– Джулеп! Пора просыпаться.

Он застонал и медленно открыл глаза. Он вспомнил, где они оказались, и сдержался, чтобы не заскулить.

– Ты идти можешь? – спросила его Ласка.

Джулеп уставился в землю.

– Бросьте меня здесь.

– Нет! – воскликнули в голос Ласка с Олео.

Джулеп посмотрел на одну лишь Ласку.

– Ничего не случится. Я буду здесь прятаться, пока не пройдёт голова. А потом дохромаю до Молочного Фургона.

– Я думаю, собаки никуда не сбегут, Джулеп, – сказал Олео.

Джулеп стиснул зубы.

– Я же сказал. Ничего не случится.

– Да скоро эти собаки унюхают нас! – зарычала сердито Ласка. – И убьют меня тоже, потому что я тебя не оставлю.

Джулеп упрямо отвернулся.

Олео не переставая думал о том, что Ласка говорила о призраках. Он не верил, что их можно унюхать в воздухе или что лисы из Подземного Леса могут разговаривать с живыми. Но он знал несколько историй про мёртвых лис. Историй, которые могут помочь.

Как Роа удалось спастись от мисс Лисс в Венцовом Лесу? Ответ прост: никак. А ведь ему даже не надо было оберегать раненого лиса. Но когда Мия вспоминала этот ужасный день, то жалела, что не догадалась пустить в ход собственный хвост, не отвлекла заразную учительницу от сестры и братьев, не дала им шанса спастись.

– Джулеп пойдёт один, – сказал Олео.

– Чего? – дёрнул головой Джулеп. – Я не собираюсь приносить себя в жертву, чтобы вы двое…

– Я не закончил, – перебил Олео. – Мы с Лаской пойдём на двадцать хвостов позади. Если какая-то из этих собак бросится к тебе, мы пробежим между вами, и она будет преследовать нас. – Он посмотрел на Ласку. – Пока мы вдвоём отвлекаем собак, Джулеп должен добраться до водостока. – Олео смерил взглядом расстояние от них до спасительного прямоугольника – несколько сотен хвостов. – А потом мы втроём соберёмся в Кирпичных Норах.

– Ты ужасно бегаешь, Олео, – сказал Джулеп. – Собаки схватят тебя.

Олео заглянул ему прямо в глаза:

– А ещё ты говорил, я даже улицу не перебегу.

Джулеп насупился. Потом запыхтел и медленно поднялся на лапы.

– Что бы ни случилось, смотри, чтоб не укусили, – сказала Ласка.

– Спасибо, – прорычал в ответ Джулеп.

Превозмогая боль, он выбрался из-под мусорного контейнера на открытую улицу.

ЛАСКА И ОЛЕО внимательно следили за Джулепом, который хромал к водостоку. Его тёмный прямоугольник будто отодвигался всё дальше и дальше. Олео тяжело дышал, выглядывая то влево, то вправо, то вниз по улице, высматривая собак.

Ласка легонько толкнула его в нос:

– Я беру первую.

– Спасибо, Лас, – стихло до шёпота тяжёлое дыхание Олео.

Джулеп едва успел проковылять с десяток хвостов, как пронзительный визг разорвал воздух. По улице стремительно перебирал ножками рыжевато-коричневый комок меха. Мопсик из ресторана. Только глаза у него теперь были навыкате и налились кровью. Кровь капала и с маленьких острых зубов в распахнутой пасти.

Джулеп оцепенел, когда собачонка, дёргаясь и пыхтя, бросилась к нему. Ласка выскочила из-под мусорного контейнера и пробежала между Джулепом и собакой. Мопс погнался за ней, она стала носиться возле него кругами, выматывая собаку бесплодной гонкой, – «Очень близко», – подумал Олео, – а потом стрелой умчалась в переулок. Тявкая каплями крови, собачонка кинулась следом.

Олео смотрел, как причудливая завитушка собачьего хвоста исчезает за углом, и не мог отделаться от мысли, что лучше бы коротконогая тварь досталась ему. Ещё неизвестно, кто выскочит следующим.

– Иди дальше! – прошипел он Джулепу.

Джулеп обессиленно запыхтел, но всё-таки заковылял дальше.

Олео подождал, когда он отойдёт хвостов на двадцать, а потом выскользнул из-под мусорного контейнера. Лёгкие трепетали. Колени тряслись. Глаза метались то влево, то вправо, то назад. Каждая тень будто сверкала клыками, в каждом звуке чудилось дыхание пены.

На полпути к водостоку Джулеп замедлил шаг и пополз еле-еле. Олео встревожился. Если Джулеп чуть-чуть поторопится, они успеют добраться до решётки водостока, пока их не заметила какая-нибудь псина.

– Ты как, нормально? – прошептал Олео, надеясь придать лапам Джулепа немного прыти.

– Мне просто… надо… передохнуть малость, – сказал Джулеп и резко осел на асфальт.

Олео сморщил усы и остановился. Лучше бы он ничего не спрашивал. Он переминался с лапы на лапу и всматривался в опустевшие улицы. Что-то хлюпнуло в переулке. Олео подскочил на месте. Какой-то человек всего лишь выплеснул воду из окна наверху.

– Хватит, наверное, отдыхать, Джулеп, – сказал Олео.

Джулеп обиженно запыхтел.

– Ну, извини! Просто кое-кто заставил меня перебегать дорогу, и меня сбило машиной.

В груди у Олео вспыхнула ярость. Он хотел ответить, что не заставлял Джулепа перебегать дорогу. Что Джулепу самому вздумалось покрасоваться. Только Олео не хотел, чтобы эти слова стали последними словами, которые он скажет Джулепу.

Джулеп с трудом поднялся на лапы, и Олео задышалось чуть легче.

Они продолжили путь, всё ближе и ближе подходя к месту с переулками в обе стороны. У Олео дрогнули усы, и мгновение спустя он услышал тяжёлое дыхание. Джулеп застыл среди улицы, а Олео вертел ушами в один переулок, потом в другой и, напрягая слух, пытался определить, откуда доносится звук.

Дыхание становилось ближе и вдруг задвоилось в ушах. Олео похолодел. Звук шёл с обеих сторон.

Джулеп затрясся:

– Ой, н… Ик! Ой, нет! Ик!

Из переулка слева появилась собака с серым мехом, покрытым от ледяного дождя сосульками, голова её моталась из стороны в сторону. Из переулка справа показался золотистый пёс. Мех у него лоснился. Пёс был меньше собаки слева, но более мускулистый. Из открытой пасти лилась пена, и он кашлял жутко и сухо, словно хотел выплюнуть кусок шкуры, засевший в горле.

Олео захотелось перескочить через Джулепа, броситься к водостоку, юркнуть туда и бежать без остановки по тёмным тоннелям, пока он не окажется под защитой Молочного Фургона.

Но когда серая с рычанием подскочила к Джулепу, Олео понял, что летит вперёд и бьёт собаку по морде. Он тут же развернулся в воздухе, перепрыгнул Джулепа и ударил головой золотистого, который, кривясь от судорог, подскочил с другой стороны. В глазах у Олео потемнело, и он больно ударился об асфальт, соскабливая мехом мокрую от дождя шероховатость. Учуяв над горлом горячее жёлтое дыхание, он откатился в сторону – клыки золотистого пса только хрупнули над лицом.