прямо в глаза, избегала общих фраз, не переводила при первой возможности тему на детей, говорила неспешно и с интересом. Даже когда мы рассуждали о младшем поколении, эта тема не становилась спасительной тростинкой для двух незнакомых людей, которым не о чем говорить. Мы не нуждались в костылях для поддержания разговора, он лился легко и естественно.

Давно я не видел во взгляде незнакомки такую заинтересованность. Машинально посмотрел на безымянный палец, кольца нет.

Всегда со вкусом одета, как будто не на прогулку вышла, а по делам. Моложе меня лет на десять. Я наслаждался её мелодичным, звонким голосом, восхищался богатой речью и красивым русским языком. Она мне показалась очень рассудительной и основательной. У неё всё рассчитано и запланировано, но эта упорядоченность не маркер зануды, а лишь средство одинокой матери успеть всё.

Муж её бросил через три месяца после родов – «сдался под натиском ночных криков». Я не хотел рассказывать про наши с сыном гуляния, но она сама спросила, столкнулся ли я с этой проблемой, и с ещё большим рвением пыталась выяснить, как её решал. Правая бровь поползла вверх, когда я в двух словах описал наши скитания по району.

В её голубых глазах постоянно сменяли друг друга удивление, любопытство и грусть.

Графики детей совпадали, несколько раз в неделю они увлечённо играли. Поначалу я ни о чём не подозревал, хотя мог бы догадаться, ведь до этого ни с кем не говорил так долго во время прогулок. Да и за все годы супружеской жизни могу вспомнить лишь несколько задушевных разговоров с женщинами.

Иногда она мило запиналась, поправляя при этом длинные золотистые волосы. Cамое важное: ей интересно говорить со мной, а не о детях. Это и сгубило меня. Я отвык от концентрированного внимания женщины. Она спрашивала, каково это, быть столь молодым дедом, чему бы я больше всего хотел научить малого, чем я займусь, когда родители заберут внука. Её вопросы могли содержать скрытые комплименты, она поощряла мои пространные ответы. И всё равно эти беседы поначалу выглядели лишь приятным способом скоротать время на улице.

Когда расстроился из-за того, что мы не встретились в течение недели, я понял: впервые за долгие годы испытываю влечение к женщине. Её сын заболел, и те дни вынужденной разлуки дались мне непросто. О сексе с ней я не думал, она не в моём вкусе. Не такая миниатюрная, как жена, с выдающимися формами – совсем другая. Правда, стоит ли говорить мне о каком-то типаже женской притягательности, если я всю жизнь люблю одну, а кроме неё переспал с двумя девушками, с которыми встретился три с половиной раза больше двадцати лет назад. Я не любил их и не сильно хотел, а лишь зализывал раны, нанесённые несчастной любовью. Ну и в том возрасте от возбуждения залезешь на любую из толпы, а хуже оскорбления, чем «девственник» ещё придумать надо.

Мне нравилось думать о ней, наблюдать за причудливой, динамичной мимикой. Разговаривать о том, как гаджеты меняют воспитание детей и нас самих, о свободе выбора и силе воли, еде, культуре, спорте, религии; не отыскать тем, которых мы избегали. Она даже была готова слушать мои пространные рассказы о рыбалке. А вокруг лишь беспокойное жужжание о лекарствах, кружках английского и скорочтения для четырёхлетних детей, и оно только подчёркивало яркость нашего общения. Как было бы здорово сходить с ней в ресторан!

Я видел симпатию с её стороны. Но это могла быть обманка. Мужчины часто попадают в глупое положение, думая, что нравятся женщине. Но здесь сомнений быть не могло. И мне самому хотелось всё чаще и чаще её видеть. Влюблённость пятиклассника, который начинает осознавать незнакомые вибрации души, но не понимает, что с ними делать. Даже не пытался спорить с собой: я мечтал её поцеловать.

* * *

Всю жизнь я придерживался нехитрых правил.

Ты должен знать, что хочешь.

За счастье надо сражаться.

Цени достигнутое!

Счастье – самое хрупкое, что есть в этом мире; если ты удостоен чести принести его в свой дом, будь с ним осторожен.

Эти правила и привели меня в сегодняшний день. Не будь их, жизнь сложилась бы по-другому. Моя семья не похожа на эталонную, но в ней заложен определяющий все поступки смысл, поэтому я оберегал наш союз с рвением умалишённого.

Верность – ключ к семейному счастью. Это очевидное следствие всех обстоятельств моей жизни и принятых мной правил и решений. Система предохранителей всегда работала как часы: моя сознательность исключала любые действия, способные привести к измене или хотя бы приблизить её. Даже в последнее время, когда любовь всей моей жизни выглядела отстранённой, подолгу задерживалась на работе, не смеялась моим шуткам, я и подумать не мог, чтобы развеяться, свернув налево.

Через несколько месяцев после знакомства новый друг подошёл к моему внуку и сказал: «Я тебя приглашаю на день рождения».

«Деда, меня пригласили на день рождения!»

Правда, я не сразу сообразил, что произошло. Первое, что включилось во мне, – знакомая ещё по отцовству реакция: радость успехам или хорошим новостям о сыне. Дети хоть и легко знакомятся, но каждый раз умиляешься, когда видишь, как на глазах завязывается дружба. Поэтому сначала я всего лишь улыбнулся. И только с небольшим опозданием до меня наконец-то дошло – праздник пройдёт явно не на детской площадке.

– Сможете заглянуть к нам на следующих выходных?

– Конечно, день рождения – святое.

– Я очень рада, отмечать без вас мы не можем.

Весь вечер ходил по дому растерянный, радостный, задумчивый. Это любовь? Нет, двух женщин любить одновременно нельзя, а люблю я жену.

Когда около одиннадцати вечера с работы пришла уставшая, со шлейфом лёгкого перегара та самая единственная возлюбленная, я не сразу смог подобрать слова, хоть ничего особенного и не пытался сказать.

– Я тебе рассказывал, что у нас появился новый друг.

– Во дворе?

– Да.

– Не помню, как зовут.

– Не важно, нас пригласили на день рождения.

– О, как хорошо. Подарок надо выбрать.

– Выберем. В следующую субботу праздник.

– Сходите вдвоём?

– Компанию не составишь?

– Мне придётся поработать, извини. Вы же отлично потусуетесь, правда?

– Конечно. Даже не сомневайся.

Она отвечала на автомате, умудряясь одновременно примерять новое платье и набивать сообщение в телефон. Отстранённость супруги меня бесила, но ничего поделать с этим я не мог. Про себя повторял: «Знала бы ты, куда мы пойдём».

Решил не одеваться слишком официально, чтобы не демонстрировать излишнюю заинтересованность. Джинсы, белая рубашка, лёгкий свитер. Незадолго до субботы сходил подстричься. Естественно, купил цветы.