись, она покачала головой. – Думаю, это все, что у него есть. Должно быть, он здесь живет. Как по-твоему?

Диллон кивнул:

– Наверное, вышел в город или на Пустошь. Если у него нет лошади, значит, он ходит пешком, а добираться сюда довольно долго.

– И что теперь делать? Дожидаться его?

– Нет, он может прийти ночью. Эти лошади, которые недавно были здесь… если кто-то ищет его, он не рискнет вернуться, пока не убедится, что здесь никого нет.

– Что же тогда делать? Оставить записку?

– Только не это.

Она уже хотела возразить, но он властным жестом оборвал ее.

– Мы не знаем, кто придет обыскивать хижину и найдет записку с твоим именем. Прис – слишком редкое имя, и его владелицу легко можно отыскать. Насколько мне известно, ты – единственная Присцилла в Ньюмаркете. Нет Мы положим сумки на прежнее место. Я вернусь ночью и попытаюсь дождаться твоего брата. Что ни говори, а узнать его будет легче легкого.

Но Прис рассерженно прищурилась.

– Не знаю, почему ты берешь на себя труд уговаривать меня, если знаешь, что я в любом случае приеду с тобой.

Диллон взглянул в ее глаза, вздохнул и поднял дорожную сумку.

– Должен же я был хотя бы попытаться?

Они вернули сумки в чулан. По его совету она постаралась разложить их на прежнее место.

– Неизвестно, знает он или нет, что кто-то приезжал сюда вчера.

– Он не мог не заметить следов от копыт.

– Тем не менее нельзя дать ему снова сбежать. Нужно, чтобы, когда мы вернемся сюда, он был дома.

Он закрыл за собой дверь и поднял ее в седло. Теперь они ехали дорогой, что вела к Пустоши. Это была та тропа, по которой он вышел из леса в день, когда она удирала от Харкнесса.

Они скакали сквозь закат, объезжая город, и наконец остановились у конюшни Кэрисбрук-Хаус.

Из конюшни вышел Патрик. Она весело помахала ему и, вынув ноги из стремян, скользнула на землю.

– Мы нашли его! Вернее, нашли, где он скрывается!

– Уже что-то! – обрадовался Патрик, кивая Диллону: – Мистер Кэкстон!

Прис развернулась и, прикрыв глаза ладонью, уставилась на Диллона.

– Где мы встречаемся? У коттеджа?

– Нет, – непререкаемым тоном бросил Диллон. Она недовольно поджала губы. – Я буду ждать тебя здесь. Не желаю, чтобы ты блуждала в темноте одна, а тем более по Пустоши. Неизвестно, с кем ты столкнешься! И что этому кому-то придет в голову.

Она прищурилась, открыла рот…

– Да, мистер Кэкстон, все верно, – вмешался Патрик. – Ездить одной по ночам небезопасно. И ваша тетя так скажет.

Она перевела взгляд с Патрика на Диллона. Как раз вовремя, чтобы заметить легкий кивок, который тот адресовал Патрику. Утром Диллон ездил за Патриком и экипажем: у них наверняка было время договориться…

Изобразив вымученную улыбку, она выхватила из рук Диллона поводья и протянула Патрику.

– В таком случае тебе лучше войти и поговорить с тетей Юджинией. Ехать домой, а потом возвращаться сюда – такая ненужная трата времени. Уверена, что она непременно пригласит тебя к обеду. Я тоже присоединюсь к ее просьбе.

Она взяла Диллона под руку, но он не тронулся с места.

– Меня будут ждать…

– Но Патрик, конечно, сможет послать конюха с запиской? Она взглянула на Патрика. Тот опустил глаза, чтобы скрыть улыбку.

– Разумеется, мисс Даллинг, – кивнул он. – Сэр, если объясните, кому передать записку, я немедленно пошлю парня.

Диллон понял, что ловушка захлопнулась и сопротивление бесполезно. Тяжко вздохнув, он обратился к Прис, все еще висевшей на его руке:

– Думаю, твоя тетя будет в восторге, узнав, что мы нашли Рассела.

– Она будет на седьмом небе, и Аделаида тоже, – заверила Прис, безмятежно добавив: – Кроме того, они обе захотят тебя поблагодарить.

Благодарности сыпались на него дождем, но, к облегчению Диллона, и леди Фаулз, и Аделаида не оправдали ожиданий Прис, хотя и были очень рады слышать, что Рас почти найден. Их больше интересовала афера, которую тот сумел раскрыть.

Диллон немного успокоился и расслабился в компании дам. Видя это, Прис состроила зверскую гримасу, отчего он едва не поперхнулся. И отплатил ей, подробно рассказав леди Фаулз, что именно они собираются предпринять сегодняшней ночью: никакого экипажа, только ночная скачка по Пустоши. При этом он ловко убирал ноги, поскольку Прис так и норовила лягнуть его под столом. Она попыталась, промахнулась и злобно уставилась на него. Но леди Фаулз, подумав, дала свое благословение. Встреча с Расом важнее правил приличия.

Они выехали в девять вечера, Прис успела переодеться в мужской костюм. Пока они шли к конюшне, под сапогами скрипел гравий. Патрик вывел отдохнувших лошадей и придержал кобылку, когда Прис садилась в седло.

– Поосторожнее там, – окликнул он, когда они направились на юг. Диллон отсалютовал ему и приложился каблуками к бокам Соломона, пустив вороного в галоп. Он быстро нагнал Прис, и они поскакали по дороге в город. В этот час вряд ли кто-то узнает ее в мужском костюме, так что не было нужды выбирать долгий окольный маршрут. Но тем не менее он выбирал тихие улочки и придерживался предместий, где за домами начинались поля и пастбища. Когда они свернули на дорогу в Хиллгейт-Энд, Пустошь осталась по правую руку.

Они проникли в поместье через главные ворота и свернули с обсаженной дубами аллеи на узкую тропу, разрезавшую парк. В доме было тихо, очевидно, обитатели уже укладывались спать. Диллон невольно залюбовался длинным фасадом, по обе стороны которого росли густые деревья. Прис тоже обратила внимание на дом и, перекрывая топот копыт, крикнула: